— Так. Ну а ты сам что обо всем этом думаешь, Карл?
— Я знаю, что Филипп хотел бы, чтобы я жил в этом Бабушкином Приюте, потому что тут есть школа: он здорово переживал, что мне теперь негде учиться. Но если я останусь тут, что будет там с Филиппом?
— Да, это проблема. Вот если бы могли съездить туда, на стоянку и похоронить его как следует, все было бы в порядке, не так ли?
— Конечно.
— Знаешь, что я думаю? Мы можем это сделать, пока моей жене нездоровится. Я попробую уговорить Сандру, чтобы она нас с тобой отпустила съездить похоронить Филиппа.
Конечно, Сандру легко «удалось уговорить». Леонардо с Карлом сходили в лес и срубили две березки. Потом они вместе смастерили крест для Филиппа. В «супермаркете» нашлась подходящая дощечка, и Карл собственноручно написал на ней фломастером: «Здесь лежит мой брат Филипп Мор. Он был самый лучший брат на свете».
На другой день рано утром они поехали хоронить Филиппа. Леонардо взял в дорогу ружье Ланселота. С ними поехал и отец Иаков. Могилу для Филиппа Мора вырыли в той самой клумбе, на которой он лежал приманкой для ворон. Гроба не было, его похоронили в том же спальном мешке, которым его накрыл Леонардо, когда увозил Карла. Филиппа отпели. Отец Иаков взял из машины ружье.
— Не думал, что мне еще когда-нибудь придется стрелять, — сказал он сам себе, и три раза выстрелил в воздух.
Выстрелы прогнали последних ворон, упрямо сидевших на крыше гостиницы. Карл плакал, уткнувшись в грудь Леонардо, а тот тихонько похлопывал его по плечу.
Когда они вернулись в усадьбу и Карл вышел из джипа, с крыльца к нему сбежала Эйлин.
— Карл! Доктор Вергеланн уже составил для нас программу занятий: среди книг он нашел программу старинной гимназии. Мы с тобой будем заниматься по очень серьезной программе, как учились в прошлом веке! Ты представляешь, как нам повезло? Пойдем к доктору!
— Мой брат Филипп всегда говорил, что везенье счастья не приносит, — ворчал Карл, пока они поднимались на второй этаж, где находился кабинет доктора. — Я хочу работать, а не учиться.
— А я хочу серьезно учиться. Моя мама говорит, что настоящая леди должна иметь достойное образование.
— Хочешь учиться, Карл Мор? — спросил доктор Вергеланн, когда они явились в его кабинет.
— Да не особенно, — честно признался мальчик.
— А ты хочешь пройти со мной курс гимназии, Эйлин? — Конечно. Я буду очень стараться, сэр. — Вот видишь, Карл!
— Девчонки всегда хотят показать, какие они умные. Но мы еще посмотрим, кто из нас будет лучше учиться!
Пока Леонардо с Карлом, Дженни и отцом Иаковом ездили хоронить Филиппа Мора, Сандра с Мартой и леди Патрицией в очередной раз «ходили за покупками в супермаркет»: им эти походы доставляли огромное удовольствие.
Леди Патриция везла проволочную тележку на колесиках, куда они складывали приглянувшиеся товары. Гора продуктов и одежды в тележке росла по мере продвижения в глубь проходов между стеллажами. Но Марта скоро опомнилась:
— Леди, вспомни, что сказал Ланселот! Давай-ка все назад выкладывать! Оставим в тележке только то, что нужно на сегодня и на завтра. Ты бы, леди, лучше приглядела для себя и для дочери хорошую новую одежду. Нет, я ничего плохого сказать не хочу, вы обе одеты всегда чистенько и аккуратненько, вот только ты уже замучилась ставить заплаты на заплаты.
Леди Патриция молча кивнула и ушла в глубь «супермаркета». Тяжко вздыхая, Марта принялась выкладывать товар из тележки, стараясь по возможности все класть на прежние места.
Сандра взяла другую тележку и тоже ходила между стеллажами. Она прошлась вдоль полок, приглядывая вещи, которые намеревалась попросить для жителей Долины. Оставив полки с инструментами и угол, где стояли станки и машины, на усмотрение Леонардо, она оглядывалась в поисках нужного для обители и общины. Странно, но жителям Долины почти ничего не было нужно! Мясо в Долине никто не употреблял, рыбные консервы смешно было тащить туда, где в изобилии ловилась свежая рыба. Она решила взять несколько рулонов простой белой ткани и кой-какую посуду, поискать спицы для вязанья. Вдруг она увидела небольшую рыболовную сеть, и очень обрадовалась: когда-то дядя Леша подарил ей удочку, первую удочку в ее жизни, а теперь она подарит ему сеть! То-то он обрадуется! Очень довольная, она положила сеть в тележку и покатила ее дальше по проходу.
