Мы с Голанцем замерли.
— Нет в суде? — протянул Голанц. — А вы посылали…
— Да, я отправил к нему судебных приставов, и его жена сообщила, что он на работе, а про суд, процесс и все такое она ничего не знает. Потом они поехали в «Локхид», нашли там этого человека и привезли его сюда. Но это не он. Не номер седьмой.
— Ваша честь, я совсем запутался, — вздохнул я. — Вы же сказали, что нашли его на работе?
— Да. Все это начинает напоминать Лорела и Харди с их «А кто на первой базе?»
— Эбботт и Кастелло, — вставил я.
— Что?
— Это были Эбботт и Кастелло. Они выступали с «Кто на первой базе?».
— Не важно. Суть в том, что номер семь не номер семь.
— Я не понимаю, ваша честь, — покачал я головой.
— В нашем компьютере номер седьмой записан как Родни Бэнгланд, инженер из «Локхид», проживающий в Палос-Вердес. Но человек, который две недели просидел здесь на седьмом месте, не Родни. Мы не знаем, кто он и куда делся.
— Он занял место Бэнгланда, но Бэнгланд об этом не знал, — произнес Голанц.
— Похоже на то, — согласился судья. — Бэнгланда — настоящего Бэнгланда — сейчас допрашивают, но он явно не в курсе того, что происходит. Он вообще не получал повестки.
— Значит, кто-то похитил ее и использовал вместо него? — уточнил я.
Стэнтон кивнул.
— Да. Вопрос только зачем, и я надеюсь, что полиция поможет нам это выяснить.
— А как же суд? — напомнил я. — Объявим несостоявшимся?
— Нет. Мы пригласим присяжных, объясним, что седьмой номер по некоторым причинам отстранен, заменим его новым кандидатом и пойдем дальше. А полиция тем временем проверит остальных присяжных и убедится, что они действительно те, за кого себя выдают. Мистер Голанц?
Голанц минуту раздумывал, прежде чем ответить.
— Ситуация довольно шокирующая. Но обвинение готово продолжать — как только мы убедимся, что с остальными присяжными все в порядке.
— Мистер Холлер?
Я одобрительно кивнул. Все шло так, как я планировал.
— У меня есть свидетель, он прилетел сюда из Франции, и я полностью готов к работе. Не хочу отменять процесс. И мой клиент тоже.
Судья подтвердил наше согласие.
— Хорошо, тогда возвращайтесь в зал, и через минуту заседание начнется.
На обратном пути Голанц шепнул мне с угрозой:
— Я тоже проведу свое расследование, Холлер.
— Правда?
— Мы найдем этого ублюдка и выясним, что он делал в коллегии присяжных. И если обнаружится какая-то связь с защитой…
Я не дослушал и быстро зашагал к двери. Все и так понятно.
Сталлуорта в зале уже не было — видимо, он все-таки последовал моему совету и вышел в коридор. Как только я сел за столик, Эллиот набросился на меня:
— Что случилось? В чем дело?
Я попросил его сбавить тон и прошептал:
— Седьмой номер не явился в суде. Судья проверил его и раскрыл подмену.
Эллиот остолбенел. Вид у него был такой, словно кто-то всадил ему в спину нож.
— Господи, что это значит?
— Для нас — ничего. Суд продолжится с другим присяжным. Но следствие попытается выяснить, кто такой номер седьмой, и я очень надеюсь, Уолтер, что оно не приведет к вашей двери.
— Вряд ли. Но мы не сможем продолжать. Вы должны остановить процесс. Потребуйте роспуска суда.
Я увидел его умоляющий взгляд и понял, что мой клиент мало полагался на мою защиту. Он рассчитывал только на свою «подсадку».
— Стэнтон отказался отменить процесс. Придется работать с тем, что у нас есть.
Эллиот дрожащей рукой провел по лбу.
— Не волнуйтесь, Уолтер. Вы в хороших руках. Мы выиграем это дело в честном бою.
В зале снова появился судебный секретарь, и судья Стэнтон поднялся по ступенькам на свое место.
— Мы возвращаемся к делу «Штат Калифорния против Эллиота», — объявил он. — Пригласите присяжных.
48
Первым свидетелем защиты был Хулио Мьюниц, внештатный видеооператор из Топанга-каньон, опередивший всех репортеров и первым прибывший к дому Эллиота в день убийства. Сначала я расспросил, чем он зарабатывает на жизнь. Мьюниц не сотрудничал с какой-либо конкретной компанией или каналом, а просто прослушивал полицейские радиочастоты и узнавал места, где произошло преступление или иное событие. Потом Мьюниц мчался туда со своей видеокамерой, делал съемку и продавал отснятый материал местной телекомпании или службе новостей, не оказавшейся вовремя на месте. В случае с Эллиотом он поймал на сканнере звонок в отдел по расследованию убийств и отправился по указанному адресу.
