Голос женщины произнес:
– Скажи, Антон, ты для того брал меня в жены, чтобы сделать рабыней?
– Ой, Маша, только не надо вот этого! Какая ты рабыня? Рабы на цепях сидят и пашут на плантациях, а ты окружена роскошью, о которой другие бабы и мечтать не могут!
– Но я хочу любви, детей, наконец!
Антон повысил голос:
– Я тебя не трахаю? Не исполняю почти ежедневно свой супружеский долг? А дети? Ты почему-то до сих пор не забеременела, хотя я не предохраняюсь! Не провериться ли тебе в этом плане у гинеколога?
– А тебе? Тебе не провериться? Почему ты считаешь, что дело во мне, или уже имеешь на стороне детей?
Рудаков подумал, что сейчас Долматов сорвется, но тот неожиданно проговорил:
– На стороне у меня никого нет, а провериться самому? Что ж, я согласен! Потому как не меньше тебя хочу иметь детей, наследников! Вот на следующей неделе и проверимся. И учти, Маша, то, что я привожу домой баб, не означает, что я хочу заменить тебя! Я мог бы встречаться с проститутками и на стороне, но к чему лгать? Чтобы ты изводила себя догадками и слухами? А так ты все знаешь и должна понять меня. Я молод, мне необходимо больше разнообразия в сексе, чем ты можешь дать, не насиловать же тебя? Вот и смотри на приходящих блядей как на неодушевленные предметы, игрушки, которые я использую и выбрасываю за ненадобностью! А потом, с возрастом, это пройдет. Может, пройдет и раньше, когда появятся дети! И не делай из пустяков трагедии.
Супруга вдруг спросила:
– Антон, а если я захочу другого мужчину? Ведь в квартире всегда присутствует охранник? Если я пересплю с ним, удовлетворяя естественные потребности женщины, без всяких чувств к интимному партнеру? Как ты посмотришь на это?
Долматов-младший зло ответил:
– При таком раскладе, дорогуша, я просто убью вас обоих! И хватит ненужных базаров, иди к себе и жди меня. Сегодня ночь твоя!
– Спасибо, Антон, осчастливил!
– Ты чем-то вновь недовольна?
Женщина ответила:
– Что ты? Чем я могу быть недовольна, дорогой? Ужин на кухне.
Рудаков услышал, как закрылась дверь и послышались удаляющиеся шаги.
Долматов же произнес:
– Сука! Но ничего, недолго тебе, дорогая, осталось топтать эту землю! Замена уже подобрана, и не в пример тебе, колхозница! Но сегодня ты захотела секса, раскапризничалась? Будет тебе секс! На стену от удовольствия полезешь! Кайфанешь по полной программе перед тем, как отправиться на небеса!
Раздался звук наливаемой в бокал жидкости. Долматов пил.
Потом позвонил он, позвонили ему.
Ничего интересного в этих звонках не было, но Рудаков продолжал внимательно слушать квартиру.
В 22.30 Антон уединился с супругой в спальне, и оттуда действительно вскоре начали доноситься крики неземного удовольствия.
Долматов держал слово, удовлетворяя жену.
Затем наступила тишина.
Взглянув на время и отметив, что уже 2.15, майор решил отправиться на конспиративную квартиру. До утра чего-то ждать было скорее всего бесполезно. Да и утром тоже. Завтра послушаем его кабинет. А сейчас – отдыхать! Борис завел «девятку» и через полчаса въехал в потайной гараж дома Службы «Виртус». Лег спать, наскоро поужинав и приняв душ.
А ровно в пять часов его разбудил Кулибин:
– Командир, я возвращаюсь.
– Поселили родственников нормально?
– В «люксе». По дороге они, правда, устроили небольшой скандал, но это не телефонный разговор, приеду – расскажу, а сейчас они в полном порядке, по крайней мере внешне! А ты?
Рудаков ответил и тут же спросил:
– По плану. С Каракуртом виделся?
– А как же! Все инструктировал генерал, как удержать тебя от необдуманных поступков.
– Это на него похоже.
Прапорщик заканчивал сеанс связи:
– Ну ладно. Я доложился. Теперь до подъезда к Павловску.
– Жду, конец связи!
– До встречи, командир.
Ложиться спать после сеанса связи с подчиненным не имело никакого смысла, а посему Борис решил начать день на час раньше.
Немного удлинил по времени зарядку, водные процедуры, выпил чашку двойного кофе. Задумался.
Интересно, из-за чего по дороге в Подмосковье между Николаем и Надеждой возник конфликт?
Уж не из-за него ли, Рудакова?
Этого ему еще не хватало. Но причина раздора могла быть и иной, так что гадать бесполезно, приедет Кулибин, обо всем расскажет.
А сейчас надо продумать метод слежения за Долматовым-младшим на заводе.
Там, где вчера Борис ставил машину, сегодня останавливаться нельзя. Охрана у папы с сынком, конечно, не ахти какая, но автомобиль вполне может примелькаться какому-нибудь рьяному слуге хозяев жизни, и сам, глядишь, попадешь под наблюдение. Кафе? Оно ничего не даст, кроме преждевременной встречи с «афганцем», который наверняка будет там.
