Он ждет её развода. Иногда ему кажется, что он ждет этого даже сильнее чем она сама, и в эти дни он скручивает Соню сильнее и туже чем обычно. Чтобы помнила, чьим рукам она принадлежит. И хочется ускорить, но он дает время и зайке. Приучает её к себе постепенно. Хотя иной раз ему кажется, что ни к чему он её не приучает, потому что она чувствует его сама, и он просто вслепую и не торопясь пытается нащупать его границу.
И все-таки день официального развода настает. И Вадим сам едет с Соней в суд, чтобы лично лицезреть что ничего не сорвется, Баринов не материализуется из-под земли и не возопит: “Неверная” на весь зал суда, и в конце концов просто для того чтобы не ждать вечера и полюбоваться на прямоугольную печать “Аннулировано” поперек штампа о регистрации брака. Судья конечно качает головой, поглядев на длительность того брака, но что поделать. Так бывает, когда наглые щенки тянут лапы к чужим зайкам.
Все. Теперь уже между ними ничего не стоит, никто не заявит Вадиму, что он совершенно охренел, прибрав к рукам чужую жену. Хотя он охренел, разумеется, и прибрал, и никакому мужу он Соню все равно бы не отдал.
— Поехали пообедаем. — Предлагает Вадим, когда они уже выходят из суда. — Отпразднуем знаковое событие.
— Я устала сегодня. — Тихо вздыхает Соня, и виновато опускает ресницы. — Можно я поеду домой, а отпразднуем вечером?
Не хочется её никуда отпускать, на самом деле. У Вадима на этот обед имеются знаковые планы. Но у малышки только-только вчера кончились критические дни, она реально сильнее уставала в эту неделю. Толку-то тащить её именно сейчас куда-то?
— Хорошо, езжай отдохнуть, зайчонок. Распорядись, чтобы ужин был легким. У меня на основное блюдо сегодня ты. — улыбается Вадим, а девушка сама тянется к нему, умоляя всем своим выражением о прикосновении. Ну как отказать? Ей-то? Нежной чувственной девочке, что терпеливо кормит своей покорностью его тьму?
Но каждая минута без неё — голодная, темная минута. Вечера придется ждать. И с удовольствием бы поехал домой и сам, но ряд рабочих вопросов требует разрешения.
Поэтому он едет в ресторан. Вместе с Соней, просто потому что ему так хочется. Кажется, уже не осталось в венах ни одной молекулы крови не отравленной ей. И голод по ней его кажется становится все сильнее с каждым днем.
— До вечера.
— До вечера, хозяин. — маленькая ушастая дрянь уже научилась говорить эти слова с такой зашкаливающей тоской, что её хочется сожрать досрочно. Ничего, он дождется вечера. И возместит себе эту неделю воздержания. А пока — работа ждет.
Работа и вправду ждет. План акционных мероприятий не утвержден, а поставщик мяса решил перед новым годом поднять цены. И то ли его улымывать оставить все как было, то ли икать альтернативу, то ли забить, потому что в новогодний чес все равно отобьется.
Работой удается отвлечься и убить полтора часа. Утвердить меню, приструнить подоборзевшего шеф-повара, окучить потенциального партнера для весеннего проекта маленьких недорогих кофеен рядом с местами обитания студентоты. Затея была перспективная, требовала не стольких вложений, сколько жрал даже один классовый ресторан. И в потенциале можно было поднатаскать Соню в управлении именно кофейней. У отца девочка практиковалась администрировать ресторан, причем даже не одно лето, значит была не безнадежна. Поиграть и вырастить себе свою личную бизнес-леди было интересно. Если конечно девочка сама захочет.
Только Вадим встает из-за стола с четким намереньем послать все к чертовой матери и сорваться уже наконец к своей зайке— в дверь кабинета суется секретарша.
— Вадим Несторович, к вам посетитель.
Без назначения? И что это за посетитель такой борзый? Неужто Афоня решил все-таки снизойти и явился лично? Или налоговая? Под новый год?
— Зови. — Вадим бросает взгляд на часы, прикидывая за сколько времени разделается с нежданным гостем. Надо как-то спринтом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В кабинет Дягилева же, поправляя волосы и нерешительно покусывая губы заходит Эльза. Вот её-то он ожидал увидеть меньше всего.
Лиза заходит и замирает у самой двери, глядя на Вадима.
Взгляд Вадима привычно отмечает и бледность, и стиснутые на сумочке пальцы.
Страх.
