— Вот в понедельник с двух до пяти и приходи, — как робот отвечала Тома.
— Я не могу ждать до понедельника! У нас вручение дипломов уже во вторник.
— Ничего не могу поделать. — Тома взяла леечку, взобралась на табурет и принялась поливать цветы на шкафу.
Самой, что ли, зайти, пока она там корячится, подумала я, но не решилась. Нет, был бы Тиханович нормальным, так бы и сделала. Но он же злющий, каких ещё поискать.
— В понедельник приходи, — повторила Тома, когда я повернулась к выходу.
В дверях, преграждая путь, стоял парень. Стоял, привалившись к откосу плечом и пряча руки в карманы джинсов. Несомненно, он наблюдал всю эту сцену, и это его почему-то забавляло, судя по тому, как он смотрел на меня с кривой полуулыбкой. Его лицо мне показалось смутно знакомым, но копаться в памяти я не стала.
— Разрешите? — раздосадовано попросила я его пропустить меня, но он не сдвинулся.
Я вопросительно взглянула на него. Нет, определённо я его где-то видела. Только где? Убей бог — не помню.
Между тем он без всяких объяснений взял у меня из рук бланк, и пока я, открыв он недоумения рот, хлопала глазами, зашёл к Тихановичу, как к себе домой. А через пару минут вышел и вернул мне листок с заветной подписью. Тома при этом слова ему не сказала.
Теперь я на него смотрела уже с любопытством. Опережая мой вопрос, он вдруг выдал:
— Привет, мечта.
— Что? — Видок у меня в этот момент наверняка был ещё тот. Подпись — это, конечно, хорошо, спасибо ему, но как-то рановато для подобных фамильярностей.
Он широко улыбнулся.
— Не помнишь? Года два назад мы в кафе сидели. Ты себя назвала мечтой.
— Оу… — смутилась я, все равно не в силах вспомнить этот исторический момент. — Я была очень самонадеянна.
— В самом деле? — усмехнулся он. — Что так? Уже не считаешь себя мечтой?
— Скорее уж ночным кошмаром, — улыбнулась я.
— Так даже интереснее, — хмыкнул он.
Я вышла из деканата, он пристроился рядом.
— Не помнишь меня, да? Тогда повторим? Я — Игорь, — протянул он мне руку.
— Марина, — ответила я, сообразив наконец, что он и есть пресловутый сын Тихановича.
Нет, почему-то как мы сидели с ним в каком-то кафе, я вспомнить не могла. Но на курсе про сына декана, красавчика Игоря Тихановича, не говорили только ленивые. Ну и я.
Однако благодаря этим сплетням, я, практически не зная его в лицо, прекрасно знала о нем очень многое: где, когда, с кем он гулял, встречался, отжигал. Сам он учился на физмате, но в наше женское царство, очевидно, забредал частенько. К папе, наверное.
Но в такие дни девчонки впадали в оживленно-взбудораженное состояние. Даже Стася Карпинская, наша звезда, по нему вздыхала.
— А как твой без пяти минут муж? — спросил он с усмешкой, не отпуская мою руку и демонстративно глядя на безымянный палец. — Или…?
Похоже, он обо мне знал ещё больше.
— Или, — вздохнула я. — Не сложилось.
А вот теперь вроде как забрезжили какие-то смутные обрывки.
— Мы в «Студенте», кажется, сидели? С группой?
— Вспомнила? — обрадовался он.
— Ну так.
Мы спустились в холл.
— Спасибо за подпись, — поблагодарила я. — Мне в кадры.
— Увидимся, — подмигнул он мне. — Может, тебя потом подвезти куда скажешь?
Я покачала головой.
— Нет, спасибо, я сама.
Я уходила и чувствовала, как он смотрит вслед.
***
То был определённо день встреч. После института я отправилась в Ново-Ленино на примерку к Розе, своей давней знакомой. Сама она тоже из Зареченска, но уже давно живет в Иркутске. И шьет на заказ, причем шьет потрясающе. И абсолютно всё: от пляжных шортиков до замысловатых исторических костюмов. В моем плаще, сшитом Розой, Стася Карпинская признала модель прошлогоднего сезона из коллекции Дольче и Габбана и долго не могла поверить, что эту модель сварганила швея-самоучка.
