"Големостроение", "Живое и неживое", "Хасидская школа", "Узри мою мощь". Штендеры демонстрировали антропоморфных созданий, смахивающих на роботов, солидных мужчин в костюмах и солнцезащитных очечах, механикусов с занесёнными над кабиной бензопилами. Всё это было забавно, но как отыскать профи с большой буквы?
Ответ — ищи маленькие и скромные буквы.
При ближайшем рассмотрении я обнаружил, что на улице есть несколько неприметных дверей, вся наружная реклама которых сводилась к фамилии и лаконичному сообщению: "По предварительной записи". Ну, и телефонные номера, само собой. Сразу понимаешь, что человек не нуждается в продвижении. Кому нужно его знать, тот знает.
Я терпеливо переписал номера с фамилиями, после чего отправился домой.
…Когда я позвонил в дом Кобалии, меня неожиданно соединили с Маро.
— Привет, — сказал я. — Давно не виделись.
— В школу ходить не пробовал?
В голосе девушки мне почудилась лёгкая обида. Словно я бросил её в трудную минуту, хотя ничего подобного в реальности не произошло.
— Я на больничном.
— А, понятно.
— Хочешь потренироваться?
Маро на несколько секунд задумалась.
— Ладно. Только я не успела все свои дела разрулить. Ты где сейчас?
Называю район.
— Встретимся через двадцать минут у памятника Ветродуву.
Короткие гудки.
Я не успел спросить, что брать с собой, какие дела планировала разрулить моя одноклассница и почему такая спешка. Быстро развернул мыслекарту — и понял, что надо поторапливаться.
— На тренировку? — промурлыкала Джан, когда я обувался в коридоре.
— Угу.
— Передавай своей подружке привет.
— Маро?
— Ну, пусть будет Маро.
Развернувшись, морфистка направилась к двери комнаты и громко хлопнула дверью.
Что за день такой…
Магнитные бури на солнце?
Порыв ветра взъерошил мне волосы, когда я пересекал наш маленький дворик. В подворотне всегда гуляли сквозняки — таковы особенности этой локации.
Ифу я аккуратно уложил в рюкзак вместе с кастетом и боевым ножом. Для разнообразия решил не таскать по городу кусаригаму — я и так уже засветился с этим оружием. Подручные Тариэла окрестили меня Кромсателем. Звучит прикольно, но лучше не злоупотреблять общественным вниманием.
В обрезанных джинсах, кроссовках и рубашке с длинными рукавами было вполне комфортно. Да, ветер, но тёплый. Гоняет вон по небу перистые облачка, никому не мешает.
Надеюсь, завтра не рубанёт дождь.
Переулок, который вливался в площадь Безымянного тумана, был настолько неприметным, что я бы его не нашёл без мыслекарты. Для начала потребовалось свернуть в каменную теснину, издалека напоминавшую тупик, свернуть за угол и спуститься по крутым каменным ступеням, после чего меня ожидала площадка с очередным поворотом и новым спуском. Лестница вливалась в тот самый переулочек, забросанный мусором и провонявший мочой. Выбравшись на свежий воздух, я увидел вполне уютную площадь с кучей кафешек, баров и высаженных по кругу пальм. На противоположном краю виднелось сооружение, напомнившее мне лютеранскую церковь.
Взгляд сразу прилип к памятнику Ветродуву.
Начну с того, что это существо вообще не было похоже на человека. От слова "совсем". То ли клякса со щупальцами и разбросанными по всей поверхности глазами, то ли пузырящийся мозг. Хоть режьте меня — не понимаю, почему эта хрень названа Ветродувом.
— Это точная копия бога, которому поклонялись Предтечи, — раздался знакомый голос за моей спиной. — Ты опоздал.
— Не знал, что Предтечи кому-то поклонялись.
— У них целый пантеон, — Маро остановилась рядом. — Сохранились только изображения вроде этого. И отдельные упоминания их культа. Откровенно говоря, это даже не культ. Древние были уверены, что боги — их прямые создатели. Расхождения только в именах и мотивации этих демиургов. У них там не религия, а целая наука.
— А с чего бы ставить памятник этому существу в центре Фазиса? — я с трудом отвёл взгляд от необычной хрени.
— Кто ж его знает, — фыркнула бессмертная. — Говорят, скульптор побывал в нескольких колониях Предтеч, видел какие-то мистические письмена и двинулся кукушкой на этом фоне. Денег у него было дофига, связей — тоже. Вот и появился памятник.
— А площадь почему так называется?
— Долгая история. Это типа вездесущность такая, внешний бог в виде непонятного тумана. Находится везде и нигде, бесплотный, умеет искажать реальность, повелевать пространством-временем. Как-то так.
— Тебе надо экскурсоводом работать.
— Поживи с моё в этом городе.
— Рассуждаешь, как пенсионерка.
Девушка звонко рассмеялась.
Сегодня Маро Кобалия решила отжечь, надев короткие джинсовые шортики, белую футболку и круглые чёрные очки. Обувь — брутальные кеды, напоминающие "конверсы". Правда, вместо звезды в круге там красовалась атакующая змея. В сочетании с загорелой кожей, гривой длинных чёрных волос и неизменной катаной в поясных ножнах картина радовала мужской глаз. Ноги у госпожи Кобылии, как я отмечал раньше, были стройными и длинными — прямо загляденье.
При длине клинка в два сяку, то бишь около шестидесяти сантиметров, Маро предпочитала японский стиль ношения меча — почти параллельно земле. Ножны не затыкались за пояс кимоно, а висели на специальном креплении, приделанном к ремню. Чёрный лак, кожа, массивные пряжки и кольца…
Девушка обернулась, перехватив мой взгляд.
— Не пялься. Ты ещё маленький.
И всё же было заметно, что моё внимание ей льстит.
— Куда мы идём?
— Надо забрать из ремонта нашего голема.
Как говорится, на ловца и зверь бежит.
— А что с ним случилось?
— Засорены схемы. По каналам не шла энергия, и он постоянно тупил. Это не займёт много времени. Я проверю работу каббалиста и отправлю голема домой.
— Одного?
— Конечно. Он найдёт дорогу без особых проблем.
У меня вертелись на языке вопросы, но я решил придержать коней.
Мы пересекли площадь, свернули на незнакомую улицу и оказались в царстве антикварных магазинов.
— Разве твой каббалист не живёт на Звездочётов?
— Это для туристов, — отмахнулась Маро. — Настоящие спецы любят уединение.
Глава 30
Маро остановилась у массивной деревянной двери с медной табличкой: «Каббалист». Это прям высший пилотаж, мелькнула в моей голове шальная мысль. Апофеоз минимализма. Ни названия, ни фамилии, ни часов работы. Полное отсутствие информации.
— Подожди здесь, — сказала Кобалия. — Дверь не пропустит постороннего.
Я открыл было рот, чтобы задать логичный вопрос, но ответ пришёл сам собой. Маро прикоснулась к отполированной сотнями тысяч ладоней ручке, и дверь начала разваливаться. Прорезались многочисленные линии, сходящиеся в центре. Образовались треугольники, которые с глухим стуком расстыковались и скользнули в скрытые пазы. Мне показалось, или каждая плашка была
