После завтрака Диана облачалась в скромное, но изящное утреннее платье и, бросив придирчивый взгляд в зеркало, вышла в сад, чтобы присоединиться к королеве. Время от времени вступая в разговор, Диана обдумывала, как найти способ изменить отношение Бея к женитьбе.
Появление леди Дарем со своим двухнедельным ребенком помогло Диане отвлечься от грустных мыслей. По-видимому, королева специально пригласила молодую мать, так как очень любила детей, и сразу настояла на том, чтобы подержать малютку, щебеча что-то по-немецки.
Диана держалась поблизости вместе с другими придворными дамами, очарованная, как и все остальные. Ей редко приходилось видеть новорожденных младенцев, а этот был совсем крошечным. Шесть фунтов весом, как сказала мать, но вполне здоровенький.
Маленькая девочка спала, когда мать принесла ее, но вскоре открыла свои огромные темно-синие глазки и, не плача, посмотрела на незнакомые лица. Диана почувствовала страстное желание тоже подержать младенца и подумала, как чудесно было бы держать на руках ребенка Бея, стоя рядом с любимым мужем. На ее плечо упала тень.
— Леди Аррадейл, — раздался позади мужской голос.
Разочарованная, Диана повернулась, приветствуя лорда Рэндольфа.
Ей хотелось остаться и еще немного посмотреть на ребенка, но королева настояла, чтобы она отошла с лордом Рэндольфом. Тот взял ее руку и прижал к своей груди с необычайным пылом.
— Леди Аррадейл, вы прекрасный цветок в прекрасном саду. Готов поклясться, миледи, вы похитили румянец у роз!
Диана сдержала улыбку и поблагодарила небеса за то, что на свете есть человек, который никогда бы не стал болтать такую чушь. Однако пришлось принимать нелепые ухаживания лорда Рэндольфа, балансируя при этом между слабым поощрением и сдерживанием его самодовольной уверенности в своей неотразимости.
Ребенок на руках у королевы неожиданно заплакал. Леди Дарем и няня засуетились, совершенно очевидно желая успокоить ребенка, но не осмеливаясь забрать его у монаршей особы.
— Малышке холодно, — заявила Шарлотта. — Принесите одеяло!
Тем временем покрасневший младенец продолжал пищать что есть мочи.
Одна из придворных дам весьма неразумно взяла одеяло у маленького принца. Тот пронзительно закричал и тоже сделался красным, создавая гораздо больше шума, чем младенец.
— Перестань, любовь моя! — крикнула королева по-немецки и наконец передала малышку встревоженной матери. — Дайте мне моего дорогого сыночка. А вы, лорд Рэндольф, немедленно принесите еще одно одеяло!
Диана на мгновение подумала, что лорд откажется от такого лакейского поручения, но тот лишь поклонился и пустился бегом за одеялом. Няня передала принца королеве, но тот не желал успокаиваться.
— Лорд Родгар! — воскликнула королева таким тоном, словно стала свидетельницей второго пришествия Христа. Диана обернулась и увидела Бея в глубине сада. — Подойдите сюда! — крикнула королева. — Вы должны помочь мне успокоить малыша!
Маленький принц почему-то замолчал, глядя на неподвижно стоящего человека, и теперь раздавался только неистовый крик младенца.
Бей повернулся и пошел прочь.
Королева от удивления раскрыла рот, и все вокруг застыли, глядя на человека, который посмел нарушить придворный этикет. Оправившись от потрясения и забыв обо всякой осторожности, Диана подобрала юбки и бросилась вслед за Беем.
Она обогнула дом и обнаружила его совершенно спокойно стоящим в тени.
Диана остановилась рядом с ним, переводя дыхание.
— В чем дело? — спросила она, хотя уже догадывалась.
Он тяжело вздохнул, не глядя на нее.
— Я не могу вынести крика ребенка. Это моя слабость…
Конечно, Бей вспомнил о своей маленькой сестренке и о матери.
— Он плакал только оттого, что проголодался. — Родгар с побледневшим лицом повернулся к ней. — Я знаю.
— Ты обидел королеву.
Его губы слегка дернулись.
— Мне известны придворные правила.
Диана глубоко вздохнула.
— Что ж, по крайней мере этот поступок теперь отодвинет тебя на задний план среди претендентов на мою руку.
Он едва заметно улыбнулся.
— Это непредвиденный результат. Ты хорошо себя чувствуешь?
— Вполне. — Она вдруг осознала, что они здесь одни и стоят так близко к дому, что их нельзя увидеть даже из окна. А что, если шагнуть навстречу, в его объятия сейчас, когда он нуждается в утешении?
Нет, это слишком опасно.
— Что ты теперь будешь делать? — спросила она.
— Вернусь к королеве и извинюсь… как только прекратится плач.
Туда, где они стояли, почти не доносился шум. Оказывается, Бей нуждался в любви и защите. Крик младенца, должно быть, ранил его, как клинок.
Все новорожденные кричат.
Может быть, еще и по этой причине он не хотел иметь детей, несмотря на любовь к ним?
Бей подал ей руку.
— Пора возвращаться, миледи, — сказал он, снова приняв прежний, несколько чопорный вид.
Диана взяла его под руку, и они направились в сад.
— Чем ты оправдаешь то, что убежала вслед за мной? — спросил он.
— Скажу, мне показалось, что королева приказала вернуть тебя.
Это был единственный момент за последние дни, когда они оставались наедине, и сейчас они снова окажутся на солнце и на виду у всех.
Диана остановилась у кирпичной стены. Там, обхватив голову Бея рукой, она поцеловала его недолгим, но жарким поцелуем и прижалась к нему всем телом. Он не воспротивился, и они застыли так на несколько рискованных мгновений, пока она не нашла в себе силы отступить назад, снова взять его под руку.
Бей накрыл пальцы Дианы своей ладонью, и они постояли так, глядя в глаза друг другу.
Затем он поднял ее руку и прижал к своим губам.
— Ты очень храбрая женщина.
Минуту спустя они уже выходили на солнечный свет, где их могли видеть. Детей в саду не было.
— Лорд Родгар, — пронзительно крикнула королева, — подойдите сюда!
Он выпустил руку Дианы, вышел вперед и поклонился, однако королева резко приказала:
— И вы тоже, леди Аррадейл!
Диана сделала глубокий реверанс.
— Леди Аррадейл, — сурово сказала королева, — я не давала вам разрешения покидать нас. К тому же вы повернулись ко мне спиной!
— Прошу прощения, ваше величество. Мне показалось, что вы приказали вернуть лорда Родгара.
— Разве я посылала вас?
— Но она прекрасно справилась с этой задачей, ваше величество, — сказал лорд Родгар, принимая на себя гнев королевы.
Глаза Шарлотты сузились.
— Какими средствами, хотела бы я знать?
— Призвала меня к благоразумию весьма убедительными словами, ваше величество. — Он снова поклонился. — Прошу простить меня. Я не могу переносить детский плач.