Бывшего сержанта можно будет привлечь к акции, но никак не на данном этапе. Где поставить машину так, чтобы и окна кабинета коммерческого директора находились в зоне охвата дистанционного прослушивающего устройства, и сам автомобиль не привлекал бы постороннего внимания? Надо вспомнить местность вокруг объекта слежения. Само здание администрации, кафе напротив, въезд на оптовые склады, где он уже стоял. Чуть далее, ближе к железнодорожному переезду – заправка с дорогой одностороннего движения. Остановка троллейбуса у завода, платная стоянка ЖБК. Что еще? Какие-то открытые ворота с асфальтом, подходящим к трехэтажному нежилому дому. Что это за здание? Да какая, в принципе, разница? Из него задачи не выполнишь, далеко от объекта. Да и целый день там не простоишь.
А Рудакову был нужен надежный стационарный пост.
Так, а не встать ли ему внагляк на площадке перед конторой завода? Не получится, погонит охрана? Но ее как таковой, по крайней мере вчера, там не было. В режиме постоянного несения службы. Да, возле подъезжавших и отъезжавших машин всегда торчали водители, но это перед входом в здание. А правее? Там вроде бы весь вчерашний день простояла какая-то черная «Волга»? Встать там? Можно, но рискованно, а риск сейчас непозволительная и опасная роскошь.
Можно припарковаться на площадке у конторы, сразу за ларьками. А еще лучше у самих «комков». Но тогда придется договариваться с продавцами, что тоже плохо. Те наверняка начнут ныть, что ожидают товар, и кто знает, кому принадлежат эти ларьки? Может, тем же Долматовым.
Черт! Где же поставить «девятку»? Стоп, Боря! А рядом со стоянкой? Прямо у тротуара, перед светофором, где дорога расширяется и стоянка гаишными знаками не запрещается? Там и вчера пара машин стояла довольно долго. Он мог и ошибаться, но, если подумать, кому будет интересна тачка, стоящая в стороне от охраняемой зоны?
Это вариант. Остановимся пока на нем. Теперь привязка по времени. Судя по вчерашнему дню, Долматов-младший появляется на работе не ранее девяти часов утра. Понятно, что единичный случай нельзя брать за правило. Вполне возможно, что вчера как раз и было исключение из этих правил и на завод Антоша приезжает раньше, к восьми часам. Поэтому позицию нужно занимать где-то с 7.30.
Не исключено, что в выборе позиции появятся и другие варианты, ведь вчера он специально не изучал местность. Что ж, это только к лучшему.
Рудаков оделся легко – на улице, несмотря на рань, уже было безветренно и припекало солнце, что обещало день сухой и жаркий. Взяв с собой бутерброды, минеральную воду, пустую пластмассовую бутылку, обрезанную у горла – заменитель туалета, – и положив в карман сигареты и пистолет «ПМ», майор прошел в потайной гараж.
Заменил номера «девятки» на местные знаки, выехал на левую, нежилую, улицу Лунную, посмотрел на время: 6.52.
Двинулся к заводу железобетонных конструкций. В 7.20 остановился напротив остановки. Осмотрелся. И тут увидел то, что сразу изменило его предварительные планы. Возле ворот у дороги, ведущей к трехэтажному зданию, на тротуаре был закрытый ларек и строящееся кирпичное здание. Как он вчера не обратил на него внимания? Но важно другое обстоятельство, а именно: между ларьком и стройкой было место, где он вполне мог поставить «девятку» и этим никому не помешать! И со стороны стоянка машины в этом месте вполне объяснима. Стоит тачка одного из строителей, и все. Оттуда и площадка перед входом в контору ЖБК была хорошо видна, и здание как на ладони, ничем не прикрыто, а до самой администрации завода не более двухсот метров, самое подходящее для прослушки расстояние.
Вскоре автомобиль Рудакова встал на облюбованной майором стоянке.
Майор пересел на заднее сиденье тонированного салона, направил микрофон «иглы» на площадку и здание, проверил работу системы.
Прослушка сразу же выдала ему в динамик разговор охраны внутри закрытой еще конторы, готовящейся к смене.
Один охранник попросил другого подняться на второй этаж, проверить пломбы на дверях приемной. Тот, второй, начал было отказываться: чего, мол, подниматься, если они всю ночь пасли здание, и к тому же кабинеты боссов находятся под внутренней сигнализацией, а окна выходят на площадку, с которой никто и никак не мог подняться по контролируемому ими фасаду здания. Но первый, видимо, старший среди них, настоял, и второй охранник медленно, с явной неохотой побрел на второй этаж. Шаги его были отчетливо слышны. По коридору второго этажа он прошел метров тридцать, остановился. Повернулся, пошел назад. А Рудаков определил окна этой самой приемной, исходя из темпа движения второго охранника по этажу, и кабинетов хозяев завода. Хотя весь этаж был зашторен одинаковыми жалюзи. Примерно, конечно, определил, вот если бы охранник перед приемной как-то обозначил себя голосом, но тот смолчал. И черт с ним! Того, что узнал майор спецназа, для него было достаточно. Далее он прослушал диалог между охраной.
