он не только может производить впечатляющие тексты и впечатление на собеседников и деловых партнёров, но и руководить людьми и налаживать производственные процессы, Носик ринулся в стартапы. Причём одновременно в несколько.
Рубеж тысячелетий — это момент наибольшего великолепия «доткомовского пузыря», краткий миг, когда не только перековавшимся идейным диссидентам вроде Павловского, но и весьма прочно стоящим на земле людям вроде инвестбанкира из физтеховцев Сергея Васильева казалось, что утверждение «информация — это нефть XXI века» — не просто эффектный слоган для гипнотизирования инвесторов, а нечто почти осязаемое. И для того, чтобы убрать это «почти», нужно только нанять правильного менеджера.
Носик, в считаные месяцы раскрутивший «Ленту» с нуля до многотысячной посещаемости, казался правильным менеджером. И на него посыпались предложения — от которых поймавший волну 33–34-летний Антон и не думал уклоняться.
Вспоминая в феврале 2011 года момент своего прихода в ЖЖ, то есть февраль 2001 года, он писал в «Снобе»:
Я совмещал в тот момент полдюжины разных руководящих должностей в нескольких проектах и холдингах: главредствовал в «Lenta.Ru», «Vesti.Ru» и «МеМоНете» (Интернет-холдинг Гусинского, включавший «НТВ. ру», «ИноПрессу» и ещё пять сайтов), гендиректорствовал в «Lenta.Ru», был приглашен вице-президентом по стратегии в «Рамблер», который всё ещё числился крупнейшим порталом Рунета, возглавлял Интернет-инкубатор «NetValue»[236] и издавал (в партнёрстве с Яндексом и Тёмой Лебедевым) отраслевое информагентство «Нетоскоп». Если учесть, что за 2,5 года до описываемых событий я не занимал ещё ни одной руководящей должности, а на жизнь зарабатывал писанием статей про Интернет в 14 изданиях за гонорары, то можно легко догадаться: менеджмент в те дни съедал мой мозг без остатка.[237]
Впрочем, первый «послеленточный» проект правильнее назвать «вместесленточным». Речь идёт о сайте vesti.ru, открывшемся 4 октября 1999 года, через три недели после запуска «Lenta.Ru».
Можно сказать, что носиковские «Вести» оказались второй частью распавшегося кентавра «Gazeta.Ru»: четыре лошадиные ноги ускакали далеко вперёд в «Ленте», а человеческий торс остался в «Вестях». Исторгнув из себя новостную ленту, «Вести» в привычном газетовском дизайне оказались таким же собранием интереснейших колонок блестящих авторов.
Но зачем вообще Носик, убедившись, что читатели алчут сухих коротких новостей, а не умных «рассужданцев», выторговал у Павловского при запуске остро актуальной «Ленты» возможность продолжать издание колумнистского типа? А то, что именно «выторговал», он сам признал Юлии Идлис в беседе для её «Сотворённых кумиров». И сам же объяснил:
Газету надо делать, потому что это приятная вещь и приятные люди в ней работают.
«Приятность» — странный аргумент; но типичный для Антона, который всегда стремился окружить себя «приятными людьми» и крайне неохотно с ними расставался, предпочитая приспосабливать их ко всё новым и новым проектам.
Но и на сей раз в чисто эмоциональном решении обнаружилась очень полезная «незапротоколированная функция»: «Vesti.Ru» стали настоящей отдушиной для оставшихся от «Gazeta.Ru» пишущих редакторов — своего рода «крючком», позволяющим удержаться на работе, неожиданно ставшей изматывающим новостным конвейером (то есть — «Lenta.Ru»).
А для далеко и широко глядящего Павловского «Вести» были «бронепоездом на запа́сном пути» — поди знай, что и когда может пригодиться… Впрочем, так и не пригодилось.
Я, честно говоря, не очень помню, что они там делали. Они делали что-то такое изысканное… —
вот и всё, что мне смог сообщить Павловский о «Вестях».
Юлия Березовская, впоследствии — создательница множества резко очерченных политических ресурсов («Политзеки. Ру», «Колокол. Ру», «Бойкот. Ру», «Заложники. Ру» и т. д.) и бессменный несгибаемый главред оппозиционного «Grani.Ru», выполняла всю повседневную редакторскую работу, от общения с авторами до заливки в интерфейс и даже рисования баннеров, но лицом проекта оставался Носик, который запустил сайт и нашёл авторов — ведущих рубрик. А Юлия, пришедшая из «Русского телеграфа» в уже созданный проект, быстро почувствовала «стилистические разногласия»:
Издание делалось в ФЭПе, буквально за стеной, в соседних кабинетах начиналась первая предвыборная кампания Путина, мы с этими людьми ходили в один буфет и в один туалет, и потом они праздновали победу на выборах в 2000 году. А мы с самого начала занимали совершенно определённую позицию по отношению к Путину, особенно когда произошёл «Курск».
Впрочем, зазор между убеждениями Березовской и местом работы был очевиден задолго до гибели ракетоносца. Павловский предложил переформатировать «Вести» как аполитичное издание, Березовская не смогла или не захотела. Носику же, увлечённому новыми проектами, стало неинтересно заниматься «Вестями», которые для визионера и первопроходца стали пройденным этапом, очередным повторением сделанного. И, как писал Антон в одном из последних выпусков «Вечернего Интернета»:
К середине июня 2000 года я был вынужден сообщить ФЭПу, что моя команда не готова взять на себя работу по «перестройке» газеты по первому варианту. А спустя ещё месяц <…> было достигнуто принципиальное соглашение между ФЭПом и Львом Бруни о формировании новой команды редакции «Вестей. Ру». С 1 августа новая редакция приступила частью к работе, а частью — к изучению особенностей функционирования интернет-СМИ.[238]
Российские же интернет-СМИ, набирая влияние, неизбежно становились всё более конвенциональными: место отвязных инфопанков, вроде Лёхи Андреева или Кирилла Якимца, занимали вполне респектабельные журналисты. Как ни странно, не следующего, а предыдущего поколения. Такие, как всеми уважаемый Лев Бруни[239]. По неслучайному совпадению — муж Елены Березницкой-Бруни, главреда НТВ. ру — Newsru.com и близкой подруги Носика.
Желчный Лёха пишет о моменте «смены парадигмы» с привычным сарказмом — но сквозь него сквозит непривычная меланхолия. Усиленная ещё и разделением физическим: «Лента» покидала насиженную комнатку, «Вести» оставались в ФЭПе.
День рожденья нового президента, 7 октября 2000 года, я отмечаю зачисткой рабочего места. <…> «Лента» отправилась на новое место жительства. Но я в ней больше не работаю.
Сегодня же «Vesti.Ru» появились в Сети в новом дизайне и составе; старые «Вести» днём раньше собрались в клубе «Пироги» и отметили там свою смерть.
Событие символизировало завершение второй волны Рунета, и в «Пирогах» по этому поводу смешались представители обеих волн. С одной стороны, был представлен бомонд свободолюбивого, утопического Рунета-97: над столами летал сын Настика[240], а в соседнем зале Ицкович, пользуясь габаритами, скрывал от народных масс Делицына. С другой стороны, смерть «Вестей» оплакивали и журналисты первой коммерческой волны Рунета, которые пришли в Сеть после августовского кризиса, подкосившего бумажную прессу. Эти люди отличались тем, что не всегда могли отличить FTP от HTTP, однако были не менее свободолюбивы и к тому же знали, как верно писать слово
