Оставлять Марьяну после того, как он сам же и дал Виабель повод её проклясть, уже казалось действительно вопиющей идеей.
— Она тебя прикончит, — добавил Питер, когда Джулиан склонился к лицу Марьяны ниже, — когда поймет — сразу прикончит.
Ох, не исключено...
Её губы были слегка приоткрыты, именно поэтому передать кровь изо рта в рот и удалось так без болезенно.
Кто знает, может ей и не придется. В конце концов, можно ж и не говорить, что вот таким вот примитивным ритуалом, с разделением сил, вампиры несколько тысячелетий подряд заключали браки. Согласие... Согласие было конечно желательно. Но не всегда требовалось. Вообще не всегда. Тот случай, когда молчание и полудохлое состояние считалось за вожделенное "да".
Даже так проклятие удастся растянуть на несколько дней. И если за это время аракшас не будет найдет…
Они умрут в один день...
Миленько. Нужно будет хотя бы накормить новоиспеченную женушку чем-нибудь по настоящему особенным перед этим!
36. Глава о том, как три ведьмы между собой договаривались
Я спала.
О боже мой, какой же кайф.
Нежилась себе на пуховом облачке, покачиваясь из стороны в сторону.
Я спала даже во сне! Потому что нафиг эти глюки они только отвлекают тебя от важного!
— Марьяна-а….
Голос звучал напевно и ласково. Что-то в нем было от бабушкиного ворчания по утрам. Я демонстративно лягнула то, что подвернулась мне под ногу и глубже укуталась в облачко, на котором лежала.
— Марьяна.
Голос пытающийся до меня достучаться стал чуточку строже. Нет, ну как же похоже на бабушку, а!
— Бабуль, прости, но я так устала, сегодня в школу не пойду!
Сон был такой теплый, такой уютный. Так крепко меня обнимал. И пах крепким кофе, черным перцем и кардамоном...
С меня сдернули одеяло из облачка. Нагло и бесцеремонно. Мне сразу стало холодно, но я попыталась спрятаться в теплой груди своего сна.
— А ну-ка вставайте, юная леди, — бескомпромиссно потребовала такая похожая голосом на мою бабушку тетка, — у нас мало времени!
— Нет, я мухожук, я не могу вставать, у меня лапки тонкие, а пузо тяжелое, — пятке было холодно, но втянуть её было некуда.
— Ну, ты сама напросилась, Марьяна. Нея, воды!
До того как я успела сообразить, кто такая Нея и зачем воды — мне на уши обрушилось, кажется, целое ведро ледяной, вышеупомянутой жидкости.
Бли-и-ин!!!
У моего облачка не осталось шансов. Я распахнула глаза и села.
Правда проснуться при этом забыла. Вокруг меня был сон. Все было такое же белое, пушистенькое и немного сияющее. Аж глаза резало. Ну, хоть сидеть было мягко...
— Ну, здравствуй, Марьяна, — кашлянула над моим плечом жестокая женщина, на которую явно не хватало Гаагской конвенции по запрету жестокого обращения с пленными и спящими.
Я обернулась.
Она была все такая же. Узкоплечая, изящная, в старомодном платье и с черными ужасно ехидными глазами. Волосы так знакомо волнистым облаком окружали её головы. Седина только добавляла сходства. Над плечом леди Матильды ди Бухе витала маленькая фея в нежно-голубом платье. Судя по маленьким непогасшим искоркам вокруг неё — именно ей мне нужно было сказать спасибо про душ.
— Помнишь меня, — подозрительно поинтересовалась леди Матильда.
—Ага! — Я кивнула, — это вы подогнали мне этот сомнительный домик с проклятьем в придачу.
— Ну, дорогая, — леди Матильда развела руками, — бесплатный сыр бывает в мышеловке, бесплатных домов — не бывает вообще нигде. У всего есть свои подводные камни. Добровольно наследовать мой дом все равно никто бы не стал, а ты так отчаянно его хотела… Разве я могла отказать своей дорогой правнучке?
— Кому-у? — протянула я недоверчиво.
— С этим ты сама разберешься, детка, — леди Матильда махнула сухонькой ладошкой, — я здесь не для этого. Я здесь для того, чтобы предупредить тебя, Марьяна. Наш с тобой дом в большой опасности.
Такие новости, а я — без швабры!