Сандра отыскала нитки, иголки, вязальные спицы, потом нашла уголок, где лежали на полках письменные принадлежности; а книги и учебники они возьмут внизу в библиотеке — сколько смогут увезти, Ланселот уже дал разрешение.
— А где же наша леди? — спросила вдруг Марта.
Они нашли леди Патрицию сидящей на полу возле небольшой стойки с семенами огородных растений и цветов. Рядом со стойкой стояла ее большая корзина, уже наполненная детской одеждой и бельем, а сама она раскладывала вокруг себя разноцветные пакетики семян, будто играла в какую-то игру, и при этом что-то тихонько пела.
— Кажется, наша леди совсем умом тронулась, — шепнула Сандре Марта. — А ну зови сюда скорее Эйлин.
Сандра бросилась наверх и скоро разыскала Эйлин. Та, встревоженная, спустилась в «супермаркет». Она спряталась за стеллажом, прислушалась к тому, что поет ее мать, и вместо того чтобы встревожиться, обрадовалась. Она отступила к выходу, уводя за собой Сандру и Марту.
— Ничего страшного! — сказала она. — Но все равно спасибо, что вы меня позвали. Мама всегда вот так сидела на полу, разбирая семена для посадки в нашем саду, и пела эту детскую песенку, которую она сейчас поет: Был у Христа Младенца сад И много роз взрастил он в нем… Девочка глубоко вздохнула:
— Вы знаете, тетя Марта и Сандра, больше всего на свете, после меня и отца, мама любила свой сад, огород и оранжерею. Даже когда мы жили на «Титанике», у нее был крошечный зимний садик. А сейчас, мне кажется, она мечтает поработать в саду, на настоящей земле. Может быть, это ее окончательно исцелит.
— Помоги Господь! — сказала Марта. — Я думаю, у нас обязательно будет сад и огород. Еще бы только не все семена потеряли всхожесть.
— Не волнуйтесь об этом, Марта, — сказала Сандра, — к весне я вам привезу семян, собранных в этом году.
— Так вы еще приедете к нам? — спросила Эйлин. — Если даст Бог!
— Вот и славно, — сказала Марта. — Приезжайте на Рождество. Мы постараемся к этому времени привести в порядок дом вашей бабушки. Эйлин улыбнулась и сказала:
— Дети, как узнали, что в этом доме жила ваша бабушка, Сандра, и что это она прислала вас с подарками, теперь зовут этот дом Бабушкиным Приютом. Вы не возражаете?
— Конечно, нет! Мы сами с Леонардо его так теперь зовем. И Бабушка обрадуется, — сказала Сандра. — Но мы непременно должны будем починить все, что успели испортить, — сказала Эйлин, — а то мы жили здесь как термиты, все погрызли и сожгли.
— Ну что ты, Эйлин, разве можно об этом жалеть? Зато вы обогрели и спасли ваших детей.
— Да, прошлая зима у нас была очень трудная, — вздохнула Эйлин. — Страшно вспомнить, как мы мерзли… Они подошли к Марте.
— Марта, как вы думаете, я не очень много всего набрала? — спросила Сандра, с сомнением оглядывая кучу отобранных вещей.
— Да что вы, Сандра! А мы с тобой, Эйлин, уже сделали нашу «скромную закупку» и отправимся на кухню готовить ужин. Тоже очень скромный. — Почему «скромный», Марта?
— Не хватало, чтобы вся наша большая семья животами маялась при таком-то изобилии! А после ужина нам с тобой еще надо будет взять постельное белье и разнести по комнатам.
— Господи, у нас теперь у всех будут свои отдельные комнаты! Какое счастье! — сказа ла Эйлин.
— Я думаю, это счастье будет недолгим, детка, — засмеялась Марта. — Почему вы так думаете, Марта?
— Да потому что хорошо знаю Ланса и доктора. Как только в доме все будет устроено, доктор отправится по дорогам собирать беспризорных детей. Он давно об этом мечтает. А Ланс… Ох, девочки, я боюсь, что он все-таки захочет плыть в Иерусалим, чтобы просить Месса об исцелении!
— Не дай Бог! — сказала Сандра, и все трое перекрестились.
Вечером для супругов Бенси устроили прощальный ужин, после которого все сиде-ли у камина и разговаривали. В камине жарко горели кухонные запасы Марты, ставшие ей ненужными с включением электрической плиты и духовки.
Леонардо тихо беседовал с доктором Вергеланном.
— Доктор! Дженни вчера рассказала мне, что вы хотели поведать Лжемессии правду о положении в здравоохранении. Вы, надеюсь, отказались от этого паломничества?
— Я — да. Даже наш юный Хольгер больше не хочет просить Антихриста о возвращении зрения. Он считает, что Господь дал ему прозреть духовно, а это дороже. Но Ланс все еще держится за идею получить исцеление от Антихриста. Хуже того, он хочет просить его об исцелении детей.
