*
Сначала Дарен боялся говорить, и Этель (все-таки ее звали именно так) пришлось вытягивать информацию по крупицам. Она задавала наводящие вопросы о видениях, об их частоте и ощущениях, что приходят вместе с «галлюцинациями». Дарен мог бы подумать, что подруга Каспера не просто будущий врач, а психиатр… Если бы она сама не видела то же, что и Дарен.
– Выходит, это, – она снова указала на зияющую в груди черноту, – не первое видение?
– Они меняются. Постоянно.
– Ты с чем-то связываешь это?
– Нет, – выпалил Дарен, а потом вдруг задумался, – хотя, знаешь…
Первой его галлюцинацией стала Элена Йоркер, с которой он столкнулся в «Театре кошмаров». Перед тем, как лицом к лицу встретиться с собственным ужасом, Дарен убегал от свиты. Кажется, между этими событиями нет никакой связи… Но немного углубившись в неприятные воспоминания, Дарен понял кое-что еще.
В тот день в парке играла старая музыка. Трескучая. С легким шипением. Мелодичная и протяжная, навевающая настроения прошлых десятилетий. Такая музыка всегда ассоциировалась у Дарена с матерью, а воспоминания о ней непроизвольно вызывали чувство вины и сожаления.
Есть ли вероятность, что он сам призвал призрака прошлого, а его чувства подарили переживаниям плоть? Если так, то эта дыра в груди…
– Вы меня пугаете, – Каспер впервые за долгое время подал голос, и мрак в душе Дарена мерзко закопошился.
Вся троица сидела на ковре в центре комнаты. В середине маленького круга они расположили импровизированный стол. Его роль играла покосившаяся затертая табуретка. Можно было бы сесть на кухне, но Дарену не хватало стульев.
– Я вообще не понимаю, что здесь делаю, – уже чуть тише добавил Каспер, когда на него уставились две пары глаз – карие и зеленые.
Дарен не понимал, какие чувства в нем вызывают слова Каспера. С одной стороны, он хотел, чтобы Элон ушел. После вчерашнего вечера Дарен ощущал, будто между ними возникла стена. Они оба избегали друг друга, что делало эту стену еще прочнее. Но с другой стороны, Дарен надеялся, что преграда все же рухнет. Несмотря на то что он стыдился Каспера и даже немного боялся его возможной симпатии к себе, Дарен за многое был ему благодарен. Но…
Очередное «Но». И на этот раз самое печальное и нерушимое. Дарен не создан ни для дружбы, ни для любви. Он давно решил, что не заслуживает теплых чувств, а потому даже хорошо, что Каспер отдалился. Пусть так и остается.
– Мы пытаемся разобраться в том, что происходит. Все вместе, – без намека на недовольство произнесла Этель. Она не сказала ничего такого, но между слов слышалось: «Останься. Ты нужен нам обоим».
Похоже, Каспер тоже это понял. Он едва уловимо пожал плечами и медленно кивнул. После этого Этель заметно расслабилась. Ее взгляд переполз на Дарена, а затем глаза – цвета свежей хвои и посеревшего мха – испуганно округлились.
– Оно разрастается, – пролепетала девушка.
Дарен машинально опустил голову и едва не завыл от досады. Черное пятно у сердца стало больше. Угольный мрак снова рос и теперь покрывал добрую половину грудной клетки.
– Что-то случилось? – догадалась Этель, а Дарен мотнул головой.
В этот момент он бегло глянул на Каспера, который его взгляд по-прежнему игнорировал. Сердце в груди налилось свинцовой тяжестью и неподъемным камнем легло на другие органы. Дарен не мог дышать, пока черные нити вины и сожалений обвивались вокруг горла.
– Дарен? – позвала Этель и потянулась к его плечу. Однако в последний момент девушка отдернула руку, боясь касаться мрака чужой души.
– Не надо, – прохрипел Дарен, отшатнувшись. – Лучше не трогай. Мы ведь не знаем, что это.
– Да о чем вы говорите?! – не выдержал Каспер.
В этот раз Дарен не стал даже глядеть в его сторону. До боли стиснул зубы, но не повернулся к Элону. Зато посмотрел на Этель, и это стало очередной ошибкой.
Ее взгляд метался между парнями, пока недоумение быстро менялось на понимание. Она догадалась, что между Каспером и Дареном черная кошка пробежала? Что за глупый вопрос… Конечно она поняла. Этель догадалась о ссоре, но не о причине, ведь она даже Дарену оставалась ясна не до конца.
– Ладно, – смущенно отвернувшись, заключила Этель, – о возможных причинах поговорим позже. Лучше расскажи подробнее о том, как именно все началось. Что ты помнишь ярче всего?
– То, как я убегал из парка, – нехотя солгал Дарен.
Разумеется, лучше всего в память въелась жуть, что творилась в «Театре кошмаров». Но рассказывать об этом вслух при Каспере – сложнее, чем кажется.
– Правда? – Этель, которая говорила больше остальных, приподняла кончик правой брови. – И почему?
Дарен не мог быстро придумать достойную ложь. Он редко общался с людьми, а потому еще реже врал. Он пожал плечами и сказал первое, что пришло на ум:
– Потому что столкнулся с тобой.
Этель ошарашенно уставилась на Дарена, а он краем глаза заметил, как резко выпрямился Каспер. Гости внимательно смотрели на Дарена, пока он молчал.
– Ах да… Вспомнила! – наконец осенило Этель. – Я врезалась в тебя в толпе. У тебя еще руки сильно дрожали.
Дарен шумно вздохнул. Не лучшая его черта, хоть и запоминающаяся.
– Слушайте, раз вы знакомы, может, я все-таки пойду? – несколько взвинченно спросил Каспер, уже намереваясь встать. Он сидел ближе к Этель, чем к Дарену, а потому девушке не составило труда в прямом смысле этого слова одернуть друга.
– Сиди. Ты сторонний наблюдатель и тоже можешь что-то знать.
Каспер без энтузиазма снова уселся на ковер, по-турецки скрестив ноги. На одну коленку он уложил загипсованную руку, а на вторую – пачку крекеров, которую стянул с общей табуретки.
Несколько секунд Этель с тихим возмущением наблюдала, как друг пытается не уронить отвоеванную упаковку. Он успешно вытащил крекер один раз, а на второй все-таки потерпел поражение. Пачка упала на ковер, но Каспер сделал вид, что все идет по плану.
– Фу, – скривилась Этель, – ты серьезно будешь есть с пола?
– Ну, типа, – невозмутимо пожал плечами Каспер, закинув в рот крекер, от чего Дарен не смог сдержать короткий смешок.
В следующий миг их взгляды пересеклись, и Дарен ощутил, как с гулким ударом сердца яд, текущий из-под ребер, замер. Он вспомнил, как накануне вечером Каспер терпел боль, которая ему не предназначалась, как до последнего защищал Дарена от своих же друзей. Как он пришел к нему ночью. Как они спали в ванне…
– Придурок, – голос Этель разрушил хрупкое мгновение. – И как же меня бесит это твое «ну, типа»! – Последние слова она произнесла, явно подражая интонации друга.
Каспер первый отвел глаза, а Дарен виновато потупился. Черт. Он ведь давно решил, что никогда ни с
