Несколько мгновений спустя рыжебородый умер. Удар мечом, который он нанес, не достиг цели – на том месте, куда стремительно опустился клинок и где секундой раньше стоял Йиргем, внезапно никого не оказалось. Метнувшись в сторону, йолн прыгнул к Андреа, схватив левой рукой за бороду, задрал голову и всадил в горло нож. Это произошло настолько быстро, что стоящие сзади даже не сразу сообразили, что их осталось лишь двое.
Как быстро ни двигался Йиргем, но на то, чтобы нагнуться, выхватить меч из руки Андреа и отскочить назад, ушло несколько секунд. За это время оставшиеся в живых разбойники успели опомниться. Оба бросились на йолна одновременно. У каждого в руках оказался боевой топор, и удары с обеих сторон обрушились на Йиргема. Он отскочил влево, отразил лезвие топора мечом и в следующий миг крутанулся на месте. Меч описал в воздухе круг, и один из разбойников повалился на спину с разрубленной грудью, но уцелевший ударил вновь и на этот раз попал. Йиргему не удалось парировать удар полностью: скользнув вдоль клинка, лезвие топора обрушилось вниз. Йиргем успел все же метнуться назад, и удар пришелся ему по ноге, перебив коленную чашечку. Йиргем не смог сдержать крика от пронзившей его отчаянной боли. Но все остальное сделать он сумел. Удар меча, нанесенный с размахом из-за спины, раскроил последнему противнику череп.
Превозмогая боль, Йиргем оттащил тела прочь с дороги. Потом, когда ползком, когда прыгая на здоровой ноге, отдалился от места стычки на три сотни шагов, и там, где дорога делала поворот, повалился на обочину и стал ждать. Он ждал всю ночь, и, хотя избежал потери крови, намертво перетянув ногу сделанным из собственной рубахи жгутом, к утру боль стала невыносимой. Силы быстро подходили к концу: он слишком много потратил их на драку и еще больше на подавление боли. Йиргем знал, что если ему не удастся в ближайшее время сменить тело, то он умрет.
К счастью для него, вскоре на дороге показался одинокий путник. Когда он приблизился, Йиргем разглядел на левом плече человека странное приспособление, похожее на деревянный лоток. На правом плече тот нес шест, к концу которого была приторочена круглая клетка. Присмотревшись, Йиргем поморщился: у самого основания клетки к шесту были привязаны тушки крыс. Йиргему стало ясно, кто перед ним. В лотке наверняка хранятся яды, а в самой клетке сидит живая крыса. По дороге, направляясь в Гаммельн, шел крысолов.
Заметив сидящего у обочины Йиргема, человек приостановился было, но подходить не спешил. Йиргем не стал ждать, пока осторожность пересилит любопытство, и заговорил, стараясь придать речи саксонский выговор:
– Помоги мне дойти до города, добрый человек, беда со мной приключилась. А уж я в долгу не останусь, обещаю. Вот, возьми задаток, – и на дорогу перед крысоловом полетело несколько серебряных монет.
Поколебавшись, человек собрал деньги, перекинул шест в ту же руку, которой придерживал лоток, и подошел поближе к Йиргему.
– Ну, вставай, что ли, – предложил он и наклонился.
Йиргем без слов обхватил его рукой за шею, словно для опоры.
Пятью минутами позже Йиргем оттащил свое прежнее тело с дороги в лес и задумался. Необходимость тащить громоздкий лоток, дохлых крыс и клетку с живой вывеской на шесте не слишком привлекала йолна. Вместе с тем роль бродячего крысолова как нельзя больше подходит для того, чтобы проникнуть в город и осмотреться, не вызывая подозрений. Первым делом Йиргем наскоро исследовал лоток – как он и предполагал, в нем оказались яды. Насколько действенны они против крыс, йолн не знал. Там же, в лотке, лежали два хитроумных приспособления, называемых крысоловками, и, к огромному удивлению Йиргема, неплохо сохранившаяся старая флейта. Подняв шест с клеткой, йолн зашагал дальше на север. До Гаммельна оставалась пара дней пути.
Йиргем вошел в город, назвавшись Рудегером Кастелосом, крысоловом. В первом же трактире его встретили с распростертыми объятиями.
– Да тебя сам Господь направил ко мне, – обрадовался Йиргему хозяин. – У меня тут от крыс спасу нет, третьего дня даже дочку маленькую покусали. Поможешь – в долгу не останусь и людям расскажу, каков ты крысолов.
По мнению Йиргема, лучшим средством от крыс были и оставались кошки. Однако говорить об этом вслух йолн благоразумно не стал: за совет привести в дом дьявольское отродье его бы наверняка вытолкали взашей. Сговорившись о еде и ночлеге, Йиргем расставил крысоловки и разложил по углам яды, надеясь, что они окажут хоть какое-то действие. После этого, разузнав у трактирщика дорогу, он отправился на поиски Виганда Беттингера, торговца шерстью. Как сказал Пйерн, в доме Беттингера проживали несколько йольо́.
Дом удалось найти без труда: его, как оказалось, знали многие в городе. Стоял он на берегу озера Везера и превосходил соседские размерами и богатством. Поколебавшись, Йиргем направился к входной двери для прислуги и постучал.
– Крысоловы не нужны ли, хозяюшка? – спросил он отворившую ему девицу, хотя и понимал, что жена владельца дома вряд ли стала бы сама отпирать дверь черного хода. Расчет оправдался: служанке явно польстило, что ее приняли за хозяйку, и она, улыбнувшись, сказала:
– Заходи, а я пойду пока узнаю.
Настоящая хозяйка дома, госпожа Анна Беттингерин, оказалась женщиной тучной, с неприветливым одутловатым лицом и маленькими глазками.
– Ты крысолов? – недоверчиво протянула она, спустившись в кухню к ожидающему там Йиргему и внимательно осмотрев висящих на шесте дохлых крыс. Затем поморщилась при виде живой, пищащей в клетке, и сварливо добавила: – Крысоловы нам нужны, да только такие, что дело делают, а не языками болтают. Платить бездельникам я не привыкла.
По взглядам хлопочущих на кухне слуг Йиргем понял, что и за дело здесь платят с большой неохотой. Впрочем, он пришел сюда не ради денег.
– Как же, хозяйка, – торопливо заговорил он, – если толку от моих трудов не будет, я и денег не возьму. Да вы сами увидите! А если будет, вы уж не обидьте, ведь вам от крыс больше убытку, чем от меня.
Госпожа Беттингерин, поколебавшись, кивнула.
Под вечер Йиргем вернулся в трактир и на следующее утро торжественно предъявил его хозяину пять дохлых крыс: две из них попались в крысоловки, остальные издохли, отведав замешанную в хлебный мякиш отраву. Вновь разложив сдобренную ядом приманку, Йиргем прихватил крысоловки и отправился в дом Беттингеров.
Там ему сразу повезло – он встретил первого в этом городе йольо́. Тот как раз выносил ведро с набравшимися за ночь нечистотами. Молодому йолну было около двенадцати лет. Худое полудетское лицо расплылось в улыбке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
