Настала очередь ханских жен. Они умирали без крови, удушенные тетивой лука. Женщины не сопротивлялись, знали: ничего не поможет. Лишь их выпученные глаза безмолвно молили о пощаде.
Шаманы запели и заквохтали громче. От юрты хана, подскакивая, приближался главный шаман. На его плечах восседал мертвый Кемельнеш. Он ехал верхом на божьем служителе в ханство тягри. Хана осторожно сняли со спины главного шамана и положили на подушки. Вокруг, головами к нему, лежали жены, у самой линии круга - рабы. Кемельнеш ни в чем не испытает недостатка в Долине Вечного Молчания.
Главный шаман воздел руки к небу и закричал:
- О славные предки, грозный Чаркань и светлый Бус! Примите в свою Долину хана Кемельнеша. Он был храбрым воином. Он был справедливым к своим друзьям. Он никому ничего не прощал и жестоко мстил за обиды. Он держал твердой рукой своих жен и рабов. Он был ханом, ибо так решило собрание народа. Он вел племя дорогой процветания, и пальцы людей не успевали очищаться от жира. Он был силен и потрясал землю своей силой. Он прославил свое имя и прибавил сияния к вашей славе, предки!
Главный шаман долго перечислял достоинства умершего. Время от времени он поглядывал на небо, ожидая, когда солнце поднимется выше. Наконец он решил, что минута настала, и поднес к хворосту горящий факел.
Высоко взвилось пламя. Все присутствующие увидели, как распрямились согнутые руки Кемельнеша, как вздрогнуло его тело. Хан собирался взлететь на небо.
Костер горел долго. Когда пламя потухло, на месте костра остались лишь кучи пепла. Зазвучала радостная песня - дух хана воссоединился с его телом на небе.
Воины, пастухи, женщины - все люди племени выстроились в длинную цепочку. Каждый бросал в круг горсть земли. На месте сожжения хана вырос курган. На его вершине жрецы установили каменную фигуру лицом к востоку. У пояса изваяния прикрепили бронзовую чашу с кровью рабов. Это был дар божеству от умершего хана, плата за вступление в небесную степь.
...Люди расходились медленно, оживленно переговариваясь. Беседовали не о Кемельнеше - хан ушел навеки. Воинов опять волновали земные дела. Они посматривали на две группы, державшиеся особняком. В центре одной из них был Альпар, в другой главенствовал кмет Сатмоз. Иногда кто-нибудь из сторонников кмета пускал острое словцо, и тогда в ответ слышался звон сабли в группе Альпара. До поры до времени оба главаря делали вид, что сдерживают своих нетерпеливых воинов. А страсти все разгорались. Несправедливые обвинения с одной и с другой стороны озлобили воинов. Они забыли, что сами только что поносили противников, они помнили лишь об оскорблениях, нанесенных им. Кмет ловко пользовался их злобой и частенько пускал двусмысленное словечко, науськивая своих воинов. И они, словно стая псов, понукаемых хозяином, рвались с привязи, не задумываясь над тем, что удары и укусы достанутся им, а победа - хозяину.
И вот Альпар, выведенный из себя издевками, громко крикнул, обращаясь к Сатмозу:
- Огри!*
_______________
* О г р и - вор.
Воины, окружавшие кмета, все как один устремили взгляды на своего предводителя.
Сатмоз растерялся. Ответить надо было саблей и, значит, предстояло сражаться с Альпаром один на один. А это было опасно. Кмету вовсе не хотелось рисковать жизнью. Но он не хотел потерять и влияния на своих приспешников. Ведь тогда ему не стать ханом.
Альпар молча ждал, наполовину вынув саблю из ножен. Он был доволен собой. Ага, этот бурдюк с жиром испугался! Он знает, рука бедняка Альпара умеет срезать головы богачей. Уж на этот раз Сатмоз не вывернется. Ведь промолчать - значит признать себя побежденным.
Сабля Альпара зловеще поблескивала. Воины, окружавшие его, ухмылялись. Сторонники Сатмоза смотрели на своего предводителя, и в их глазах загорались насмешливые искры.
Кмет обвел взглядом своих воинов, на мгновение задержался на лице красавца Тюртюля. Мгновения кмету было достаточно, чтобы вспомнить о девушке из соседнего племени, похищенной молодым воином. Сатмоз изобразил на своем лице благородное негодование. Он выскочил вперед, заслоняя собой Тюртюля, и закричал:
- Как ты смеешь поносить этого неопытного юношу и называть его вором лишь за то, что любовь отуманила ему голову. Ты выбрал себе жертву послабее! Ты надеешься, что он не посмеет сразиться с таким воином, как ты! Но я защищу Тюртюля. Я отвечу тебе за него!
Кмет придерживал левой рукой юношу, словно не хотел выпускать его из-за своей спины, а правой рукой медленно вытаскивал из ножен саблю. Тюртюль рванулся вперед. Его красивое лицо исказилось, в углах рта показалась пена.
- Я не боюсь тебя, Альпар. Я принимаю вызов!
Альпар с жалостью посмотрел на него и опустил руку.
- Я не ищу твоей смерти, смелый Тюртюль, - сказал он.
Но было уже поздно. Юноша первый напал на Альпара. Он взмахнул саблей и, если бы противник не уклонился, рассек бы ему голову. Бывший пастух ловким движением выбил саблю из рук Тюртюля. Тот не удержался на ногах и упал. Альпар подскочил к юноше и приставил саблю к его груди.
- Дай слово, что больше не нападешь на меня, и я сохраню тебе жизнь, - быстро проговорил он.
В ответ Тюртюль изогнулся и, выхватив из-за пояса кривой нож, всадил его в ногу противника.
Слышно было, как Альпар заскрипел зубами. Но все еще сдерживаясь, он прохрипел:
- Проси пощады! Или!..
- Я не боюсь тебя, презренный! - крикнул юноша, окончательно потеряв голову. - Твой отец - шакал, твоя мать... Твои дети рождены не от тебя! Твоя жена...
Он прокричал бы еще немало оскорблений, если бы сабля Альпара не прошла через его сердце.
Из глоток воинов Сатмоза вырвалось свирепое рычание. Они были готовы отомстить за убитого. Кмет шепнул что-то воину, стоявшему поближе к нему. Тот достал из колчана стрелу. Сам же Сатмоз поспешил схорониться за спины своих сторонников. Он не был трусливым. Если бы не нашлось иного выхода, сабля кмета сшиблась бы с саблей врага. Однако зачем рисковать жизнью, когда можно добыть победу руками и кровью других?
Его воины уже готовы были схватиться с противоположной стороной. Но тут в суживающийся коридор между двумя группами бросился высокий белобородый старик и поднял руки над головой.
- Ахель!* Ахель! - кричал он. - Остановитесь! Безумие опьяняет вас. Завтра - совет. Он все решит!
_______________
* А х е л ь - благоразумие.
Старик говорил быстро, боясь, что его не послушают:
- Раздоры раздирают тело нашего племени и отнимают у нас мужчин. Или вы хотите, чтобы племя стало слабее стада и враги обратили нас в рабство? Или недостаточно наших людей погибло в битвах и вы убиваете вскормленных молоком матери?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
