Выглянув из-за его плеча, обнаруживаю бойца спецназа, держащего нас на прицеле. Серьёзно?
– Достану документы, – тихо предупреждает мужика Власов. Тот кивает, не сводя с нас внимательного взгляда. – Подполковник Власов, Следственный Комитет. Моя коллега, майор Власова.
Я быстро нащупываю в кармане удостоверение и протягиваю бойцу. Он опускает автомат, касается рации на плече.
– Подполковник Акманов, тут у меня два следака в лесу.
– Власовы? – слышится смутно знакомый голос.
– Власовы, ага, – подтверждает спецназовец.
– Веди ко мне, – велит Акманов. – Не светитесь.
Мы со Власовым переглядываемся. Ни мне, ни ему не нравится расклад, в котором ФСБ опережает наши планы. Чувствую, ничем хорошим эта заварушка сегодня не кончится. И как они вообще вышли на этот дом?!
Но долго задаваться этим вопросом у меня не получается. Окольными путями спецназовец выводит нас на участок напротив, где обосновались несколько мужчин. Нас заводят в дом, сразу на второй этаж. А там у окна с биноклем сидит недавнишний знакомый, Денис Акманов.
– Доброго дня, коллеги! – с широкой улыбкой приветствует он нас. – Ангелина Анатольевна, рад видеть вас в целости и сохранности после последней нашей встречи.
Я припоминаю, что на речном вокзале Акманов был ранен и бегло осматриваю его. Он едва заметно усмехается и говорит:
– Плечо зацепило по касательной, когда друга прикрывал. Ничего серьёзного.
– Рада за вас, – отвечаю ему. – Здесь вы какими судьбами?
– Удалось засечь любовницу Иннокентия Дуболомова, – пожимает он плечами. – Как только Ярослава взяли под стражу по обвинению в убийстве любовницы Перминова, мы начали пристально следить за окружением Вертухаевой, определили возможных любовниц Дуболомова, присматривались к кандидаткам. Новикова единственная пропала, и мы сосредоточились на ней. А сегодня нашему спецу удалось установить её местоположение.
– Вот так совпадение, – усмехается Власов.
– Бывает, – беспечно пожимает плечами Акманов. – Останетесь понаблюдать?
– С вашего позволения, конечно, – отвечает Ярослав. – Если не удастся взять Дуболомова, то девушка, Ирина Новикова, нужна живой. Она знает в лицо и, вероятно, по имени оборотня в погонах. Думаю, он же стоит во главе руководства клуба и прикрывает любые намёки на причастность преступлений к деятельности клуба.
– Понял, – кивает Денис. Смотрит на меня, как мне кажется, предостерегающе и говорит: – Ангелина Анатольевна, могу я попросить вас не покидать стен дома до конца операции по задержанию преступников?
– Прошу прощения? – присвистываю я от подобной наглости.
– Ангелина Анатольевна, ни в коем случае не хочу вас обидеть или умалить уровень вашего профессионализма, но хрупкой девушке не место там, где грубо работают мужики из спецназа. Даю вам слово, вы первой переговорите с задержанными, но дайте специально обученным бойцам выполнить свою работу без отвлечения на действия бойкой дамочки, как было на прошлом выезде.
Они с Власовым понимающе посмеиваются над этой подколкой, и я закатываю глаза. Фу, терпеть не могу все эти шовинистские взгляды!
– Да бога ради! – холодно процеживаю я, устраиваясь в глубоком кресле.
Всем видом показываю этим двум напыщенным индюкам, что меня нисколько не оскорбило заявление федерала. Но на деле я глубоко уязвлена. В особенности, поведением Власова. Уж от кого я никогда не ожидала бы подобного!..
Но вскоре начинают раздаваться первые выстрелы, и я вытягиваю шею, пытаясь что-то разглядеть в окне между мужскими спинами. Удаётся слабо. Я выскальзываю из комнатушки, спускаюсь на первый этаж в поисках подходящего окна, но замечаю какое-то движение на участке, который сейчас активно зачищается спецназом.
Приглядываюсь получше. Это Ирина. Прячется в кустах у самого забора, и бежать ей больше некуда. Секунду раздумываю и решаю не лезть на рожон перед сотрудниками ФСБ. Это пока Денис обходится унизительными шуточками, но может ведь и конкретно жизнь испортить. А отправляться из-за дурного характера куда-нибудь на Салехард я не планирую.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я правда собираюсь поступить правильно. И даже делаю несколько шагов в сторону лестницы. Но сверху торопливо сбегают Акманов с Власовым и исчезают во дворе, не обращая на меня никакого внимания.
