— Тебе со мной идти необязательно, — сказала я, пытаясь уверенней встать на ноги. — Они тебя могут убить.
Солнышко вздохнул и взял меня за руку, этаким бессловесным упреком. И мы осторожно двинулись дальше, приближаясь к цели по широкой дуге.
То, что нам удалось достичь Белого зала без особых помех, было так близко к чуду, что я заплетающимся языком прошептала благодарственную молитву Итемпасу. Солнышко повернулся и пристально посмотрел на меня, потом повел по ступеням.
Я стукнула в высокую металлическую дверь, но изнутри не последовало никакого отклика. Решив, что стук получился недостаточно сильным, я снова подняла руку, но пошатнулась. Солнышко удержал меня и постучал сам. Трижды. И так, что дверь загудела, а по всему зданию, по-моему, загуляло эхо. Оно еще не успело смолкнуть, когда дверь отворилась.
— Во имя Преисподней, что вам нужно? — послышался раздраженный голос охранника.
Потом он оглядел нас и рассердился еще больше.
— Еду будут раздавать в полдень, как обычно, причем не здесь, а в вашей Деревне, — прорычал он. — А ну-ка, убирайтесь, не то…
— Меня зовут Орри Шот, — сказала я и отбросила капюшон, чтобы он увидел мою маронейскую внешность. — Я та, что убила троих Блюстителей Порядка. Вы разыскивали меня. То есть нас. — Я усталым движением указала на Солнышко. — Нам нужно переговорить с превитом Римарном Ди.
* * *
Для начала они нас разделили. Меня отвели в маленькую комнатку: там был стул, стол и чашка воды на нем. Я жадно выпила и стала упрашивать охранника принести еще. Он отказался, и тогда я опустила голову на стол и заснула. Охранник, наверное, получил на сей счет распоряжения — некоторое время он меня не тревожил. Потом, однако, меня грубо тряхнули, и я проснулась.
— Орри Шот, — услышала я знакомый голос. — Какая неожиданность! Говорят, ты просила о встрече со мной?
Это был Римарн. Знать бы мне, что однажды я буду так радоваться его холодному голосу!
— Да, — сказала я.
Прозвучало хрипло, потому что в горле у меня совсем пересохло. Я чувствовала жар и дрожала всем телом. А уж выглядела, полагаю, как все Преисподние разом.
— Есть тут одна секта… Они не еретики — итемпаны. Их называют Новыми Зорями. У них есть продвинутый писец — Датэ…
Я попыталась вспомнить фамилию Датэ, но не могла. Называл ли он ее? А, не важно.
— Они зовут его своим предводителем, найпри. И он демон, самый настоящий, как в легендах… Демонская кровь — смертельный яд для богов. Последнее время он ловил младших богов и убивал их. Это он убил Роул… и остальных…
Силы быстро покидали меня. Их и было-то очень немного, поэтому я говорила так быстро, как только могла. Голова клонилась сама собой, так и тянуло опустить ее на стол. Может, теперь мне дадут немножко поспать…
Римарн некоторое время изумленно молчал.
— Какая занимательная история, — сказал он затем. — Весьма занимательная. И, как мне кажется, ты сейчас бедствуешь… возможно, это объясняется тем, что твой защитник, богорожденный Сумасброд, пропал без вести. Мы все ждем, чтобы его тело где-нибудь отыскалось, подобно тем двум, что мы нашли ранее, но пока ничего.
Он сказал это, желая причинить мне боль и увидеть, как я ее приму. Но что могло меня ранить теперь, после гибели Сумасброда?.. Я только вздохнула.
— Тела, которые вы нашли, вероятно, принадлежат Ине и Оборо… Я слышала, они тоже пропали.
А про себя подумала: не исключено, что именно находка их тел стала причиной грозного предупреждения, что ниспослал нам Ночной хозяин.
Пальцы Римарна выбивали дробь по столешнице.
— Тебе придется мне объяснить, откуда ты знаешь об этом: мы не разглашали сведений о телах… Да, я вижу, последние несколько недель у тебя выдались трудными. Похоже, пряталась среди нищих?
— Я? Нет. То есть да… В смысле, только сегодня…
Я кое-как подняла голову и продолжала, обращаясь в ту сторону, где было его лицо. Я давно подметила: зрячие как-то серьезнее относились ко мне, когда я наводила на них взгляд. А мне очень хотелось, чтобы Римарн поверил.
— Пожалуйста, выслушай. Я не знаю, нужно ли вам самим с ними разбираться. Может, и не нужно. Датэ очень могуществен, а жена у него — Арамери. Притом чистокровная. И у них там, наверху, возможно, целая армия. Богорожденные… Просто сообщите младшей богине, ее зовут Неммер…
— Неммер?..
