платье без бретелек, но бросает попытки втиснуть в него свою грудь, когда понимает, что у нее нет ни единого шанса застегнуть его.
— С Лексом и Чарли…
— Ну, конечно. Я имею в виду, что они есть друг у друга, они практически съехались, и привет, у них будет ребенок. Плюс, святое дерьмо, представляешь, они поженились!
— Но как ты думаешь, Чарли все еще будет, ну знаешь… тусоваться с нами?
Запыхавшись, она стягивает с себя платье, оставаясь в одних кружевных фиолетовых стрингах и подходящем лифчике: — Эрик, что происходит?
Я колеблюсь, что на меня не похоже. Мне всегда есть что сказать. Мне неоднократно говорили, что у меня нет фильтра, вообще никакого, но Кейт знает меня не так давно, и она не знает, что это не в моем характере.
— Я просто… понимаешь, она моя лучшая подруга. Я не хочу ее потерять, — бесстыдно говорю я, склонив голову, пытаясь понять, почему это меня так задевает.
— Кукла, посмотри на меня?
Я поднимаю взгляд, Кейт смотрит на меня с выражением жалости на лице, но, черт возьми, серьезно, у нее отличные сиськи. Я имею в виду, как у Халли Берри.
— Они настоящие? — спрашиваю я, отвлекаясь.
— Что? Да! И я не имею в виду «посмотри на мои сиськи». Эрик, Чарли дорожит своей дружбой. Да, жизнь меняется, но к лучшему. Она всегда будет в твоей жизни.
— Наверное. Могу я потрогать их, чтобы убедиться?
— Подожди, ты серьезно. Ты уверен, что ты не натурал?
— Дорогая, пожалуйста, вагины меня пугают. Это слишком напоминает мне фильм «Внутреннее пространство», помнишь, с Мег Райан? Все розовое и похожее на слизь.
Покачав головой в отвращении, она снова надела джинсы: — Никогда больше не говори мне «слизь». Честно говоря, Эрик, твой жаргон про вагину должен быть на уровень выше. И да, ты можешь, но сделай это быстро.
Подтвердив, что они на самом деле настоящие, мы решаем отправиться на очень поздний обед, а потом пойти в кино. Кейт быстро становится моей любимой собеседницей. Мне просто нравится британское чувство юмора, к тому же, кроме Эммы, она — моя единственная незамужняя подруга.
— Ты все еще будешь называть Лекса «сэр»?
— Я не знаю… да… думаю. Я не могу называть его Лексом в офисе, понимаешь?
— Тебе когда-нибудь хотелось отшлепать его, когда ты называл его «сэр»?
— Что? Нет… никогда. Я никогда не смотрела на него так. Поверь мне, в те времена я видела слишком много его не очень хороших сторон.
— Он когда-нибудь пытался к тебе подкатывать?
Она громко рассмеялась: — Нет… кроме того незначительного замечания, когда он присоединился к нему и Виктории. Честно говоря, Эрик, все было не так. Он мой босс, и да, сейчас мы общаемся в одном кругу, но я люблю свою работу и восхищаюсь его интеллектом. Я многому у него научилась. Вот и все. А теперь вытаскивай свои мысли из канавы и давай заказывать, потому что я Хэнк Марвин.
— Хэнк Марвин? Что это, черт возьми, такое? — мне нужен переводчик для Кейт, но я наслаждаюсь новыми фразами.
— Дерр, голодна!
* * *
Утро понедельника наступило быстрее, чем вы успели сказать «по-собачьи». Черт, мне нужен секс. Сейчас ровно восемь тридцать, и у меня все готово для нашей встречи. Кофе сварен, а ассортимент выпечки для завтрака разложен на большом столе для совещаний. Проектор уже готов, так как Никки собирается представить свежую информацию о деле, в котором запуталась фирма. В восемь пятьдесят на точке входит Эмма.
— Привет, чика, что происходит?
— Ничего, — тихо отвечает она.
Ха, странно. Она склоняет голову, делая вид, что погружена в бумажную работу.
— Выкладывай.
— Что прости?
— Почему ты ведешь себя как «что-то в моей киске»?
— Эрик, ничего у меня в киске нет.
— Ну, тогда, возможно, проблема в этом. Так что выкладывай сейчас, или я буду пилить тебя весь оставшийся день.
Она вздохнула, понимая, что выхода нет. Когда дело доходит до вытягивания информации из людей, я прирожденный нытик. Либо я манипулирую разговором так, что в конце концов правда откроется. Моя мама говорит, что это мой скрытый талант, помимо всего прочего. Сняв на мгновение очки, она достает салфетку, пытаясь очистить линзы.
— Итак, я вроде как сделала кое-что, это стыдно. Я не могу даже думать об этом без желания заползти в нору и умереть.
— ОМГ, ты помочилась на него?
— Нет! Как ужасно. Хотя это было бы не так уж далеко. Я как бы… — она напрягает свое тело, не в силах вымолвить и слова, — я как бы, гм, пукнула во время секса.
Она зарывает голову в руки, как будто это поможет ей забыть об этом. Бедная Эмма, когда дело доходит до того, чтобы перепихнуться с коллегами, ей не хватает знаний в сексуальной сфере.
— Как пукнул мудак или как пукнула киска?
— Эрик, я не могу поверить, что ты только что сказал «пукнул мудак». Ее щеки пылают, а сама она развалилась на стуле. Ну, я не уверена, но не думаю, что это было так.
— Ладно, так что проведи меня через это, но сделай это быстро, пока кто-нибудь не вошел в середине этого разговора, и не дай Бог, чтобы это был Тейт. Он бы отрезал мой член и подал его мафии.
— Хорошо, — сделав глубокий вдох, она продолжает: — Итак, он хотел сделать это сзади, и это было здорово, верно? Но когда он кончил и вышел, я пукнула… и это было громко, как эхо в комнате.
— Но разве это не нормально, когда воздух выходит из влагалища?
— Я не знаю, так ли это? — спросила Эмма, задыхаясь.
Дверь скрипнула, и, пытаясь притвориться, что мы не об этом говорим, я выпрямила подставки перед собой. Слава Богу, это всего лишь Чарли.
— Ладно, это всего лишь Чарли. Она скажет тебе, что это нормально.
— Кому сказать, что это нормально? — она подозрительно смотрит на нас, положив перед собой стопку манильских папок.
— Скажи Эмме, что пуканье фанатки — это нормально, — промурлыкала я.
— Что, черт возьми, такое пуканье?
— О, Кейт сказала, что так это называют британцы. Знаешь, после того, как парень вытаскивает тебя, и твоя вагина звучит так, как будто она пукает.
Чарли кивает головой, ничуть не удивленная, что мы говорим на эту тему в такое время. За эти годы Чарли выработала иммунитет к тому, что вылетает из моего рта. Именно поэтому она — моя лучшая подруга.
— О… Понятно. Да, это случилось со мной однажды в колледже. Я была потрясена, ушла
