— Как же я рад вас обоих видеть, эти цветы вам, Оля.
— Бери скорее, жена, он ради них пострадал сегодня, можно сказать с боем брал. Как Грозный.
Глава 32. Два генерала
— Спасибо, Петенька, муж мне цветы редко дарит, хоть ты не забываешь, как это важно для женщин. Букет-то какой! Мне же его поставить такой огромный будет некуда, да ты раздевайся и проходи, все уже готово, можно прямо к столу.
— Очень кстати, весь день на ногах и голоден как медведь весной, только руки сполосну.
— Давай разведка, ванную-то найдешь, не забыл?
Накрытый белоснежной скатертью стол буквально ломился от яств. Под правой рукой хозяина стоял хрустальный графинчик с охлажденной водкой. Холодец, оливье, обжаренная с луком до хрустящей корочки картошечка, в центре стола — запеченная индейка, фаршированная по секретному рецепту хозяйки. Соленые грибочки — исключительно мелкие грузди в еще, более секретном, соусе.
В стеклянном кувшине рубиновым цветом переливалась моченая брусника, а запах стоял такой, что гость невольно сглотнул достаточно громко, для того чтобы доставить удовольствие хозяйке. Стол был чисто русский, совершенно не модный и не современный, и этим одним создавалась в доме очень душевная и теплая атмосфера. Елка, наряженная игрушками еще довоенными, из старых семейных запасов, стояла в углу и пахла хвоей, детством и Новым Годом. Петр Петрович на несколько секунд замер в дверях, впитывая в себя все это.
— Что же ты стоишь, Петенька, проходи, садись. Рассказывай все про себя.
— Подожди, Оля, давайте-ка за встречу.
— За нее. Как же мне у вас хорошо-то. Внуки где? На юге?
— Нет, на севере. Они у меня правильные, кровь отечественной экономики — валюту не просаживают за границей, считают, что и в России места интересные есть. С утра звонили из Кировска в Мурманской. Они там у горнолыжного склона квартиру сняли, первый этаж. К утру замело так, что форточку не открыть, сугробы до второго этажа. Дети в восторге. Приключение, где еще такое увидишь?
— У меня племянник туда ездил, доволен был в основном тем, что прямо со склона можно до парадной доехать на лыжах горных, и вообще — места там хорошие, сервис, правда, советский, зато природа чудная.
— А какой тебе нужен сервис? Подъемники работают, до квартиры добрался, а там все, как дома. Домашняя еда всяко лучше и полезнее, а лень — это зло. Давай-ка, Петя, по второй. С Новым Годом и Счастьем.
— С Новым!
На минуту разговор прекратился, то есть, в разговор вступили вилки и ножи. Хозяйка ела мало и, в основном, следила за тем, чтобы у всех все было, при этом поглядывая вопросительно на мужа и гостя, чтобы убедиться в их хорошем настроении. Сама она была просто рада видеть старого друга, нежданная радость всегда ярче и ценнее.
Мужчины тоже улыбались — и ей, и друг другу, но оба готовились к разговору. Для них обоих случайной встреча не была, но удовольствию это совершенно не мешало, даже наоборот, добавляло интриги, интереса и предвкушения от предстоящей схватки или, правильнее сказать, дружеского спарринга.
— Как же все вкусно, как мне всего этого не хватает. Сейчас уже редко кто может создать настоящий уют. Душевной теплоте не воспитаешь и не научишь, это от бога должно быть.
Графинчик с водочкой за время обеда мог бы уже и нагреться, но такого шанса ему не предоставили. Друзья помянули погибших, выпили за здоровье больных, с ностальгией вспомнили прошлое, Чечню, Афган, молодость и вообще Советский Союз. Тост за то, чтобы все опять было хорошо — всегда к месту.
— Вы тут оба посидите, повспоминайте прошлое, а я чаем займусь.
— Я помогу.
— Да ладно, Петенька, говорите, я же вижу, что вам уже невтерпеж. Важное что-то? Нет не говори, а то я разболтаю потом. Все, я на кухне.
— Ну что, Петенька, надолго ты сюда?
— Не знаю. Сорвали с такой операции, полгода готовил. Толком ничего не объяснили и бросили как щенка.
— Не знаю.
— Чего ты не знаешь, Михалыч?
— Ответа на твой вопрос.
