– Еремина! – закричал я. – Любимица Софьи Борисовны! Вот почему ей пирсинг сделали! Господи! Девочку убили, а вместо нее положили Катю Егорову! То-то бывшая заведующая садиком говорила, что Ира стала другая. Значит, мать на время спрятала дочь в Центре, а вместо нее убили похожую на Катю Иру. Но где же найти столько похожих детей?
– Вкратце ситуация выглядит так, – сказал Тимур. – Получив заказ, Самойленкова начинала подбирать похожего ребенка в других детдомах, где она говорила, что сироту с такими данными хотят удочерить клиенты ее Центра. На это уходило время, но ее заказчики не торопились – ведь им нужна была гарантия успеха! Детдомовца, ничего не подозревающего о своем будущем, привозили в семью к новым родителям, типа познакомиться, на испытательный срок, а родного ребенка прятали либо в детдоме, либо в больнице Рычагова, в зависимости от возраста малыша и его актерских способностей. Затем, хоп, подставного убивают, а своего «усыновляют» по закону будто чужого. Просто и красиво. «Контора» работает много лет, руководит ею Неля Самойленкова, она же «мама» детдома, но заодно еще и консультант в больнице имени Рычагова, в ее ведении спецпалаты. Все схвачено! «Папа» Геннадий на черной работе, он киллер.
Я онемел, а Тимур не замечал моей реакции, летел дальше:
– Эта Неля основала приют на месте детского садика и сумела уверить всех, что Центр «Мария» содержит Иван Павлович Подушкин. Эй, Ваня, ты там как?
– Пожалуйста, – еле-еле шевеля пересохшими губами, попросил я, – мне плохо! Позвоните Элеоноре и Максу Воронову, вот телефоны. Простите, я не могу говорить!
Эпилог
У меня нет ни сил, ни желания рассказывать, какая буря поднялась после моей беседы с Тимуром. Макс сделал все, чтобы мне помочь. Неля Самойленкова вместе с Геннадием и помощниками были арестованы. По счастью, у Николетты сохранилась прядь волос моего отца, перед свадьбой Павел Иванович, неисправимый романтик, подарил своей будущей жене медальон, в который положил свой локон. ДНК-анализ подтвердил: Неля не является дочерью Подушкина. Узнав результат теста, я ощутил настоящее счастье. Если бы не было медальона, в лабораторию пришлось бы отправляться мне, а в этом случае выявилось бы наше с Нелей родство, как-никак она дочь Николетты. Но тайна маменьки сохранена, о ней знает ограниченный круг людей, а имя отца осталось незапятнанным.
– Зачем Самойленковой понадобилось называться Иваном Павловичем? – недоуменно вопрошал я у Макса.
Воронов только развел руками.
– Понимаешь, Ваня, у Нели было трудное детство, ее унижали, презирали, а Нюра относилась к дочери странно: любила – ненавидела. Получив перстень от Элеоноры, Неля осуществила свой план с подменой сирот. Кольцо потянуло на большую сумму. Нели продала его и сумела заполучить помещение детского сада. Ей было нужно именно это здание, где ее гнобили в детстве. Представляешь, какую радость она испытывала, когда принимала на работу или выгоняла директрис? Ни одна заведующая Центром там долго не задерживалась, они не знали о преступлениях Самойленковой. У Нели имелись верные помощники: Зинаида Семеновна, Геннадий, еще парочка врачей в клинике Рычагова и один человек, якобы представитель Подушкина, ты до него не добрался, но именно он отдавал распоряжения от лица хозяина, изображал из себя Ивана Павловича. Особенно приятно Неле было видеть Софью Борисовну с тряпкой в руках. В детстве девочка немало натерпелась от заведующей, а когда выросла, отомстила, отняла у нее детсад и превратила ее в поломойку. Вот почему Софью Борисовну то увольняли, то брали назад на работу. Старуха, естественно, не узнала в Неле дочь Нюры, а ее бывшая воспитанница упивалась собственным могуществом. Самойленкова ненавидела детей и с легкостью обрекала их на смерть. Думаю, мысль о бизнесе на несчастных сиротах, самой незащищенной и реально никому не нужной части общества, пришла ей в голову намного раньше, чем попал в руки перстень. Может, страшный бизнес вырос из детской мечты, идея оформилась бессонными ночами, когда маленькая девочка, оставленная одна в большой спальне детского садика, лежа на клеенке, плакала от страха и унижения? Знаешь, Ваня, многие монстры нашей души родом из детства. А главными врагами Нели в те годы были дети и Софья Борисовна, которая предпочитала не замечать, как воспитанники, ребята из благополучных семей, издеваются над девочкой. Неля выросла и отомстила. Самойленкова поставила дело на конвейер и здорово разбогатела на своем бизнесе. Если б не идиотская мысль назваться Иваном Павловичем, она могла бы еще долго заниматься «благотворительностью».