Вот тут он наконец удивился по-настоящему. Был ли он знаком с Неммер? Или наслышан о ней? Скорее всего: Блюстителям Порядка по роду деятельности полагалось знать, кто из младших богов Тени чем занимается. В этом смысле Неммер наверняка привлекала их самое пристальное внимание, ибо природа этой богини очень плохо вписывалась в тишь и благодать итемпанской идиллии.
— Да, — сказала я. — Сумасброд… они с ней начали вместе вести дела. Пытались найти пропавших родичей…
Ох, как же я устала.
— Пожалуйста, нельзя ли мне немного воды?
Сначала мне показалось, что Римарн пропустил просьбу мимо ушей. Но потом, к моему удивлению, превит встал и подошел к двери. Я слышала, как он заговорил с кем-то снаружи. Вернувшись к столу, он вложил мне в руку заново наполненную чашку.
Вместе с Римарном в комнату вошел кто-то еще и встал у дальней стены, но кто это, я не имела никакого понятия. Еще один Блюститель?..
Я попыталась напиться, но чуть не расплескала всю воду. Римарн взял у меня чашку и помог донести до рта. Я жадно высосала ее и даже облизала край.
— Спасибо большое…
— Где ты так покалечилась, Орри?
— Мы спрыгнули с Древа…
— Вы…
Он немного помолчал и вздохнул:
— Похоже, лучше будет, если ты начнешь с самого начала.
Я представила, в какую нескончаемую говорильню вылился бы подробный рассказ, и покачала головой.
— Тогда с какой стати я должен верить тебе?
Я чуть не рассмеялась, потому что ответить на это мне было нечем. Ему требовалось доказательство, что я спрыгнула с Древа и осталась жива? Доказательство, что Новые Зори замыслили зло? Мне что, прямо тут помереть, чтобы он наконец поверил?..
— Не нужно никаких доказательств, превит Ди, — прозвучал новый голос.
С меня тотчас же слетел всякий сон, потому что я узнала его. Ох, боги мои, еще бы мне его не узнать!..
— Довольно и веры, — произнес Хадо, новозорский Мастер Новообращенных. И улыбнулся. — Не так ли, эру Шот?
— Нет, — пробормотала я.
Я бы вскочила на ноги и бросилась наутек, но не было сил. Я могла только всхлипывать от отчаяния:
— Нет… Я была так близко…
— Ты сама не знаешь, насколько здорово у тебя все получилось, — сказал он и положил руку мне на плечо; это было больное плечо, опухшее и горячее. — О, да ты же совсем плоха! Превит, почему еще не послали за костоправом?
— Я как раз собирался сделать это, лорд Хадо, — сказал Римарн.
Сквозь почтительность его тона я расслышала скрываемый гнев. Что тут происходит?
Хадо хмыкнул и приложил тыльную сторону ладони к моему лбу.
— Второго-то подготовили? А то неохота мне с ним бороться…
— Если пожелаешь, мои люди попозже его к тебе приведут.
Я прямо-таки воочию увидела морозную улыбку Римарна.
— Мы позаботимся, чтобы он был достаточно подчинен.
— Спасибо, но этого не нужно. У меня есть указания, а времени мало.
Меня взяли за здоровую руку и подняли:
— Ты можешь идти, госпожа Орри?
— Куда?..
Перехватило горло, и я никак не могла наладить дыхание. Мысли путались от страха, но этот разговор совсем сбил меня с толку. Неужели Римарн хотел выдать меня новозорам? С каких это пор орден Итемпаса состоял на побегушках у какой-то секты?.. Чепуха. Бессмыслица.
— Куда ты меня ведешь?
Не отвечая, он шел вперед. Куда было деваться — я беспомощно шаркала рядом. Хадо приходилось идти очень медленно, но мне казалось, что мы почти бежали.
За дверью маленькой комнаты к нам присоединились еще двое. Один ухватил меня за сломанную руку. Я в голос взвыла от боли, и Хадо выругался:
— Да посмотри ты на нее, олух! Осторожнее!..
Мужчина тотчас выпустил меня, но его спутник крепко держал с другой стороны. И слава богам, потому что без этого я бы сразу упала.
— Я ее понесу, — сказал Солнышко.
Я заморгала, сообразив, что сознание вновь помутилось. Но тут сильные руки подхватили меня, и по телу разбежалось чудесное тепло — я словно плыла в луче ласкового солнечного света. Мне не полагалось бы чувствовать себя в полной безопасности, но именно так я себя и почувствовала. Я склонила голову и заснула в тепле.
* * *
На сей раз пробуждение было совсем иным.
Начнем с того, что оно было долгим, очень долгим. Я все осознавала; разум всплывал из сонной неподвижности к бдительности полного бодрствования, но вот тело не поспевало за ним. Я просто лежала в тепле, тишине и уюте. Я даже помнила, что со мной произошло, но как-то отстраненно и безразлично. И еще я не могла пошевелиться. Это не встревожило меня, лишь показалось странным. Я больше не ощущала усталости, но была совершенно беспомощна. Моя плоть не желала пробуждаться, она была не готова.