Сейчас Роза шила мне платье на вручение диплома. Ничего сверхоригинального. Просто коктейльное платье, не слишком броское, но элегантное. Я, во всяком случае, осталась очень довольна.
Потом я поехала назад, домой. На автобусной остановке, а жила Роза на конечной, пришлось потомиться в ожидании. Жара стояла такая, что под ногами плавился асфальт. Пекло нещадно, и я спасалась от солнечного удара под навесом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Там же обмахивался папкой и отирал пот со лба незнакомый парень. Мне — незнакомый. Я его прежде никогда не видела — это совершенно точно. Но вскоре я заметила, что парень на меня косится. Причем навязчиво.
— Что-то не так? — не вытерпела я.
— Извините, — смутился он, отвернулся на пару минут, затем снова стал поглядывать.
Я уже даже занервничала, а потом он вдруг огорошил меня:
— Извините, пожалуйста, а вас не Мариной зовут?
Я уставилась на него в изумлении. Снова какая-то встреча в кафе, о которой я не помню?
— Да, а мы разве знакомы?
— Заочно. Я вас видел один раз, у меня просто очень хорошая визуальная память, особенно на лица.
— А у меня, видать, очень плохая, — пробормотала я.
— Да нет, вы меня вряд ли видели. Я — Павел, Павел Грачев, друг Тимура.
Улыбка так и застыла у меня на лице и постепенно сползла, а сердце, пропустив удар, защемило. Впрочем, я быстро справилась с собой, только в груди ещё мелко дрожало.
— И как он? — сглотнув, спросила я.
— Да ничего. Всё хорошо у него. Да вообще отлично. В Москве живет, ну и учится там, в Бауманке. Сюда возвращаться не собирается. Но мы иногда по скайпу болтаем.
— А я думала, что отец его отправил за границу.
— Да, вроде хотел, но Шергин уперся, отказался, в смысле, ну вы ж его знаете, — Павел коротко засмеялся, но, взглянув на меня, замолк.
Тут наконец подошёл мой автобус. Я хотела передать Тимуру привет, но осеклась. Какие приветы? Нечего бередить душу ни себе, ни ему. У него всё хорошо, он, как и я, живет дальше — это главное. А прошлое пусть останется в прошлом.
***
Краснодипломников вызывали на сцену первыми. Тиханович каждому лично толкал коротенькую напутственную речь и вручал вместе с дипломом какой-то презент в высоченной шелестящей упаковке. Кто-то потом распотрошил и рассказал, что там конфеты и книга.
И хотя пожелания для каждого из нас декан повторял слово в слово, но все равно было приятно. В общем, я, несмотря на грустное настроение (после недавней встречи с другом Тимура я слегка захандрила), неожиданно прониклась торжественностью момента и даже воспрянула духом.
Затем дипломы выдали всем остальным, только уже без речей и без презентов. А после церемонии девчонки из группы отправились в ресторан, а я тихонько сбежала. Наташка Тарасова, то есть теперь уже Стоянова, тоже не пошла праздновать. Под конец пятого курса мы стали немного общаться. И сейчас, после вручения, вышли из актового зала вместе.
— Решила, что будешь делать дальше? — спросила её я.
— В Зареченск вернусь. Там же у меня Ваня с Дашей. Устроюсь в школу, что ещё делать… А ты?
— Нет, в Зареченск я точно не вернусь. Здесь останусь. Тут школ тоже хватает.
— Ну да, — согласилась она и почему-то остановилась. — Ой…
Я отклонила вбок подарок, пышная упаковка которого загораживала мне весь обзор, и увидела у нас на пути сына декана с красной розой в руке.
— Привет, мечта, — улыбнулся он и протянул мне розу…
Эпилог 2
Тимур
— Ну что, сдал сессию? — первым делом спросил Грач.
Мы с ним иногда трепались по скайпу. В основном, он звонил. Сам я поначалу вообще не хотел с ним общаться. Ни с ним, ни с кем-либо ещё. Посылал его прямым текстом. Но он был настырен, игнорил моё хамство и продолжал стабильно раз в неделю звонить. Ну и как-то в итоге я тоже втянулся. И когда спустя пару месяцев таких звонков он вдруг пропал, ну то есть не позвонил, я набрал его сам. Короче, мы общаемся.
