— Обсудим, — сказал Ивар, подтягивая поближе кувшин с элем. — Ульф-ярл, благодарю тебя.
Я понял. Вежливо кивнул каждому из братьев-конунгов по очереди. И вышел из шатра.
Воздух снаружи показался сладким, как поцелуй Гудрун. Вот как бывает. Рядом река, порядком заиленная. Еще лагерь вокруг, который смердит, как и положено смердеть военному лагерю. Но после «вдохновляющего» общества братьев Рагнарсонов…
— Ну? — спросил поджидавший снаружи Медвежонок.
— Согласились.
— Я в тебе не сомневался! — Свартхёвди хлопнул меня по спине. — Пошли, там наши бычка жарят. Вот только эля почти не осталось.
Зря он печалился.
Когда мы вернулись в «расположение», там уже обосновались ирландцы Лиса. С изрядным количеством английского пива.
«Молодцы братья-католики, — подумал я. — Ушлые и не жадные».
В целом, правильная оценка. Но не в данном случае. Эль был от Хвитсерка и предназначался мне. Просто Мурха первым попался Рагнарсону на глаза. И мой «почти тезка» поручил ему передать мне ценный подарок.
Впрочем, и ирландцы не с пустыми руками пришли, а с двумя бочками свежезасоленной рыбки, экспроприированной в каком-то рыбацком селении, и четырьмя мешками ржаной муки, из которой быстренько понаделали пресных лепешек.
В общем, вечер удался. Не хватало только музыки и женщин. Но попытку отправиться на поиски я пресек. Собирай потом бойцов по местным деревням. И хорошо еще, если никого не притопят втихомолку. Так что обошлись музыкой, которую организовали собственными силами.
И тут я кое-что понял. А именно: раз у бойцов хватает энергии на эти дикие пляски, то тренировочные нагрузки можно запросто удвоить.
Глава 11 Неприступные стены нортумбрийской столицы
То была славная битва. Как нам потом рассказывали. Объединенная армия двух королей вроде бы была полностью готова к встрече противника, но как-то так получилось, что викинги все равно напали внезапно. И как-то успели не только высадиться на берег, но и на нем закрепиться. Место выбрали правильное: коннице не разбежаться, да и людям тоже особо не побегать. Заливной луг в состоянии частичной заливки. Грязь примерно по щиколотку. И фронт шириной метров сто максимум, а с флангов уже настоящее болото.
Англичане кое-как собрали собственный строй, оба войска сошлись и некоторое время играли в кто кого перепихает. На стороне Нортумбрии была численность. На стороне викингов — навыки, мощь и ярость. А еще у них были супербойцы, способные прорвать вражеский строй. Например, Сигурд Рагнарсон. И его берсерки, коих насчитывалось почти два десятка. Сигурд любил воинов Одина, потому что умел с ними управляться. Даже медведи опасаются драконов. Вот только Сигурд вперед не лез, а берсерки оставались в резерве. Похоже, северян полностью устраивало, что два войска топтались на месте, время от времени ширяя противников острыми железками с такой интенсивностью, что через полчаса противостояния бойцы даже не устали.
Эта имитация битвы длилась примерно полчаса, а потом выяснилось, что союзные Рагнарсонам головорезы уже всех победили и вовсю грабят вражеский лагерь.
Хотя нет, «всех победили» — это было преувеличением. Вернее — дезинформацией. На самом деле оставшихся в лагере войск было раз в десять больше, чем грабителей, и как только англичане осознали этот замечательный факт, то храбро ринулись в атаку. То были в основном ополченцы, но ведь противостояли им не монолитные стены хирдов, а мелкие компании, грабившие шатры и потрошившие повозки. Они даже не столько грабили, сколько портили. Да еще и пожар устроили.
Большая часть сводных королевских сил плюнула на завязших на берегу язычников и бросилась спасать имущество. Причем если сотен пять людей Эллы все же остались на берегу, то люди Осберта ушли все. Хотя грабили как раз лагерь Эллы.
Командование после отступления королей перешло к моему знакомцу Кенельму, королевскому сотнику, вояке достойному, но полководцу, как выяснилось, посредственному.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И когда викинги внезапно «проснулись» и атаковали по-настоящему, Кенельм, геройски стоявший в первой шеренге, умер одним из первых.
Хотя шансов у него в любом случае было немного. Бойцам Сигурда при численном равенстве сил могли противостоять разве что королевские гвардейцы, да и то недолго. Так что викинги прорвали заслон и даже поверили в победу… На некоторое время.
Пока англичане не сообразили, что нападение на лагерь было отвлекающим маневром и не обрушили на хирды Сигурда и Хвитсерка всю мощь своей конницы и пехоты, и снова оттеснили норманнов к реке, где, несомненно, довершили бы разгром…
Не будь у викингов кораблей.
Но корабли у них были, так что, пусть и с серьезными потерями (в основном среди союзников), викинги покинули нортумбрийский берег и двинулись к морю, оставив временно союзных королей пожинать плоды победы. Временной.
* * *
Йорк-Йорвик. Сотня с хвостиком гектаров тесно прижавшихся друг к другу мини-дворцов, зданий, казарм, арсеналов, складов, мастерских и прочего, и главенствующая над ними громада собора Святого Петра, сердце одноименной обители христианского римского духа.
Весьма символично, поскольку каменный квадрат, вместивший все это, тоже был возведен римлянами. Я видел эти стены и снаружи, и изнутри, так что отлично понимал, что взять их будет очень непросто. И люди-муравьи на них не станут праздно глядеть на наши старания. Они будут кусаться.
И словно в подтверждение этих мыслей с ближайшего бастиона, массивной, округлой башни, донесся громовой удар, затем черная точка по крутой дуге ушла к сизому небу, зависла там на пару мгновений, а потом с устрашающим гулом понеслась вниз, стремительно увеличиваясь в размерах. Ну прямо на наши косматые головы.
Мой братец Медвежонок помянул воронов, я сам невольно втянул голову в плечи, хотя понимал, что втягивай не втягивай — разницы нет. Впрочем, вероятность попадания именно в нас — ничтожна.
Так и вышло. Камешек ухнул в землю шагах в пятидесяти, разрушив чей-то сарай, развалившийся от сотрясения, и напугав бойцов Бьёрна, мародерствующих неподалеку.
Бури извлек из чехла лук, наложил стрелу…
И убрал оружие обратно. Метров четыреста. Да еще с приличным превышением. Слишком далеко даже для моего снайпера.
Мы направились к месту падения: было любопытно поглядеть на «подарочек».
От удара о землю снаряд развалился на дюжину кусков. Хотя какой снаряд… Просто кое-как обработанный кусок известняка. Выстрел был явно пробным. Ну да, кто же будет пристреливать орудия по собственным предместьям. Это сейчас народ отсюда разбежался: кто в Йорвик, кто — в крепость на том берегу, но большинство наверняка просто в лес. Или вверх по реке. Вроде бы у речных причалов плавсредств поубавилось. И точно ни одного судна покрупнее рыбачьей лодки. К тамошним складам никто из наших соратников пока не совался. Слишком близко от стен.
Не трогали пока и крепостицу с той стороны Уза. Тоже римское сооружение, надо полагать. Разве что церковь тамошняя — более поздней постройки. Святой Марии, если не ошибаюсь.
Еще один снаряд… С тем же жалким результатом.
— Опять будем сидеть под стенами, комаров кормить, — проворчал Медвежонок.
Отчасти он был прав. Ивар не торопился. И я знал, чего он ждет. Вернее, кого. Но день-другой у нас в запасе точно есть.
— Возьми десятка три наших, — сказал я. — Съездим, поглядим одно интересное место.
Вилла моего «доброго друга» Озрика внешне не изменилась. Та же ветхая древнеримская красота. Пускать нас внутрь сначала не хотели, но мы были убедительны и спустя час уже обедали в том самом зале, где когда-то Озрик представлял меня своим дружкам-оппозиционерам. Обедали качественно. А особенно качественными были вина. На вилле обнаружился прекрасный погреб, содержимое которого я намеревался изъять. Собственно, изъято будет содержимое всех погребов. И вообще все, что приглянется. И не потому, что Озрик мне должен. У нас же война. А на войне любая собственность, которая тебе симпатична, становится твоей.