— Я же его еще не задал, впрочем, догадаться не так сложно. Значит не ты топишь Прохорова?
— В игре он уж очень нагадил, всех достал. Ведь, мягко говоря, не бедный человек, зачем ему еще деньги?
— Сыну хотел место хорошее купить.
— Это что же за место? Неужели…
— Да, для этого много денег нужно.
— Глупо, сын олигарха? Нереально, народ бы не понял, да и остальные… Кто-то поддерживал эту аферу сверху?
— Да, но не все. Беспокойство тоже было. Ты намекаешь, что это в игре кто-то отражает интересы серьезных людей из Кремля?
— Не знаю я, Петя. У меня там договоры клановые и отношения личные. Рассказать всего не могу. Пока я вреда от своих действий не вижу, для страны точно. Но раскладов всех в Москве я не знаю.
— Их никто не знает. Но это для Кремля норма, все в одних руках, и планов одновременно с полсотни реализуется. Плохо то, что там не понимают, что в Терре происходит. Беспокоит не то, что Прохоров подставился или даже слился, а неизвестность и непредсказуемость. Что там еще может произойти?
— Ответ тот же. Поручиться я ни за что не могу. Вначале я планировал слегка укоротить его, обнаглел в конец. То, что замок окажется таким роскошным и дорогим никто не ожидал, и это меня до сих пор удивляет. Я много уже там штурмов провел, но такого и близко не было. Теперь мне понятнее для чего Прохорову все это. Реклама. Быть там, в Терре, лидером через пять лет будет важнее, чем здесь.
— От это да. Не шутишь? Игра ведь РПГ?
— Игра. Сколько уже пользователей? Миллионов полтораста? Сколько каждый в игру вводит за год? Долларов пятьсот? Тысячу?
— Не знаю, у нас только официальные отчеты из налоговой и слухи из СМИ. Ты хоть намекни, сколько денег в этот Новый Год там из рук в руки перешло.
— Ветераны поднялись в общем миллионов на двадцать золотых или евро. Курс сейчас почти один в один. Это по договорам. Трофеи мы еще даже не успели собрать. Но, это все мелочи. Сам замок миллионов семьсот стоит. Даже больше. Но главные деньги на ставках и в игре и здесь. Миллиарды.
На ставках и я сам богаче стал раза в три, и все ветераны мои наварились. Амазонки еще азартнее оказались. Но это все не точные данные. Так, разговоры. Они там постоянно делятся и хвастают покупками. Среди покупок не платочки ситцевые, а квартиры. И это у рядового состава. В Китай-городе даже беспорядки были. Многие там проигрались в пух и прах.
— Да ты что, я в Москве не видел ничего такого и не слышал.
— Ох, Петя. Трудная у тебя задача. Ты вообще о Терре ничего не читал?
— Я, Михалыч, планировал в середине января крупную группировку радикальных салафитов взять.
— Это да, зря тебя оттуда выдернули, вряд ли кто заменить сможет. А Китай-город — это в игре город, в котором сейчас живут, точнее играют, почти исключительно китайцы. Среди кланов уже брожение на эту тему. Национальный вопрос все острее, и любители пограбить иностранцев всегда есть. Вот это в реале может серьезно вылиться в конфликт с Китаем.
— И что, много их уже в игре?
— Миллионы. А хотят играть все. Но это пока не твой вопрос.
— Михалыч, а твой интерес там какой?
— Клан. Ветераны. У меня треть клана — инвалиды. Здесь они лежат или едва ходят, пенсии ты знаешь какие. А там они все бегают, и боль отсюда туда не передается. Для них Терра — это жизнь, надежда, которых здесь уже нет. В клане они все серьезно зарабатывают, хватает на себя и даже семьям помогать стали.
Мы с тобой часто в глаза молодых ребят заглядывали, которые вот так в бою здоровья лишились. Каково это ты знаешь. А Терра — это для них счастье. Ты же не кабинетный стратег, до которых мне не достучаться. Приходи в клан, я тебе людей покажу, у которых сейчас есть только капсула и ордена.
— Не знал. Почему не знал? Ты наших берешь в клан?
— Нет. Не потому что не хочу, а их не пускают. Секретность у вас максимальная. Этим ребятам особенно обидно. Лежат как овощи в палатах и понимают, что вот оно, рядом, спасение.
