Обедают они вместе, и на личные темы снова вешают по собственной воле по амбарному замку, что не может не радовать. У Гермионы даже появляется аппетит, а внезапная встреча с коллегами из бывшего отдела позволяет с легкостью вздернуть подбородок и бросить на них уничижительный взгляд.
Сплетницы тушуются от волн ее уверенности и даже прячут глаза. Блейз говорит, что гордится ею.
Рабочий день пролетает незаметно, и под вечер Гермионе почти жаль, что он так быстро заканчивается.
— Ты сегодня без верхней одежды, — замечает Блейз, надевая на себя черное классическое пальто. — Снова лишаешь себя прогулки под морозным воздухом?
— Я не люблю холод, Блейз, — чуть улыбается она. — Пока есть возможность напрямую добираться до дома, буду ею пользоваться.
Парень согласно кивает, не скрывая улыбки, и берет в руки темно-серый шарф.
— Я тебя услышал, золотая девочка, — надевает он его на шею. — Тогда до завтра, не забудь выключить свет.
— Да, хорошо, — берет она с места сумку, наблюдая за тем, как парень выходит из офиса. — До завтра.
Забини машет на прощание и закрывает за собой дверь. Гермиона расцепляет пальцы с сумки и топчется на месте, начиная наворачивать круги по комнате и заламывая руки. Она так ждала вечера, а теперь находится в настоящей панике, потому что боится встречи с Джинни.
Слова, наверное, придут сами, пусть Гермиона себе в этом плане и не особо доверяет. Ее беспокоит, сможет ли она добраться отсюда к Джинни домой. Может, она закрыла свою каминную сеть? Подруга, конечно, упоминает еще давно Гермионе о том, что каминная сеть ее дома для нее всегда открыта, но…
Это было до момента вчерашнего разговора.
Кто знает, может, теперь доступ в ее дом Гермионе закрыт? Девушка осознает, что сильно ранит свою близкую подругу своими обвинениями. И она готова сейчас на все, чтобы искупить вину за сказанное сгоряча.
Схватив сумку, Гермиона уверенно входит в камин и нагребает полную ладонь пороха. Проговорив четко адрес Джинни и Гарри, Гермиона закрывает глаза, пожираемая языками пламени. В глубине души она страшно боится, что каминная сеть подруги оказывается закрыта.
Боится, что ее выбросит в стужу улицы без верхней одежды, но этого не происходит. Открыв глаза, Гермиона видит знакомый интерьер гостиной. В комнате витает аромат готовой еды, живых цветов и сухоцветов лаванды.
Гермиона делает шаг вперед на небольшой коврик возле камина и сжимает перед собой на ручке сумки пальцы, чтобы справиться с тревогой. Она уже хочет окликнуть хозяев дома, но этого не требуется. Джинни появляется на пороге комнаты несколькими секундами позже.
Она так и замирает на месте, глядя на внезапную гостью. Гермиона смотрит на нее в ответ. Слова, которые, как она думает, придут сами, совершенно не приходят. В голове пусто, руки подрагивают, а в горле стоит ком. Джинни выглядит очень подавленной.
Гермиона сглатывает.
— Привет, — наконец произносит она.
Джинни скрещивает на груди руки, но в комнату так и не заходит. Между лучшими подругами находится пропасть, которую они обе не знают, как миновать.
— Привет.
Гермиона топчется на месте. Ну же, слова, где же вы! Совсем ничего в голову не приходит. Однако Гермиона чувствует, что шанс на разговор у них есть, и Джинни сама его ей предоставляет, когда по-прежнему держит каминную сеть для нее открытой.
— Где Гарри? — спрашивает Гермиона.
И тут же прикусывает язык. Это не тот вопрос, это вообще совершенно не то, что следует говорить, но она уже произносит это, и слов назад не вернуть. Джинни переминается с ноги на ногу.
— Еще на работе, — коротко произносит она.
Гермиона кивает. Они молчат. Молчат и смотрят друг на друга. Гермиона чувствует себя такой виноватой перед подругой, что этому не подобрать слов. Если бы у нее была возможность вернуться в прошлое и не говорить этих громких слов обвинений, она бы непременно этим воспользовалась, но так просто ничего не бывает.
Джинни вздыхает.
— Почему решила прийти? — наконец спрашивает она.