— Мистер Мьюниц, что вы делали, когда прибыли на место? — спросил я.
— Ну, я достал камеру и начал снимать. Затем я заметил, что кто-то сидит на заднем сиденье патрульной машины, и подумал, что это подозреваемый. Тогда я заснял его и полицейских, тянувших заградительную ленту вокруг дома.
Я попросил разрешения представить суду цифровую видеозапись, сделанную в тот день Мьюницем, и выкатил перед присяжными видеоплейер с монитором. Вставив кассету, я нажал кнопку «Пуск». Запись была заранее перемотана на то место, где Мьюниц стал снимать участок вокруг дома. Присяжные с любопытством уставились на экран. Сам я уже видел съемку, и не раз. Она запечатлела Уолтера Эллиота, сидевшего на заднем сиденье патрульного автомобиля. Поскольку Мьюниц снимал поверх крыши, камера четко зафиксировала нарисованный на ней номер «4А».
Изображение скакнуло от машины к полицейским, охранявшим дом, и вернулось. Детективы Киндер и Эриксон выводили Эллиота из автомобиля. Они сняли с него наручники и сопроводили в дом.
С помощью пульта я остановил запись и прокрутил назад до того места, где Мьюниц подошел к машине поближе и навел камеру на Эллиота. Я снова нажал «Пуск» и остановил кадр, на котором Эллиот сидел, подавшись вперед, потому что его руки были скованы за спиной наручниками.
— Мистер Мьюниц, обратите внимание на крышу патрульного автомобиля. Что вы там видите?
— Вижу номерной знак. «Четыре-А», или «четыре-альфа», как они говорили по радио.
— Вы узнаете этот знак? Вы уже видели его раньше?
— Я часто слушаю полицейские радиоволны и хорошо знаком с этим номером. Да, я видел его буквально в тот же день, только немного раньше.
— При каких обстоятельствах?
— Я прослушивал сканнер и услышал про стрельбу в парке Малибу-Грик. Ну и поехал туда снимать.
— Во сколько это было?
— Около двух часов ночи.
— Значит, вы проводили съемки в парке Малибу-Грик примерно за десять часов до прибытия к дому Эллиотов? Я правильно вас понял?
— Да.
— И машина «четыре-альфа» участвовала в более раннем инциденте?
— Да, когда парня наконец арестовали, его повезли как раз на той машине. На «четыре-альфа».
— В какое время это произошло?
— Примерно в пять утра. Ночь была длинной.
— Вы сняли это на видео?
— Да. Запись на той же пленке, только надо прокрутить назад, — кивнул он на экран.
— Что ж, давайте посмотрим, — предложил я.
Я нажал на пульте кнопку «Назад». Голанц резко вскочил, объявил протест и попросил частного разговора с судьей. Стэнтон махнул нам рукой, и я направился к нему, прихватив с собой список свидетелей, представленный суду полмесяца назад.
— Ваша честь, — раздраженно заявил Голанц, — защита опять пытается нас обмануть. До сих пор не было никаких намеков на то, что мистер Холлер намерен обсудить со своим свидетелем какое-то другое преступление. Я протестую против данного допроса.
Я спокойно положил перед судьей свой список. По правилам я был обязан подать в суд полный перечень свидетелей, которых собирался допросить, и вкратце написать о том, что они будут говорить. Хулио Мьюниц в списке присутствовал. Мое резюме там тоже имелось.
— Ваша честь, здесь ясно сказано, что показания свидетеля касаются видеосъемок, которые он проводил второго мая, в день убийства, — возразил я. — Видео в парке было снято в день убийства, второго мая. Список я представил два недели назад. Если тут есть какой-то обман, то мистер Голанц обманывает сам себя. За это время он мог поговорить со свидетелем и просмотреть его записи. Видимо, он этого не сделал.
Стэнтон пробежал взглядом по списку и кивнул.
— Протест отклонен, — объявил он. — Можете продолжать, мистер Холлер.
Я вернулся, перемотал пленку и включил запись. Присяжные следили за ней с возрастающим интересом. На экране шла ночная перестрелка, изображение было более смазанным и зернистым, чем на предыдущей съемке, и камера резко прыгала с места на место.
Наконец на экране появился человек с наручниками за спиной, его заталкивали в патрульную машину. Полицейский захлопнул за ним дверцу и постучал по крыше. Автомобиль тронулся с места и поехал мимо камеры. Я нажал «Стоп».