Я кусаю губы, глядя на их удаляющиеся в сторону леса спины, и вздыхаю. Чёрт! Ну я пыталась поступить правильно, как лучше. Но не бросать же свидетельницу на убой?
Отыскиваю ящик с инструментами, подхватываю топор и покидаю дом. Видимо, скрывающиеся преступники начали отступать к лесу, поэтому парни в костюмах, как и группа захвата, передислоцировали позиции. Я спокойно добираюсь до соседского забора и спрашиваю у девушки:
– Ирина? Вы в порядке? Здесь находитесь одна?
– Да, – тихо всхлипывает она. – Я ранена, но в порядке.
– Майор Власова, Следственный Комитет, – представляюсь я сквозь забор. – Сейчас я уберу пару досок и помогу вам выбраться.
Слышу шорох веток и прошлогодней травы – девушка отодвигается покуда возможно от забора – и бью молотком между досок, перерубая рейки опоры. Пыхчу от напряжения: несмотря на видимую хлипкость забора, рубить мне приходится долго. Руки начинают дрожать от усилий, спина становится мокрой от пота. Но едва мне удаётся сдвинуть часть забора на достаточное для прохода взрослого человека расстояние, я подзываю Ирину. Она ползёт ко мне, подтягивая ногу.
– Этот придурок пырнул меня ножом, – поясняет она.
– Кент? – спрашиваю я.
– Да. Только услышал возню, прижал меня к стене, нож схватил. Я с испугу по яйцам ему зарядила, но он полоснул ножом по ноге. И получил по челюсти ещё, козёл! Еле убралась. Хорошо, что вы пришли за мной.
– Нормально идти вы не можете? – уточняю я с громким вздохом.
– На ногу ступить не могу, но смогу прыгать на одной, если поддержите, – по-простецки отвечает она.
– Окей, – говорю ей. Помогаю подняться. – Нужно скрыться в том доме.
В меру её возможностей мы удаляемся от забора. Идти недолго, но на деле выходит слишком медленно. Она скачет, нависая на мне, дёргает меня при каждом неловком прыжке. Мне приходится не только принять на себя тяжесть её тела, но и всеми силами стараться не упасть вместе с ней.
До калитки остаётся около сотни метров, когда сзади раздаётся выстрел, от которого закладывает уши, и я валюсь землю, по инерции утягивая следом Ирину. Резкая боль в боку от падения почти лишает меня чувств, и я делаю несколько глубоких вдохов, чтобы прийти в себя. И только потом смотрю на неё. И чертыхаюсь. Она мертва.
– Девчонку прикройте! – кричит кто-то нечеловеческим голосом, каким-то полным ужаса и неотвратимой горькой судьбы. И почему-то мне чудится в этом крике голос Жени, хотя откуда бы ему тут взяться?
Я прикрываюсь телом Ирки, когда раздаётся следующий выстрел. Пуля со свистом врезается в труп, а со стороны участка раздаётся автоматная очередь, поражающая моего обидчика. Я смотрю в удивлённое лицо Кента, пока он не валится кулем на землю, и лежу под телом мёртвой проститутки, пока один из спецназовцев не скидывает с меня труп и не протягивает мне руку:
– Всё чисто, идёмте в дом.
Он провожает меня внутрь дома, где я обещала безвылазно сидеть. Я включаю воду и отмываю кровь Ирины с рук. Влетевший Власов тут же разворачивает меня, осматривает и сжимает ручищами.
– Гелька, ну твою ж мать! – заключает он. – Ты меня в гроб вгонишь такими приключениями!
– Ай, больно! – сиплю я.
– Где болит? Ты ранена? – крутит и вертит меня Ярик.
– Да мышцу наверное потянула, когда тащила эту девку. Или когда падала. Бок тянет, а так всё хорошо, если так можно описать эту ситуацию в целом.
– Майор Власова, вы как? – спрашивает Акманов, удерживая кнопку рации зажатой. Очевидно, чтобы не отрываться от переговоров с кем-то из своих парней.
Чтобы не задерживать его, быстро отвечаю:
– Я в порядке, спасибо. Не ранена.
Он кивает и бросает в рацию:
