В ухо что-то прокряхтели.
— Не понял, — прошептал Лёхин.
Но, ещё так и не поняв, что хотел сказать Шишик, принялся шарить глазами по улице.
Чем хороша остановка — стоять можно часами. Особенно на вечерней. Люди меняются, и каждый думает: вот этот какой-то редкой маршрутки ждёт или редкого автобуса. Или ничего не думают, порой не замечая среди теней даже знакомых.
Фигура, медленно сворачивавшая от поворота внизу к остановке, плелась так, что её обгоняли все, кому не лень. Пока она шла, Лёхин успел разглядеть длинный плащ с широким капюшоном. Она шла и плевать хотела, что держит зонт, лишь прикрывая спину. Дождь с резким ветром летели ей навстречу — спасал только капюшон. Когда девушка встала близко к Лёхину и глянула в его сторону, не идёт ли какой-нибудь транспорт, он узнал её — та самая непробиваемо сонная гардеробщица.
Лёхин шагнул к ней и сказал спокойно, чтобы не напугать:
— Привет! Ну и погодка, да?
— Привет, — тонким, каким-то ломким голосом ответила девушка и после секундной паузы добавила: — А Дианы сегодня нет.
Узнала, даже взглянув мельком.
— Я знаю. Нечаянно здесь вышел, — объяснил Лёхин. — Мне надо было раньше, да забылся что-то. Хорошо, что я вас встретил.
— Почему?
— Хотел извиниться, что тогда на стойку посадил. Извините, пожалуйста. Вот.
— А меня сегодня уволили, — невпопад сказала девушка и всхлипнула.
Вот почему голос тонкий. Всю дорогу от кафе, наверное, ревела. А может, раньше начала.
— А почему?
— Я раньше компаньонкой была. А недавно гардеробщицей поставили. А сегодня хозяин подошёл и сказал: "Пиши по собственному". А разве я виновата?.. Ой, там не "305-я" идёт?
Именно "305-я" маршрутка летела как на крыльях к остановке. Крылья крыльями, но времени Лёхину хватило вынуть спичечный коробок и посадить на плечо девушке тускло блестящую, зеленовато-голубоватую букашку. А ещё хватило времени перейти на другое зрение и увидеть: две призрачные крысы суматошно бегают вокруг девушки и ведут себя так, словно вокруг неё заборчик, который ни перепрыгнуть, ни лазейку какую найти.
Пока ещё открыта дверь, девушка обернулась и помахала. Лёхин махнул в ответ. "Надо бы снова с нею нечаянно встретиться, — думал Лёхин, глядя, как две толстые, прозрачно-шёлковые тушки не спеша семенят на коротких лапках вниз, к кафе. — За что её уволил хозяин? За то, что крысы прорваться не могут. Интересно. Получается, девушке-гардеробщице кто-то защиту сделал? Или она сама по себе такая, защищённая? Неужели именно она та самая подруга Лады?"
Он спохватился, что тянет время, раздумывая над новой загадкой, и побежал через дорогу.
… Если б не Шишик, Лёхин ни за что бы не догадался заглянуть за гаражи. Но "помпошка" так негодующе возопила (беззвучно, конечно), когда Лёхин пристроился у соседнего с Лёнчиковым подъездом ждать; так начала пинаться, вынуждая хозяина встать, что Лёхин хоть и не сразу, но всё же сообразил: Шишик требует идти именно к Щуплому.
Тропинка между гаражами подсказала, что народ дома частенько пользовался ею, чтобы сократить дорогу от остановки. Но не сейчас: середина тропинки превратилась в настолько жидкое месиво, что даже самый отчаянный пешеход сто раз подумает, ставить ли ногу в самую настоящую грязевую топь… Шаг между гаражами — и сразу стали слышны стук, топот, тяжёлое прерывистое дыхание. Драка в самом разгаре.
Осторожно выглянув, Лёхин обнаружил уже привычную расстановку сил — трое против одного. Пятачок между школьным забором и гаражами достаточно ровный, но размякший от дождей. Щуплый дрался как бог. Но, когда он оскальзывался на едущей под ногой землёй, ему не давали времени почувствовать под ногами упор и били падающего, поднимающегося.
И могли убить в любой момент. К огромному своему изумлению, Лёхин увидел в руках нападавших короткие тонкие дубинки. Чёрт… Если они даже не собираются убивать Щуплого, это и правда может случиться в любой момент.
Лёхин, холодея от бешенства, бросил раскрытый зонт на какой-то драный по осени куст впереди, у забора, и встал не прячась — вышагнул из межгаражного пространства. В тылу троицы оказался. Те решительно теснили Щуплого в тупичок, образованный гаражом, поставленным к забору впритык.
Взвесив меч, чтобы привыкнуть к его весу и движению, Лёхин не стал его раскладывать. Дубинка из меча хоть и получилась короче, чем у противников, но могла оказаться оружием более серьёзным. Пока Лёхин не видел в ней надобности — оружие отправилось в чехол.
"Бой без правил? Правила будут, но — мои!" — пообещал Лёхин и коротко свистнул.
Один из троих, рослый, широкоплечий, подпрыгнул, оборачиваясь, и, ещё не видя, кто за спиной, мгновенно обрушил дубинку — на звук. "А если бы это был ребёнок? Пацан какой-нибудь?!" — мелькнула ошарашивающая мысль.
Но замах у Рослого слишком широк. И видно, куда нацелено оружие. Лёхин резко шагнул вперёд — и под дубинку. По инерции сильного удара та пролетела безо всякой надежды на возможность свернуть. Грохнул-загудел от удара гараж. Лёхин же проскочил под левой рукой противника, поймал его за кисть и заломил за спину. Одновременно коротко и резко дёрнул ту же кисть вбок. Рослый взревел от боли.
Холодно, стороной прошла мысль: Рослый привык брать физической мощью… Лёхин чуть приотпустил противника, взявшись за его руку чуть выше вывихнутой кисти, — и пинком по заднице послал его на мокрый ковёр из листьев и травы у забора. Бросок вышел точным — именно таким, как хотел Лёхин: чтоб Рослый хорошенько проехался пузом по слякотной тропке и мордой ткнулся в те самые листики и травку… Ещё слыша тягостное мычание Рослого (тяжеловато вставать, когда только одна рука действует, а если ещё и подзабыть, что с кистью плохо и машинально опереться на неё…), Лёхин развернулся к остальным.
Через спортивное поле, льнущее к забору, от крыльца школы сюда достаточно хорошо светили фонари и прожектор.
Двое с дубинками заставили Щуплого буквально втиснуться в угол, образованный двумя гаражами. Не самое лучшее место. Хуже всего, что внизу гаражных стен есть небольшая насыпь, которая только-только начала зарастать травой, а почва здесь явно глинистая. Щуплый, видимо, не первый раз оскользнулся — уже на глазах Лёхина. Он пытался в этот момент ударить, но пришлось сосредоточиться, чтобы не упасть. А дубинки замелькали так, что не блокируй он отдельные удары, его бы давно превратили в хорошо отбитый кусок мяса.
Здесь сразу с двоими не совладать — пространство тесновато. А Щуплый явно устал. Как он вообще продолжает драться — избитый?..
Время от времени ещё думая о ненужном, Лёхин сцепился со вторым — с тем, в блестящей от дождя куртке. Тот не давал пройти к третьему, который теперь и в одиночку мог избивать почти обессиленного Лёнчика.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
