Также на бронетехнике и на грузовиках будут устанавливаться миномёты южноафриканского производства калибра 81 и 120 мм и миномёты калибра 82 мм, 120 мм и 160 мм советского, китайского и восточноевропейского производства. А более легкие миномёты калибра 51 мм, в том числе южноафриканские калибра 60 мм будут использовать пехотинцы.
Кроме того, списанные авиационные контейнеры Type 361 с неуправляемыми ракетами «воздух-земля» типа SNEB калибра 68 мм будут устанавливаться на различной бронетехнике и использоваться против наземных, в том числе легкобронированных целей. Наиболее часто по своему прямому назначению будет использоваться и тяжелый пушечный бронетранспортер типа Rooikat-76 с пушкой калибра 76,2 мм и бронетранспортер типа Ratel-90 (лицензионный вариант французского бронетранспортера VXB) с пушкой калибра 90 мм и бронемашина Eland-90 (АМЛ-90) (лицензионный вариант французской бронемашины Panhar (Панар) с пушкой калибра 90 мм). Ряд тяжелых грузовиков, автобусов и тракторов могут быть переделаны в самодельные бронетранспортеры. Возможно и применение самодельных бронепоездов[779]. Против бронированной техники, включая бронетранспортеры, все воюющие стороны будут в основном использовать противотанковые ракеты ZT-3 дальностью до 4 км или ZT-35 (Swift) или Ingwe дальностью до 5 км, устанавливаемые в частности на шасси бронетранспортера Ratel, а также и FT-5 — южноафриканский противотанковый гранатомёт калибра 99 мм и гранатомёты типа РПГ-7 калибра 40 мм и РПГ-18 калибра 64 мм зимбабвийского, китайского и советского производства. Возможно позднее применение и более современных советских и российских гранатомётов типа РПГ-26 калибра 73 мм, РПГ-27 калибра 105 мм и РПГ-29 калибра 105,2 мм. Из-за дороговизны применения не часто будут задействованы танки южноафриканского производства типа Olifant[780] с пушкой калибра 105 мм, системы залпового огня калибра 127 мм типа Bateleur-127 (Valkiri Mk.II) (дальнобойность до 36 км) и устаревшие системы залпового огня типа Valkiri Mk.I (дальнобойность до 22,5 км), а также дальнобойные артиллерийские гаубицы типа G-5 и самоходные гаубицы типа G-6 (оба с дальнобойностью до 39 (47) км и их улучшенные варианты T-6-52 и Т-5-2000 с увеличенной (до 75 км) дальнобойностью. Не исключено, что в ход пойдут и G-1 — английское полевое орудие калибра 88 мм (25 фунтов) времён Второй мировой войны (дальнобойность — до 12000 м) и G-2 — английская тяжёлая полевая гаубица калибра 140 мм (5,5 дюйма) времен Второй мировой войны. Дальнобойность — 16 460 м (до 21 000 м — улучшенная версия). Гораздо чаще будут использоваться прицепные системы залпового огня южноафриканского производства типа RO-107 калибра 107 мм (дальнобойность до 8,5 км, копия китайской Type 63).
Из различных стран могут быть поставлены и мобильные системы залпового огня BM-21[781] (дальнобойность до 20 км, а последние образцы ракет имеют дальнобойность до 40 км) китайского, восточноевропейского и советского производства. При возможном развале ЮАР этим воспользуются соседи ЮАР — Намибия, Ботсвана, Мозамбик и Зимбабве и, возможно, Свазиленд и Лесото (и косвенно Ангола), чтобы:
1. Если не юридически, то фактически захватить (с помощью родственных племён, проживающих на территории ЮАР) наиболее значимые месторождения полезных ископаемых и пути их вывоза из страны.
2. Сбросить повстанцам всё устаревшее или более не нужное оружие из своих арсеналов, включая пулемёты и скорострельные орудия со списанной бронетехники, авиатехники и кораблей, в том числе с помощью прямых морских поставок в южноафриканские порты. Но данные темы, равно как и вероятное применение всевозможных типов огнестрельного оружия, бронетранспортеров, танков, крылатых ракет, бронепоездов, авиации и флота[782] во время военных действий между различными воюющими сторонами и поставки устаревшего оружия не только из соседних, но и из развитых стран,[783] а также посылка миротворческих сил ООН (для контроля за наиболее важными месторождениями полезных ископаемых), выходят далеко за рамки данной статьи и требуют отдельного исследования.