Это было почти инстинктивное ощущение. Эльза пытается выглядеть спокойной, но внутренне её конкретно трясет. И кого она боится, очень интересно?
— Ну здравствуйте, — Дягилев поднимает брови, — Лиза, что у тебя ноги лишнее? Ты же Афоне не дочь, с тобой он церемониться не будет, выдернет же, а вставить забудет.
— Разрешишь пройти? — голос Эльзы подрагивает и срывается.
— Даже сесть разрешу, — Вадим с любопытством разглядывает Лизу.
Проходит. Опускается в кресло, по-прежнему напряженная, прямая, будто проглотила как минимум швабру.
— Чем обязан, Лизавета Валерьевна? — С иронией интересуется Вадим. — Давай скорей, я тороплюсь.
Лицо Лизы чуть вздрагивает, оживая. Язык скользит по пересохшим губам.
— Торопишься домой? — хрипло спрашивает Эльза, чуть подаваясь вперед. — К ней? К Соне?
— Надо же Лиза, ты все еще умеешь делать логичные предположения. — насмешливо откликается Дягилев, уклоняясь от прямого ответа. — Так что там у тебя случилось?
— Прими меня назад, Вадим. — Спешно выдыхает Лиза, — Надень на меня свой ошейник.
Смешок, едва не срывается с губ, Вадим его успевает удержать.
— Неожиданно. — Задумчиво тянет Вадим, придавая лицу будто бы заинтересованный вид. — А как же Афанасьев?
Надо же дать этой артистке шанс чуть-чуть продлить её спектакль.
— Мне нужен ты. — Твердо отвечает Лиза. — Я поняла, что лучше тебя Хозяина у меня не было.
Неплохая актриса. И голос-то подрагивает, и выражение лица характерно умоляющее. В принципе, она знает болевые точки Вадима, знает, что он хочет получать от своей покорной, вопрос лишь только в том, что вот это напускное и поверхностное ни в коем случае не идет с Сониной искренностью.
Вадим встает из-за стола, огибает его, останавливается в паре шагов от Лизы, глядя на неё сверху вниз. И она будто даже слегка дрожит, ожидая его решения.
Нет, она серьезно предполагает, что Вадим в здравом уме согласится её принять и откажется от своей зайки? Какая наивная святая простота.
— Афоня прислал? — спокойно уточняет Вадим, чуть щурясь. — Я погляжу, два года я тебя зря обучал, и ты по-прежнему позволяешь об себя вытирать ноги.
В лице Лизы что-то ощутимо меняется. Взгляд вдруг становится злее, будто Дягилев задел её за живое. И это на самом деле неплохо. Два года потрачены не зря, она умеет обращать внимание на себя.
— Он не знает, что я к тебе пришла. — нет, она пытается звучать спокойно, давит злость на корню. Вот только Вадим знал её как облупленную, и знал, что сдержанность никогда не была одним из достоинств Лизаветы Верейской.
— Да ну? — едко ухмыляется Дягилев. — То есть он не предлагает мне тебя в обмен на свою дочь, да? Интересно, кого он держит за проститутку, тебя или Соню. Или обеих сразу?
Провокация сработала, Лиза вскакивает на ноги
Как уже говорилось, сдержанность — никогда не была её достоинством. За её длинный язык ей в её бурном прошлом неоднократно доставалось.. Кажется, только с Афанасьевым Лиза научилась прикусывать язычок.
— Не смей. — шипит Эльза. — не смей оскорблять Олега. Он никогда не относился ко мне так. И к дочери тоже.
Ой, да, покорная, вся из себя. Именно этим она собиралась произвести впечатление?
— Так зачем ты там пришла, Лиза? — Вкрадчиво переспрашивает Дягилев, и Эльза, хлопает ртом, как выброшенная на песок рыба и снова оседает в кресло, пряча лицо в ладонях.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Спалилась, да. И ничего удивительного в этом не было. Лиза на очень многое могла пойти ради Афанасьева. А с тем явлением на суаре, когда она увела Соню почти из под носа Вадима — она ощутимо щелкнула его по носу. Он ведь не аннулировал её клубный билет больше из реверанса к тому, что два года с ним она все-таки была не плохой сабой. Расходились-то они мирно. По крайней мере Вадим к Лизе никаких претензий не имел, у них все начиналось не с того, что он потерял от Лизы голову. Отнюдь. Мотивы были исключительно циничные и построенные на обоюдной выгоде. Кто знал, что Эльзу замкнет именно на Афанасьеве? Вадим не предполагал, если честно.