По легкому мановению руки Матильды облачка разлетелись во все стороны, очищая пространства. Мне пришлось встать на ноги, чтобы выпустить маленькую белую тучку из под себя. Плак! А мне только начало тут нравиться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мы стояли на девятиугольном хорошо отессанном зеленом камне, испещренным золотистыми прожилками. Приглядевшись, я поняла что это не просто прожилки — а тоненькие веточки, собирающиеся в один древесный ствол.
Деревце это не было могучим и крепким. Напротив, я бы сказала, что оно было совершенно молоденьким. От центрального ствола разбегались в разные стороны две веточки. Одна была темная, вторая — будто бы источала еле заметный свет.
Корнями же дерево оплетало небольшой, грубо высеченный, но вполне узнаваемый дом. Мой дом! Тот самый, который я сейчас разгребала.
— Когда я ушла из родового ковена — мной было положено начало собственной семье, — спокойно произнесла Матильда, пока я оглядывалась, — моя магия слишком отличалась от магии моих сестер и матери. Меня звали иные миры, я могла открывать двери между ними. Как и ты, Марьяна. Стать вольной ведьмой — было тяжелым решением, но я ни разу о нем не пожалела. Мой дом — дом волшебных дверей — я очень его любила. И надеялась, что мои дочки смогут продолжать мое дело. Не вышло. Одна — ушла в странствие по волшебным мирам сопряжений, вторая так и не смогла открыть ни одной Я очень рада, что твоя связь с домом окрепла, Марьяна, я опасалась, что он слишком одичал и не признает тебя настоящей хозяйкой.
— Вы говорили об опасности для дома, — напомнила я, — куда бежать, кого натягивать?
— Тильда, — фея, висящая над плечом первой хозяйки дома ди Бухе коснулась её плеча, — у нас мало времени. Нужно начинать ритуал.
— Да, — старушка кивнула, — извини, Марьяна, но времени для объяснений у нас и правда нет. Ты все увидишь сама. Главное, что ты должна — быть хозяйкой моего дома. Не бросай его. Он не справится с еще одной потерей.
Опять нет времени для объяснений! Нужно сказать, она и в первое наше знакомство ничего не объясняла. Это уже почти традиция.
Фея облетела камень по кругу, касаясь маленькой ладошкой его углов.
Яркие золотые и очень странные знаки вспыхнули на месте каждого прикосновения.
Вокруг заплясали тени, странные и походящие на людей. Их было много, но только одна оказавшись на камне обрела объем и стала человеком.
Невысокая, полноватая, темноглазая, с недобрым прищуром из под густых бровей.
— Ты была последней хранительницей моего дома, Улия, — звучно произнесла Матильда, — пришло время передать эту роль.
Так вот ты какая, безумная ведьма, сделавшая из дома ди Бухе, самую настоящую свалку.
Подходила ко мне Улия неохотно.
— Готова ли ты, Марьяна, стать хранительницей дома волшебных дверей?
— Всегда готова, — тоном настоящей пионерки возвестила я.
— Вам нужно пожать друг другу руки, дамы, — пискнула Нея, зависая между мной и Улией. — я, дух хранитель семейного древа заверю ритуал передачи полномочий.
Я протянула руку вперед, глядя ей прямо в глаза. Она медлила.
— Улия! — голос Матильды стал требовательным, — дом не должен оставаться один. Марьяна пробудила его от спячки, она справится.
Ведьма явно в этом сомневалась. И правда, я столько её сокровищ уже на помойку отправила.
И тем не менее, сухие пальцы Улии все-таки сжали мою кисть.
— Вверяю мой дом в твои руки, Марьяна, — недовольно проскрипела ведьма, а потом стиснула мои пальцы сильнее и склонившись ехидно прошептала, — все равно ты пробудешь там хозяйкой совсем недолго.
— А вот это мы еще посмотрим, — фыркнула я. Хотя уверенность Улии мне не понравилась.
С тонких золотистых крылышек Неи на нашу кожу посыпалась пыльца. Она не исчезала, складываясь в тонкий, светящийся браслет чистой энергии, который сначала обвивал запястье старой ведьмы, а потом — змеей переполз на мое, тепло сжался на коже.
— Найди меня, Марьяна, — вдруг пискнула фея, резко поворачиваясь ко мне кроходным кукольным личиком, — я жду тебя в алтарной комнате. Я объясню, как работал гостевой дом.