В заключение стоит сказать, что, к большому сожалению, у ЮАР очень мало шансов избежать страшной гражданской войны[784].
Приведём и статью Г.В. Шубина
Впечатления от поездки в ЮАР в марте и сентябре 2006 г., опубликованную на электронной площадке www.africana.ru:
…Что касается впечатлений от местных простых африканцев, то автор от них не в восторге, поскольку по мнению многих работодателей, они не утруждают себя работой, считая, что им все должны за эксплуатацию в годы апартеида.
Поэтому местные работодатели предпочитают нанимать эмигрантов из Малави, Зимбабве, Мозамбика (большинство из которых спокойно легализуются за взятки). Многие из них более образованны, чем южноафриканцы, и хорошо, с усердием работают.
Чёрное большинство может сколько угодно рассуждать о своих первоочередных правах на рабочие места как «исторически угнетённая нация», но правда состоит том, что только 5 % африканцев имеют высшее образование — в большинстве своём полученное в традиционно чёрных университетах и не гарантирующее соответствующего уровня знаний.
Поэтому кроме бюрократической работы в аппарате или места чернорабочего (для как минимум 90 %) африканцам ничего по жизни не светит.
А немногие формально образованные быстро продвигаются в университетах, и часто африканец со степенью магистра или онорс (специалиста) за два года становится профессором, не написав ни одной научной статьи!
Университеты просто разваливаются и уровень образования летит к чертям собачьим из-за наплыва таких «профессоров» и преподавателей, представляющих «исторически угнетённое население», а грамотные профессора и преподаватели уезжают за рубеж или уходят на пенсию раньше срока.
Простые африканцы-работяги тоже не склонны обременять себя работой. Типичная картина в Кейптауне — чёрный рабочий класс трудится «в поте лица», ремонтируя набережную (а проще говоря — африканцы спят под солнышком на аккуратно сложенных камнях, предназначенных для мощения набережной).
Заметив это издалека, белый инженер зовет цветного (мулата) прораба-тракториста, перевозящего камни, чтобы тот подъехал к «труженикам» и шумом тракторного двигателя разбудил оных и заставил бы, наконец, немного поработать. Впрочем, африканцы работают шаляй-валяй ещё и потому, что им очень мало платят.
Но что представляет собой решение жилищного вопроса в ЮАР?
Это провода и уличные фонари над жалкими самодельными лачугами (где живут по официальным данным 16 %, а по независимым источникам — до 30 % всего населения страны), электричество бесплатно (как и вода из колонки) по семь-восемь часов в день.
Электричество дают забесплатно отнюдь не случайно — людям нужны зрелища, и чтобы не бунтовали, африканцам крутят по «ящику» в Кейптауне тупые местные сериалы с черными актерами и актрисами на языке коса и зулу (или коса, зулу, сото и тсвана в Претории).
При этом любой чёрный знает, что рано или поздно за счёт государства его семья получит «дом» — кирпичную бетонную коробку размером с два-три строительных вагончика, площадью максимум 30 квадратных метров, что несколько меньше (метров на десять), чем строили при апартеиде.
Кого особенно не любят в Кейптауне?
Чёрных, причем жутко, и коса — в особенности. Особенно ненавидят эту национальность цветные (мулаты). Африканцы превратили бывший деловой центр города в большую помойку.
Улицы возле здания парламента в Кейптауне — это нечто незабываемое по захламлённости и грязи. Ещё лет пять назад такого ужаса не было. Африканцы (и преимущественно — коса) привнесли с собой преступность и безработицу, доходящую до 60 % (при официальной по стране в 30 %, а реально — в 44 %).
Мулаты («цветные») вынуждены переезжать из центра страны в Кейптаун или эмигрировать, поскольку работы или продвижения по службе нет — они «недостаточно чёрные». А ведь среди них много образованных и знающих людей. Не удивлюсь, если и они захотят независимости провинции Западный Кейп от остальной части страны.
ЮАР — страна жутких общественных контрастов. Можно видеть самодельные трущобы и через сетчатый забор от них — роскошное поле гольф клуба, где вальяжно ходят белые игроки. На одной стороне дороги — хлипкие бетонные одноэтажные трущобы для бедноты, а на другой — роскошные двухэтажные виллы преимущественно белых богачей.
Великолепные белые фермы, зачастую построенные или перестроенные как гостиницы для заезжих туристов — и вшивые, малюсенькие дома-коробки для сельскохозяйственных рабочих.
