Майор улыбнулся:
– Ну зачем же так грубо? Я же предложил тебе неплохой вариант? И потом, мой друг, который должен подъехать сюда в течение дня, человек не простой! И как бы вместо моей «девятки» на гравии твоей «волжане» не пришлось бы с недельку простоять на штрафной площадке областного управления ГИБДД. А там ее и пораздеть до рамы могут, да еще за каждый день такие суммы выставят, что тебе проще будет на новую тачку отпахать, чем с этой разделаться! Что на это скажешь, строитель светлого будущего?
Крепыш явно не ожидал такого поворота, немного растерялся, сказав уже совершенно лишенным даже подобия грубости тоном:
– Но на той стоянке платить за сутки надо? А это шестьдесят целковых…
Рудаков не дал договорить строителю:
– Заплачу я! И сверху еще накину стольник, если не будешь базарить о нашем разговоре у себя на стройке. Договорились?
– Договорились!
Борис протянул крепышу двести рублей, приказав:
– Вали на стоянку и держи язык за зубами, сдачи не надо.
И, отвернувшись от владельца «Волги», Рудаков вновь занял место на заднем сиденье своей «девятки».
Посмотрел, как строитель загнал автомобиль на платную стоянку, прошел через дорогу к стройке, бросив недобрый, но бессильный взгляд в сторону тонированной машины майора.
Вскоре Борис увидел своего знакомца на верхних мостках. Тот молча и упорно клал кирпич, не разговаривая даже с подсобным рабочим, подававшим ему раствор.
Рудаков переключился на здание администрации ЖБК.
Переводя микрофон дистанционного прослушивающего устройства слева направо, по второму этажу, он точно вычислил кабинет коммерческого директора.
Тот проводил планерку. И делал это своеобразно, отчитывая всех присутствующих специалистов подряд. Майор послушал только часть утреннего совещания. Долматов ругался, не выбирая выражений:
– Марков, ты начальник цеха или хрен собачий?
Кто-то тихо сделал замечание начальнику:
– Антон Игоревич, здесь же женщины…
– Что? Какие женщины? Женщины трахаются с мужчинами в постели, а на производстве все среднего рода, начальники и подчиненные. А кому что-то не нравится в том, как я веду совещание, могут валить из кабинета. И с завода, как следствие! Бухгалтерия в двух шагах отсюда. Берите обходные листы, трудовую книжку в зубы и вперед, на поиски новой работы! Я никого держать не буду! Таких специалистов, как вы, я всегда найду, они табунами по бюро трудоустройств мечутся! Это всем к сведению, а вы, господин Марков, так и не ответили на мой вопрос!
Кто-то, наверное несчастный Марков, произнес:
– Я – начальник цеха!
Долматов спросил:
– Так почему, такую-то твою мать, он с утра стоит?
Марков ответил:
– Пропарка не работает, Антон Игоревич.
– Пропарка? Где у нас этот полудурок, Ананьев?
– Я здесь, Антон Игоревич!
– Почему не работает подчиненный тебе объект?
– Разбираемся, господин Долматов!
– И когда начали разбираться?
– С начала смены!
Коммерческий директор, этот пацан зеленый, начал заметно распаляться:
– А когда обнаружилась неисправность?
– Трудно сказать, там что-то с силовым кабелем.
Короткое затишье, затем Долматов спросил:
– Марков, у тебя какой оклад?
– Пятнадцать тысяч!
– А у тебя, Ананьев?
– Десять!
– У главного механика?
– Семнадцать!
– И это все без премиальных?
Послышался хор голосов:
– Да!
Вновь короткое затишье, и вновь голос коммерческого директора:
– Про премиальные в этом квартале забудьте! А если через час технологический процесс не будет восстановлен, то я с каждого из вышеперечисленных должностных лиц сниму по 50 процентов с окладов, если же к обеду цех не выйдет на полную мощность, то снимайте, господа, свои костюмы и переодевайтесь в рабочие робы. До увольнения по статье на две недели пойдете в разнорабочие на 1500 рублей.
– Но это же невозможно! – заявили сразу несколько голосов.
На что Долматов ответил:
– А вот это меня не трахает, ясно вам? Все свободны! И учтите, как я сказал, так и будет! Пошли вон, занимайтесь работой, идиоты!
Кто-то вышел из кабинета самодура, но кто-то, видимо, задержался, потому как Долматов-младший резко повысил голос:
– А вы чего на меня вылупились? Я же сказал, всем на восстановительные работы в цехе, а то дождетесь, и с вас сниму по пол-оклада!
Стулья задвигались, люди быстро покидали помещение.
Вновь короткая тишина.
Чуткая аппаратура внешнего слежения уловила даже то, как Антон наливал в стакан какую-то жидкость и прикуривал, щелкая зажигалкой.
Затем дверь его кабинета открылась, и подхалимный, слегка хрипловатый молодой женский голос прощебетал:
– Котик? Ты никак разнервничался, дорогой? Тебя успокоить, милый?
Долматов ответил:
– Как прибудет Валера, ко мне его. После закроешь приемную, в комнате отдыха накроешь софу. Да чулочки с туфельками на высоком каблучке с пояском на талии надеть не забудь. Сделаешь мне эротический массаж по полной программе!
Коммерческий директор засмеялся.
Девица ответила:
– Сделаю, котик! Уж в чем, а в этом можешь не сомневаться!
Долматов предупредил:
– Учти, Светка, я буду делать тебе больно!
Это не смутило секретаря:
– Надеюсь, на кремы для смазки финансы выделишь? И покорность оценишь по достоинству?
Антон ответил:
– За все и на все, как обычно, 200 баксов!
– А премиальные?
– Это как отработаешь основной гонорар. Постараешься, еще стольник подкину! Все, иди на место! И Валеру по прибытии сразу ко мне!
– Ну, какие проблемы, котик? Вот за что я люблю тебя, так это за щедрость твою и… за извращенность, обожаю разврат.
Долматов заверил девицу:
– В нем недостатка не будет! Но я сказал – все, Светка, иди на рабочее место!
«Скот», – подумал Рудаков, продолжая слушать кабинет молодого извращенного негодяя. Но почему Антон, опасаясь разговоров по телефонам, свободно болтает в кабинете? Уверен, что тот не прослушивается папой? Или сумел нейтрализовать возможные «жучки»? Вполне возможная и единственно объяснимая причина такого свободного поведения коммерческого директора у себя в офисе. Хотя данное обстоятельство для Рудакова никакого интереса не представляло. Просто он машинально просчитывал обстановку, подсознательно заостряя внимание на всем неординарном.
Вскоре вернулся джип. Валера, водитель, поднялся в приемную, откуда майор услышал его голос:
– Светка, босс у себя?
– У себя, Валера, у себя! Ждет тебя, и ты давай-ка, дорогой, побыстрей решай свои вопросы, нам еще с ним делом заниматься.
– Тебе бы только трахаться, кошка. Обождешь сколько надо!
Девица зло огрызнулась:
– Ну, сучок, привяжешься в сауне, дам я тебе… коленом по яйцам!
– Света! Все свои слова беру обратно! Я мигом!
– Вот так-то лучше, – капризно произнесла штатная проститутка.
Водитель вошел в кабинет к Долматову.
– Ну? – коротко спросил тот.
– Все нормалек, босс! Встретились, добазарились! Завтра Вика свободна, в условленное время будет ждать на Центральном проспекте, у остановки за салоном.
Антон похвалил подчиненного:
– Молодец, Валера! Я тут подумал, а не наведаться ли тебе сегодня на дачу, предупредить Гульдяя о нашем визите? Пусть баньку на завтра приготовит, а?
– Понял, босс, сейчас слетаю в Береговое!
Но Долматов остановил водителя:
– Не сейчас, Валера, после того как пройдешь диагностику вместе со всеми, скажем, часа в два пополудни, но чтобы в пять был здесь, на месте.
– Как скажешь, босс, так и сделаю.
– Вот так и сделай. Иди.
Валера вышел.
Секретарь-проститутка тут же закрыла приемную и через мгновение впорхнула в кабинет к коммерческому директору, видимо, приняв перед Антоном откровенную позу:
– Ну, как я тебе?
– Когда ты успела раздеться и натянуть на себя все эти сексуальные причиндалы?
– Я, дорогой, для любви с тобой всегда готова! Стоит только сбросить юбку, блузку, трусики – и вот она я, вся такая, какой ты хочешь меня видеть!
– А как насчет душа?
– Да мое тело, не говоря уж об интимных местах, чище твоей белоснежной рубашки. Приходится быть постоянно в форме!
Антон неожиданно спросил:
– У тебя и с отцом так же? Легко, с удовольствием и развратом?
Секретарь с долей упрека ответила:
– Антоша! Но он же твой отец? Неужели даже к нему приревновал? Зря. С ним все у нас иначе! Ему-то и надо самую малость: кончить в два качка, и мандец, весь секс в прошлом. Он не ты!
Долматов приказал:
– Иди готовь комнату отдыха! Через пять минут я зайду, чтобы к этому времени раскорячилась на постели так, как я люблю!
– Все будет в лучшем виде. Дорогой, жду тебя!
Проститутка скрылась в соседней с кабинетом комнате.
Антон, судя по доносившимся звукам, принялся раздеваться.
Рудаков же отключил прослушку.
