– Я… не испугалась, – попыталась возразить ему Кили. Ричард обнял ее за плечи и прижал к себе.
– Ты когда-нибудь оставалась наедине с мужчиной?
– Да.
Ричард нахмурил брови. Он не ожидал подобного ответа.
– С кем это, интересно знать? – спросил он, насторожившись.
– С Одо и Хью. И с Рисом, конечно.
Ричард успокоился.
– И еще…
– С кем? – спросил граф грозным тоном.
– Ты на меня за что-то сердишься? – пролепетала Кили, испуганно взглянув на графа.
– Никогда не отвечай мне вопросом на вопрос, – строго распорядился Ричард. – С кем еще ты оставалась наедине?
– С тобой, – напомнила она ему, – в твоем доме.
Ричард улыбнулся, почувствовав огромное облегчение.
– Ты знаешь, чем мы будем заниматься сегодня ночью? – продолжал он ее расспрашивать.
Кили кивнула. Ей было бы легче, если бы она не знала, что ее ждет.
– Скажи мне, дорогая моя.
Кили с удивлением взглянула на графа.
– А разве ты сам этого не знаешь?
Ричард едва не зарыдал от смеха.
– Конечно, я это знаю, – ответил он с улыбкой. – Но я хочу проверить, правильно ли ты себе все представляешь.
– Мы будем совокупляться! – выпалила Кили, чувствуя, что ее охватывает паника. – Ты сам говорил об этом во время обеда.
Ричарду вдруг расхотелось смеяться, Кили явно боялась его. И ему необходимо успокоить ее, чтобы она получила удовольствие во время их первой брачной ночи. То, как она пройдет, повлияет на всю их дальнейшую совместную жизнь.
– Мне не следовало произносить это слово, – сказал он. – Это просто плоская шутка тупого придворного. Совокупляются животные, дорогая моя. А мужчины и женщины занимаются любовью. Они дарят друг другу ласки, свои сердца, свою душу. – Ричард задумался, подыскивая какое-нибудь сравнение, которое было бы понятно Кили. – Какие физические ощущения доставляют тебе наслаждение?
Кили не сразу ответила.
– Мне нравится ступать по влажной, покрытой росой траве, ощущать прикосновение теплых солнечных лучей к своей коже, я люблю, когда мое лицо овевает летний ветерок.
Ричард улыбнулся. Только Кили могла дать такой простой ответ на его вопрос. Его сердце наполнилось нежностью к нетронутой целомудренной девушке, которую сегодня он назвал своей женой.
– Когда занимаешься любовью, испытываешь все эти прекрасные ощущения и еще много других, более острых, – объяснил Ричард. В Кили проснулось любопытство.
– Правда? – недоверчиво спросила она, изогнув черную как смоль бровь.
Ричард кивнул, видя, что разбудил в ней интерес. Встав, он протянул Кили руку, как будто приглашал ее на танец.
Кили перевела взгляд с его лица на протянутую к ней руку и начала покусывать нижнюю губу. Это был верный признак того, что она нервничает.
– Я остановлюсь сразу же, как только ты попросишь меня об этом, – пообещал Ричард. – Ты мне веришь?
Не отдавая себе отчета в том, как это соблазнительно выглядит, Кили провела кончиком розового языка по пересохшим от волнения губам. Еще раз бросив взгляд на руку графа, она вложила в нее свою.
Когда она встала, Ричард спустил с ее плеч бретельки ночной рубашки. Обнаженная, со сверкающим кулоном в форме головы дракона на груди, Кили походила на языческую принцессу.
Ее лицо залила краска стыда, и она опустила голову от смущения.
– Дай мне полюбоваться твоей восхитительной красотой, – сказал Ричард.
Кили понимала, что он имеет в виду. Вскинув голову, она расправила плечи, выставив напоказ свою идеальной формы грудь.
Ричард окинул ее восхищенным взглядом.
– Ты ощущаешь, как лучи солнца касаются твоего тела? – спросил он, любуясь ее лицом, грудью с темными сосками, тонкой талией, округлой формы бедрами и стройными ногами с маленькими ступнями.
Кили улыбнулась.
Не сводя с нее глаз, Ричард начал развязывать пояс на своем халате.
– Остановись, – неожиданно попросила его Кили. Ричард сразу же замер.
– Я тоже хочу предстать перед тобой обнаженным, дорогая моя, – стал уговаривать он ее. – Мне не терпится увидеть твой восхищенный взгляд.
Кили помолчала, раздумывая, и наконец кивнула. Ричард быстро скинул с себя халат и предстал перед женой во всей своей мужской красе. Однако Кили упорно смотрела ему в глаза, боясь скользнуть взглядом ниже подбородка.
Губы Ричарда дрогнули, его душил смех, но он сумел взять себя в руки.
– Посмотри на мое тело, Кили, прошу тебя, – промолвил он.
Взгляд Кили медленно скользнул по широким плечам Ричарда, его крепкой мускулистой груди, поросшей короткими медно-рыжими волосами, узкой талии. Но когда она увидела его восставший жезл, глаза ее округлились от изумления.
– Можно, я дотронусь до тебя, любимая? – мягко спросил он.
Она кивнула.
Ричард провел пальцами по шелковистой щеке, шее и плечу. От его прикосновений тепло разлилось по телу Кили.
– Я чувствую ласковые лучи солнца, – прошептала она, закрыв глаза.
Ричард улыбнулся. Боясь вспугнуть ее, он не стал дотрагиваться до сосков, и его рука скользнула по нежной выпуклости груди, талии и бедру.
Кили вздохнула.
– Я чувствую дыхание теплого летнего ветерка, – пролепетала она.
– Если ты хочешь ощутить влагу росы, я поцелую тебя, – промолвил он сдавленным от страсти голосом.
Кили открыла глаза и, улыбнувшись, кивнула. Ричард осторожно заключил ее в объятия, стараясь не напугать. И, не давая времени на раздумья и сомнения, припал губами к ее рту. У Кили перехватило дыхание. Она обвила руками шею Ричарда и всем телом прижалась к нему. Впервые в жизни она ощутила прикосновение мужского естества к своему животу, и это ощущение ей понравилось.
Внезапно Ричард подхватил Кили на руки и, положив на кровать, лег рядом. Приблизив свои губы к ее губам, он прошептал:
– Хочешь, чтобы я остановился?
– Пока нет, – ответила она, не открывая глаз. Ричард нежно запечатал ей рот страстным поцелуем, который, казалось, длился целую вечность. Порыв Ричарда захватил Кили, и она подалась ему навстречу.
Ричард провел кончиком языка по ее губам, и они раскрылись. Их языки встретились и сошлись в древнем, как мир, поединке.
– Ты ощущаешь жаркое дыхание солнца? – спросил Ричард, прерывая поцелуй.
– Да, – прошептала Кили.
– Я тоже.
Кили застонала, его слова воспламенили ее чувственность, разбудили в душе огонь желания.
Ричард стал покрывать поцелуями ее лицо, виски, веки, шею, крепко сжимая Кили в объятиях. Затем он снова припал к ее губам, лаская трепещущую грудь, шелковистый живот и бедра.
– Это теплый летний ветерок, любимая моя, – промолвил он, чувствуя, как она дрожит.
И их губы снова слились в долгом страстном поцелуе, от которого у Кили закружилась голова.