– Но зачем она прикрылась моим именем?
Макс потер рукой лоб.
– Ваня! Она тебя тоже ненавидела! Как и всех!
– За что? Мы никогда с ней не встречались. Бог спас, мы не столкнулись, когда я приходил в Центр «Мария».
– Ты законный сын Павла Ивановича, имеешь мать, пользуешься уважением, можешь смело смотреть людям в глаза. А она? Неля Самойленкова, и все. Незаконнорожденная, без всяких прав. Маленький штришок: Нюра не записала девочку Кондратьевой, дала той девичью фамилию своей матери. Представляешь ее обиду? Мало того, что Подушкин ее не признал, так и родная мать, а Неля до сих пор считает себя дочерью Нюры, почему-то не захотела поставить в метрике свою фамилию. Неля всю жизнь чувствовала себя ущербной, и тут вдруг признание матери о Павле. Самойленковой показалось остроумным прикинуться Иваном Павловичем и от его имени совершать преступления. Ей хотелось отомстить не только Софье Борисовне и всем детям на свете, но и тебе за твою благополучную жизнь.
– А кто убил Зинаиду Семеновну? – отмер я. – Санитарку, которая одно время работала в приюте, а потом ушла в клинику?
– Карташова была верной помощницей Нели, она просто попала под машину, это был несчастный случай. Самойленкова уничтожила много детей, боюсь, обо всех жертвах мы никогда не узнаем, но в кончине Карташовой она не виновата.
– Неля сумасшедшая? – с надеждой спросил я.
– Она вменяема и ответит за свои преступления, – вздохнул Макс. – Неля патологически жадна, эгоистична, мстительна, но умеет ловко прикидываться, обладает несомненным актерским даром. Как ты думаешь, от кого она получила все вышеперечисленные качества?
Я вздрогнул и отвел глаза в сторону: во мне ведь тоже половина от Николетты.
…«Треп» писал о всех перипетиях следствия. Слава богу, правда о Николетте не выплыла наружу. Нюрочку назвали слегка свихнувшейся фанаткой, которая, забеременев неизвестно от кого, вбила себе в голову мысль, что носит ребенка от кумира. На страницах газеты выступил именитый психолог, который подтвердил, что подобные факты известны науке, например, женщины, «рожавшие» от Элвиса Пресли, Джона Леннона и даже от Будды.
Полный список жертв Нели мы, очевидно, не узнаем. Через неделю после ее ареста в здании Центра «Мария» вспыхнул пожар и все документы сгорели. Очевидно, кто-то из подельников Самойленковой остался на свободе и поспешил замести следы.
Директриса Эвелина не вышла сухой из воды, ей пришлось отвечать за смерть Нины Чижовой, которой не вовремя сделали прививку. Софья Борисовна скончалась от сердечного приступа, услышав об ужасах, творившихся в ее бывшем садике. Умерла и Ольга Ивановна Рязанова. Обеих старух хоронил я, родственников у них не было.
Наглые девчонки Варвара и Людмила Воронко наказаны, одна матерью, а другая бабушкой по полной программе. Неля Самойленкова, Геннадий и их помощники были осуждены и направлены к месту отбывания наказания.
Единственный человек, сохранивший в этой ситуации вид и настроение райской птички, – Николетта. Известие о том, что некая женщина пыталась выдать себя за дочь Подушкина и совершала преступления, прикинувшись Иваном Павловичем, вызвало у маменьки лишь томную улыбку и ехидное замечание:
– Боже! Вокруг одни психи! Когда Павел был жив, нам регулярно звонили разные девицы и орали в трубку: «Я беременна от тебя, милый». Они читали романы мужа и теряли голову. Но мой супруг никогда мне не изменял, я была с ним счастлива. Вот после его смерти я хватила лиха, жила в нищете, таща на горбу сына. Впрочем, Павел давно в могиле, а я влачу земное существование, несу свой крест…
Ну и так далее, думаю, до конца цитировать речь маменьки нет никакой необходимости.
Едва выяснилась правда о Центре «Мария», как Элеонора сказала:
– Ну, Ваня, приступай к своим обязанностям, хватит, погулял! У нас накопилось много дел.
Я сделал глубокий вдох и ответил:
– Надеюсь, вы не сочтете меня неблагодарным, но я вынужден подать заявление об уходе.
Хозяйка изумленно заморгала:
– Не поняла!
– Простите, Нора, я от вас ухожу, – пояснил я.
– Куда? – спросила она.
Впервые за долгие годы я увидел на лице бизнес-вумен растерянность и честно ответил:
