Я газанул так, что мотор взревел. На обледеневшей дороге подобные номера считаются самоубийственными, но в данном случае самоубийственным было как раз осторожничать и позволить фантому закончить начатое. Развоплотить его мне в данный момент было нечем – ни УЗГ, ни психосилы в достаточном количестве. Только бегство. «Шевроле» пошел юзом и вылетел на встречку, что, впрочем, было страшно лишь на рефлекторном уровне: отсутствие движения и гаишников превращало дорожную разметку в пустую формальность. А вот то, что мне удалось удержаться на асфальтовом полотне и не улететь в придорожную канаву на той стороне, – чистое везение: шины почувствовали сцепление с дорогой буквально «на флажке».
Фантома по инерции вынесло из салона, и гнаться за мной дальше он не стал – слишком высока была скорость, да и несколько секунд спустя я миновал границу климатической аномалии и прорвался в «обычную» Зону. Молнии по-прежнему сверкали, но основной их фронт я благодаря своему безумному рывку сквозь туман все же опередил. Они преследовали меня, отставая метров на двадцать, однако процесс зловещих изменений с пространством вокруг продолжался. Зато асфальт без наледи определенно можно было отнести к положительным изменениям, хотя не думаю, что таких будет много.
Я гнал вперед с прежней скоростью, чтобы не дать аномальной грозе меня настичь, руля только левой рукой (правая очень медленно отходила от паралича, вызванного контактом с «монастырским» фантомом) и поминая добрым словом изобретателя гидроусилителя. По мере приближения к берегу Нерли нарастало и мое напряжение. Слева показался еще один грозовой фронт, но я был уверен, что он не успеет меня перехватить.
Однако интересовало меня несколько другое. Эти грозы неспроста. Сами по себе они Кочевнице вряд ли нужны и скорее всего являются лишь побочным эффектом массового возникновения Провалов. Вот только зачем нужны Провалы? Создать армию из Пятен? Непонятно, против кого. Против меня одного, равно как и против «геолога», это слишком круто. Против парней из ФСБ? Ну, сколько их там? Я видел троих. Возможно, их больше, но не намного. Ну, пятеро, шестеро… Даже если десяток – для Кочевницы это не противники! Все равно что авианосную группу посылать против одной пиратской посудины – глупо и нерационально. Очень не похоже на Зону вообще и Кочевницу в частности. Для тех, кого я перечислил, хватит одного Черного Сталкера… Нет, дело определенно не в армии. Зато, судя по расположению уже возникших Провалов и движению грозовых фронтов, черные аномалии выстраиваются в некий замкнутый периметр. То есть Кочевница ограждает себя ими со всех сторон. Изолируется, чтобы ей не мешали. Видимо, затевает что-то серьезное, иначе опять-таки нерационально: ведь создание такого количества Провалов требует прорву энергии! Знать бы, что именно она затевает! И неужели ей есть чего опасаться здесь? Может быть, в процессе реализации этого своего плана Кочевница окажется уязвима? Что-то вроде Кощеевой смерти, только тут ее роль (предположительно) играет временной промежуток, в течение которого с ней можно что-то сделать? Правда, пока непонятно, что и как, но сам факт уже обнадеживает. Впрочем, что это я? Какой факт? Пока это только мои догадки. Факт один – аномалия определенно дергается. Будем иметь в виду.
В таком случае мне крайне важно попасть внутрь этого кольца Провалов до того, как оно замкнется, потому что ночью оно просто непреодолимо, и я окажусь изолирован как от Кочевницы, так и, что более важно, от Агнешки. А наступающей ночью, похоже, решится ее судьба…
Отбросив на время мысли о ближайшем будущем, я с неприятным удивлением обнаружил, что оперативная обстановка в очередной раз изменилась. С востока, из-за Нерли, на меня двигался третий грозовой фронт, едва ли не самый мощный из трех. И вот он-то меня опережал. Молнии яростно полосовали почти уже ночное небо и стегали землю, словно надсмотрщики рабов плетьми. Я прибавил ходу, выведя машину почти на предельную скорость, но все равно не успел: молниевая стена уже перевалила через Нерль и по-хозяйски располагалась на правобережье. Более того: ноющая боль и неприятная вибрация, возникшие где-то в глубине меня, однозначно подсказывали, что там, впереди, прямо по курсу как раз сейчас формируется бездонная пропасть Провала. Я начал отчаянно тормозить, но скорость сто восемьдесят – это вам не баран чихал! А именно – почти триста метров тормозного пути при двухстах оставшихся… Так что мой «Шевроле» неминуемо рухнет в пропасть.
Сам не знаю, как я успел распахнуть дверцу и на ходу вывалиться из машины, ничего себе при этом не сломав. Ссадин и ушибов у меня, конечно, здорово прибыло, но кто их при таких раскладах считает? Даже не взглянув на печальный финал жизненного пути своего стального коня, я, прихрамывая, побежал вправо, параллельно грозовому фронту, в сторону храма. Как только Провал сформируется, сначала будет выброс, а потом полезут Пятна. Если в этот момент я еще буду поблизости, тут мне и кранты. Бежать, бежать изо всех сил! Хорошо хоть грозовой фронт больше не двигался – он продолжал истязать землю могучими разрядами примерно в сотне метров по левую руку от меня, словно некий военачальник приказал этой электрической армии занять оборону по самому берегу реки… Впрочем, уже и так понятно, кто этот военачальник – его, точнее, ее штаб сейчас располагается в храме. И Агнешка почти наверняка там. Пульсации первого возникшего Провала удалялись, зато возникали новые – уже гораздо ближе ко мне. Похоже, эти аномалии выстроятся цепочкой вдоль всего берега… Погано – если хоть один Провал окажется рядом с храмом… Бежать, бежать, не думать об этом!
О первый труп я почти споткнулся. Тело мужчины с перерезанным горлом высовывалось из придорожных кустов. Лицо его не было мне знакомо – даже в своих видениях я его не встречал. Кто он? Фээсбэшник? Кто-то другой? Еще три тела находились на поляне за кустами. Двое из них были вооружены. Один, тоже незнакомый, лежал на спине, а грудь его, шея и живот были превращены в кровавое месиво многочисленными ножевыми ранениями. Окровавленный нож валялся тут же. Другой, с пистолетом в руке и одной-единственной дыркой от пули во лбу, – в нескольких метрах от него. Этого я уже знал. Точнее, видел, когда пребывал в теле бедолаги Алексея. Повернувшись в сторону третьего трупа, я не сразу узнал в нем своего попутчика: пули изрешетили его всего.
Мои зубы сжались от ненависти, как и кулаки. Я довольно мало знал Алексея, но такой смерти он не заслужил. Очевидно, фээсбэшники пристрелили его из самообороны, когда он был взят под контроль Черным Сталкером. Эх, Леха, Леха! По-хорошему, тебя бы похоронить надо, но время не позволяет – надо бежать дальше… Однако где же остальные? Еще должны быть как минимум двое – командир и тот толстый с детектором. Спаслись и сбежали? Остались внутри периметра? Ответов на эти вопросы у меня не было, равно как и времени на их поиски – пульсации нового, зарождающегося поблизости Провала усиливались.
Я снова побежал, мысленно радуясь, что, уволившись из армии, продолжал поддерживать хорошую физическую форму: несмотря на усталость, мне должно хватить выносливости на всю дистанцию до церкви. Ни в коем случае не форсировать, а стараться сохранить темп, чтобы прибежать туда не с языком на плече. Это спортсмену после финиша можно упасть и полежать, а мне требуется сохранить боеспособность.
Я бежал правее кустов, обрамлявших дорогу, по открытому всем ветрам лугу. Тоже не комильфо, конечно: если фээсбэшники остались здесь и все еще намерены со мной разделаться, то я у них сейчас как на ладони. Но при данных обстоятельствах на этот риск придется плюнуть: скрытно пробираясь по кустам, я существенно потеряю в темпе, и меня сможет настичь как выброс Провала, так и его порождения.
Бежать, бежать… Стремно как-то: каждую секунду я ожидал выстрела, который прервет мой забег. Инцидент на Добросельской, у заправки, довольно ясно показал, что брать меня живым не собираются. Пристрелят как собаку и все. Я с трудом подавлял в себе желание либо резко ускориться, либо перейти на бег зигзагом, чтобы затруднить стрелкам прицеливание. И то, и другое потребует больше сил, а я не могу себе позволить «сдохнуть» на самом подходе к цели.
Странно, однако по мере приближения к Церкви молниевая стена уходила на восток, скрываясь за рекой. Это хорошо – значит есть надежда, что непосредственно рядом с храмом Провала не будет. Сами молнии постепенно начинали бить все реже, и соответственно в громовых раскатах тоже начали возникать паузы. Похоже, что формирование Кочевницей периметра безопасности из черных аномалий подходит к концу, следовательно, скоро начнется само действо, ради которого все это затеяно…
Когда я увидел храм, была уже почти ночь. Думаю, моим глазам открылся бы лишь черный силуэт, если бы до сих пор еще сверкающие молнии не озаряли его вспышками яростного небесного огня. У меня возникло странное впечатление, что очертания его слегка плывут и деформируются. Впрочем, это могло быть иллюзией на фоне стресса и усталости, которые совместными усилиями делали меня не столь адекватным наблюдателем, как обычно. А могло быть признаком присутствия Кочевницы – она меняла все, к чему прикасалась. Скоро она прикоснется и ко мне…
