этим даром, учится сам, постоянно экспериментируя.
Резко отскочил в сторону, и в том месте, где стоял, протыкая воздух, вонзился меч. Развернулся и вскинул руку, меняя заклинание на ладони, и припечатал свой отряд разом: кого к стене, кого к полу. Мои глаза сияли золотом, зрачки сузились, а вокруг глаз появились чешуйки.
— Всё ждал. — тихо сказал я, но голос разнёсся по комнате с рычащими звуками. — Когда и меня ударят в спину. — усмехнулся. — Как давно ты предала меня Валери? И кто с тобой за одно? — склонил голову на бок, сжал руку в кулаки, она закричала, а потом крик перешёл в хрип, постепенно переходя в кашель. — Кто твой хозяин, Валери?
Девушка подняла на меня взгляд, её глаза округлились от страха и удивления, смотря в мои глаза, она бледнела всё больше и больше.
— Прости. — прошептала она. — Я не знала.
— Ты предала Императора. — так же спокойно сказал я. — Кто твой хозяин? Облегчи свою участь после смерти, Игрина не прощает предателей, а после моего кинжала, судить тебя будет она. — Валери лишь шумно вздохнула.
— Я не видела его лица. — сквозь кашель прошептала она, сплёвывая кровь. — Но он сильный маг.
Начертил руну удержания на полу, достал кинжал с тремя лезвиями и подошёл к девушке вплотную, внимательно рассматривая её лицо.
— Не думал, что из всех — ты предашь меня первой.
— Прости. — снова прошептала она.
— Твои преступления запечатлены. — произнёс я слова, связывающие Инквизитора с его покровителем, открывая канал связи для передачи души на божественный суд, мои глаза сменили свой цвет с золотого на фиолетовый, а после, не сводя глаз с её, вонзил кинжал в сердце девушки, что была мне словно сестра. Она вскрикнула и обмякла. — И ты, прости меня, Валери.
Вырвав кинжал из её груди, аккуратно поддержал её свободной рукой, разрушая печать удержания и укладывая тело на пол. Закрыл её глаза, тяжело вздыхая. Инквизиторы не доживают до старости или отставки не потому, что их убивают враги, точнее в половине случаев, оставшаяся половина кончает с жизнью самостоятельно, не выдерживая груза смертей, что мы принесли. Ведь иногда приходится карать близких и дорогих сердцу людей. Встав на ноги, освободил остальной отряд, и не говоря ни слова, отвернулся от них, снова осматривая комнату.
— Дион. — позвал меня Ласс, самый разговорчивый из команды. — Валери…что нам с ней делать?
— Похоронить, как и любого мертвого. — ответил не оборачиваясь. — Когда закончим наше задание. — наконец смог увидеть тень заклинания, лёгкий отблеск, но уцепился за него распутывая, а потом и вовсе просто разрывая плетение заклинания. Стоило только начать, как заклинание тут же посыпалось, открывая взгляду тело на полу, он находился в цепях и под несколькими заклинаниями. Сохраняя тело в полуживом состоянии, и не позволяя душе найти путь к нему.
Подошёл ближе и опустился на колени рядом с противником, что смог убить всех моих друзей, а то, что Вилару мёртв уже не сомневался, ибо в момент связи услышал голос Игриды, она шептала, что теперь я последний Инквизитор и должен защитить империю и Императора. Осматривал тело некроманта, обычный, ничем не примечательный, такой пройдёт мимо, и не поймёшь, что он служит падшему богу — брату Игриды, которого она сама в древности и низвергла.
Положил ладонь на его грудь, разрушая заклинания, душа в левой руке начала пытаться вырваться с новой силой. Лишь усмехнулся, ты теперь моя добыча, а своё, дракон так легко не отдаёт, так что, сколько бы ты не трепыхался, всё бесполезно. Стал нараспев произносить заклинание, и под конец, поднёс душу к телу.
Мужчина сразу сделал судорожный вдох и закашлялся, внимательно смотря на него, размышлял, что теперь делать с ним, но его слова прервали мои размышления.
— Можешь сразу убить меня. — прохрипел он. — Ибо сказать ничего не смогу даже под пытками. Мой хозяин силён, и стоит мне лишь открыть рот, как моя жизнь оборвётся, а душа развеется, без шанса на божий суд.
— Хочешь на суд богов? — спросил его.
— Я был его пленником больше восемнадцати лет. — усмехнулся он. — Из-за этого, погибла моя возлюбленная от рук твоего коллеги. Она спала с ним по приказу нашего хозяина, чтобы спасти мою жизнь, а потом погибла от его руки, все эти годы я хотел уйти вслед за ней, но он не давал. — смотрел на него и не особо верил.
Достав магический кинжал, вонзил его ему в кисть, а он закричал от боли и дёрнулся в мою сторону, но ему тут же приставили меч к горлу, груди и паху. Мы с некромантом одновременно перевели взгляд на эти колюще-режущие предметы, и он усмехнулся.
— В правильном направлении думаешь, парень. Продолжай в том же духе, и быть может, дольше проживёшь. — усмехнулся в ответ на его слова и начал шептать заклинание. По телу некроманта стали проступать руны, которые светились ярко-золотым светом. Некромант не лгал, рассказать ничего он мне не сможет, а значит, придётся рыть самому, и постоянно оглядываться, чтобы избежать кинжала в спину.
— Как её звали? — посмотрел ему в глаза.
— Клаудиа.
— Хм-м. — протянул я, а он лишь горько усмехнулся. — Твои преступления запечатлены. — произнёс, доставая кинжал и взывая к богине Игрине. — Твой приговор — смерть.
Кинжал в сердце прервал жизнь некроманта, а с ним оборвалась и ниточка до драконорождённого, что весьма печально. Клаудиа, невеста Вилару, из-за которой попал в плен, едва не сошёл с ума, а после приговорил к смерти и казнил. Значит, всё началось ещё тогда. Встав на ноги, ещё раз осмотрелся, разминая плечи. Похоже, впереди меня ждут большие трудности.
***
Тело Марка погрузили в телегу, Алиша сидела рядом с ним, не отпускала его руку и рыдала, почти не переставая. Что-то постоянно шепча, гладя его по лицу и поправляя ему волосы. Смотреть на неё было безумно больно, пытался с ней поговорить, отвлечь от её горя, но она замкнулась в себе и совершенно не видела и не слышала ничего вокруг. Когда в очередной раз осматривал друга, в надежде, что что-то упустил, и он ещё жив и цепляется за жизнь, обнаружил письмо адресованное Киру. Конверт пропитался кровью Марка, но вскрывать письмо не стал, чтобы проверить пострадало содержимое или нет. Отдам его адресату, а там, если он посчитает нужным поделиться со мной содержимым, буду благодарен.
Дорога до столицы была тяжелой. Проезжая по такой знакомой местности, постоянно вспоминал друга, ведь ещё совсем недавно он был жив, рассуждал о том, что хотел бы бросить всё и уехать с Алишей в Дарум.