Она смягчает вопрос. Не говорит «зачем ты пришла?», не говорит «что ты хочешь?» Сама головой понимает, что поговорить с лучшей подругой собирается еще в момент ссоры. Джинни не любит ссориться с Гермионой, у них вообще любые конфликты — большая редкость.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И меткость.
Гермиона задыхается словами.
— Прости меня, — на выдохе произносит она и делает шаг вперед. — Джинни, прости, что сказала вчера глупость сгоряча.
Джинни смотрит внимательно в глаза подруги. Они у нее блестят. Кажется, приходит время наконец прекратить бегать от прошлого и начать о нем говорить.
— Дошло наконец? — спрашивает она.
Гермиона коротко кивает.
Джинни закрывает на мгновение глаза.
После странного ужина в компании с призраком прошлого Джинни хочется только одного: вернуться домой и никогда больше на такие встречи не соглашаться. Слова Блейза о том, что он не хочет забывать прошлого, больно врезаются ей в подсознание.
Они злят. Злят и пугают одновременно.
Она даже толком не помнит, как заканчивается вечер, все смешивается в один мутный миг. Просто в какой-то момент они с Гарри уже оказываются дома, что не может не радовать. Она снимает с себя сережки и хочет поскорее в душ, чтобы в сток ушли все ее мысли.
— Прекрасный был вечер, — резюмирует Гарри, когда снимает с себя галстук. — Ох, я так был рад видеть Гермиону! Да и Блейз довольно неплохой собеседник.
Джинни кивает и натянуто улыбается. На счет первого и второго высказывания Джинни полностью согласна с мужем, а вот по поводу последнего…
— А где твоя сумка? — нахмурившись, спрашивает Гарри.
Джинни рассеянно смотрит по сторонам. Ох, Мерлин, ее новый клатч! Кажется, она оставляет его в ресторане! Девушка сердится из-за собственной невнимательности. Она всегда собрана, такого с ней обычно не случается.
— Ничего страшного, — отмахивается она, — я пришлю с утра сову к ним, а заберу на следующий день. Там ничего ценного.
Гарри спокойно кивает.
— Как скажешь, — соглашается он и подходит к Джинни, — жду тебя в душе, если хочешь, — целует он ее в висок.
Девушка тепло улыбается.
— Хорошо, я присоединюсь позже.
Гарри уходит в ванную, закрывая за собой дверь, а Джинни обессиленно садится на стул и сутулит плечи, глядя куда-то в одну точку. Сегодняшний вечер кажется абсурдным по всем категориям. Кажется, словно сама Вселенная глумится над ней, потому что посылает людей из прошлого в тот момент, когда она двигается дальше.
Девушка трет лицо ладонями. Лучше бы они не виделись с Блейзом, лучше бы она никуда не пошла. Встреча с ним лишь разозлила, потому что Джинни испытывает к Забини лишь чувство благодарности за то, что они помогали друг другу в тяжелое военное время.
Блейз, видимо, воспринимает все это иначе. И это злит еще сильнее.
На карниз присаживается птица и стучит клювом в стекло.
Джинни поднимается с места и хмурится, направляясь к окну. Кто станет писать в такое позднее время? Открыв окно и предоставив птице миску с кормом, девушка забирает письмо и разворачивает его.
Ты оставила свою сумку на столе, я взял ее с собой. Можешь прийти в любой будний день в Министерство, когда тебе удобно, мой рабочий день начинается в девять.
Блейз
Джинни шлепает от досады ладонью по бедру, чем пугает птицу, которая до того момента спокойно ужинает. Сова ухает и хлопает крыльями. Джинни закрывает глаза, ожидая, пока та успокоится, а затем смотрит на птицу.
— Извини, — зачем-то говорит она ей. — Новости дрянные, реакция соответствующая.
Сова ухает, словно понимает, что волшебница говорит ей, а после улетает прочь. Видимо, знает, что ответа на принесенное письмо дожидаться не нужно. Джинни тяжело вздыхает, наблюдая за удаляющейся в темноту зимней ночи птицей, после чего закрывает окно и возвращается в дом.
Гарри она не говорит о принесенном письме, она и саму весточку зачем-то сжигает. Поступков своих она тогда не понимает абсолютно. Выходные пролетают незаметно, и Джинни сетует на то, что ей все-таки придется ехать за сумкой в Министерство перед работой.
