– Пойду посмотрю, все ли готово, – сказала леди Дон, нарушая напряженную тишину.
Кили услышала, как за ее спиной скрипнула дверь. Она ощущала присутствие герцога, стоявшего рядом с ней, но не желала с ним разговаривать. После памятной ночи в саду графа она не обмолвилась с ним ни словом.
– Я сожалею о том, что причинил тебе боль в Сэмуинн и заставлял страдать в другие дни и ночи, – промолвил герцог хрипловатым от волнения голосом. – Ты имеешь право ненавидеть меня, дитя мое, но знай, что я люблю тебя всем сердцем.
Кили кивнула, давая понять, что приняла к сведению его слова, но ничего не сказала. Устремив невидящий взор вперед, она думала о том, что граф был прав. Она действительно тяжело переживала размолвку с отцом. Кили не могла простить его, но ей нелегко было видеть, что он страдает.
Дверь открылась, и в тесное помещение вновь вошла леди Дон.
– Жених ждет невесту, – сообщила она.
Не говоря ни слова, герцог и Кили вышли из маленькой комнаты и оказались в главном помещении часовни. Герцог протянул дочери руку, собираясь провести ее по проходу между рядами скамеек к алтарю, но Кили замешкалась.
– Что сделано, то сделано, – неожиданно сказала она, поднимая на герцога глаза, полные слез. – Вы не хотели причинить мне боль, я знаю. Простите мне те ужасные слова. Я люблю тебя, папа!
– Возлюбленное дитя мое, – растроганно промолвил герцог и порывисто обнял ее.
Они не хотели расставаться теперь, когда наконец обрели друг друга. Графиня Чеширская с улыбкой наблюдала эту трогательную сцену, смахнув слезинку. Она слышала гул встревоженных голосов у себя за спиной. Это пришедшие на бракосочетание гости взволнованно переговаривались, задаваясь вопросом, почему задерживается невеста, ведь ее ждет самый завидный жених Англии.
Повернувшись лицом к нарядной толпе, леди Дон отыскала взглядом Ричарда. Он пробирался по проходу, направляясь к невесте. Графиня постаралась спрятать улыбку. Этот повеса, разбивший не одно женское сердце, опасался, что невеста бросит его у самого алтаря и сбежит.
Не обращая внимания на то, что она находится в храме, леди Дон сложила ладони рупором и прокричала:
– Наберитесь терпения, Деверо! Дайте Ладлоу и его дочери проститься!
Ричард не обращал никакого внимания на придворных, которые откровенно потешались над ним. Увидев, что невеста и ее отец стоят, крепко обнявшись, Ричард кивнул графине и вернулся на свое место к алтарю.
Наконец герцог выпустил дочь из объятий и ободряюще улыбнулся ей. Взяв Кили за руку, он повел ее по проходу к алтарю.
Кили с интересом разглядывала богато декорированную королевскую часовню, в которой горели сотни свечей, отбрасывавших на стены таинственные тени. Лазурный свод купола украшали золотые звезды, символизировавшие небеса, обиталище Бога.
Кили взглянула на собравшихся гостей и увидела, что взоры всех присутствующих прикованы к ней.
– Я не справлюсь со своей ролью, папа, – прошептала она, чувствуя, как ее охватывает паника при мысли, что среди гостей – множество врагов.
Герцог сжал ее руку.
– Ты более порядочна и благородна, чем все они, вместе взятые, – сказал он.
Алтарь располагался за вратами из красного дерева. Ричард и Кили должны были пройти через них и встать на колени перед архиепископом Кентерберийским. Храм украшали букеты цветов, и в каждом из них были нигеллы – любовь в тумане, которыми Кили любовалась в доме графа.
Не обращая внимания на любопытные взоры придворных, Кили не сводила глаз с красавца, ожидавшего ее у алтаря. Кили улыбнулась ему. Его изумрудные глаза смотрели на нее с любовью, и это прибавляло ей сил. Она дошла до Ричарда и остановилась рядом с ним.
Расцеловав отца в обе щеки, Кили повернулась к графу и протянула ему свою руку. Придворные тут же начали громко перешептываться, послышались смешки. Даже архиепископ Кентерберийский не смог сдержать улыбки.
Ричард, усмехнувшись, взглянул на Кили сверху вниз.
– По обычаю, руку невесты жениху передает ее отец, – тихо сказал он.
– О! – воскликнула Кили и, покраснев от смущения, хотела вырвать у Ричарда свою руку, чтобы сделать все так, как того требовала традиция.
Но он остановил ее.
– Не смейте, – сказал он. – Я получил вас в жены и никогда не позволю вам уйти.
К радости Кили, христианская церемония бракосочетания длилась всего полчаса. И вот наконец наступил торжественный момент! Ричард надел на палец Кили золотое кольцо и хрипловатым от волнения голосом сказал:
– Pour tousjours. Навсегда, дорогая моя.
У Кили потеплело на душе.
– Ты действительно готова начать новую жизнь? – шепотом спросил Ричард, прежде чем повернуться вместе с новобрачной лицом к придворным, чтобы предстать перед ними уже в качестве мужа и жены.
Кили кивнула.
Ричард, глаза которого сияли любовью, поцеловал ее в губы.
– Добро пожаловать, леди Деверо, мы рады видеть вас при дворе, – сказала королева Елизавета, которая первой подошла к молодоженам, чтобы поздравить. – Вы клянетесь любить нашего дорого Мидаса и быть ему верной и послушной женой?
Кили присела в глубоком реверансе.
– Я дала клятву любви и верности перед небом, – ответила она и, бросив взгляд на мужа, добавила: – Что же касается послушания, то я могу только обещать стараться быть покорной.
Посмотрев на букетик цветов апельсинового дерева, который она держала в руках, Кили, поддавшись вдруг внезапному порыву, протянула его королеве.
– Спасибо, дитя мое, – сказала Елизавета, искренне тронутая ее жестом, и тихо, так, чтобы ее слышали лишь новобрачные, продолжала: – Быть может, мне никогда так и не придется украсить себя букетиком невесты.
И не промолвив больше ни слова, королева повернулась и направилась к выходу из часовни, за ней потянулись и остальные придворные.
В парадном зале Хэмптон-Корта Кили посадили между мужем и отцом. Место по правую сторону от Ричарда занимала королева, а слева от герцога сидела леди Дон. Кроме того, за одним столом с новобрачными обедали архиепископ Кентерберийский, Луиза Деверо и дядя Хэл. Моргана и Уиллис Смайт, к их неудовольствию, сидели за другим столом вместе Генри, которому было совершенно все равно, где обедать.
По традиции Ричард угостил молодую жену айвой, символизировавшей женское плодородие. Под громкие аплодисменты и возгласы придворных Кили съела желтый ароматный плод, похожий на яблоко, и увидела, как в глазах ее супруга загорелся жадный огонек. Она решила, что Ричарду, наверное, не терпится получить наследника и отправиться на службу в Ирландию.
Гости начали есть и пить, как только расселись за столы. Слуги вносили в зал одно блюдо за другим, многие из этих яств Кили видела впервые в жизни. Сначала им подали всевозможные рыбные закуски, в том числе лосося в винном соусе и колчестерских мидий, которыми торговал ее муж. Затем внесли жареных фазанов, за ними последовали мясные блюда – тушеная говядина, жареная оленина в перечном соусе и свинина. В конце праздничного обеда на столах появились чеширские сыры, пирожки с фруктовой начинкой, пудинги, орехи в сахаре и грандиозный свадебный торт, испеченный в форме двух лебедей, шеи которых своими очертаниями повторяли форму сердца.
