— Ничего себе! Представляешь, Стивен заработает пятьдесят фунтов?!
— Даже больше, учитывая съемки у Леды, — заметила Роуз. — Она от него без ума.
Выйдя из ванной, я увидела разложенное на кровати вечернее платье — для меня! Тоже модного черного цвета.
Правда, как выяснилось, Роуз выбрала его лишь потому, что ничего короче в ее гардеробе не нашлось. Село платье на меня прекрасно! Длинное, почти до пола. Смотрелось роскошно, хотя сестра между делом обронила:
— Ах, это из готовых платьев. Надо же в чем-то пока ходить.
Едва я завершила свой туалет, из холла послышался голос Нейла.
— Поздравляю! Тебе оказали неслыханную любезность, — усмехнулась Роуз. — Нейл не заглядывал в квартиру несколько недель. Надеюсь, он не подбросит мне в суп мышьяк.
Я выразила сожаление, что они так и не поладили.
— Ну, я-то тут ни при чем, — пожала плечами сестра. — Мне очень хотелось бы с ним подружиться. Ради Саймона. Я много раз пыталась… И сегодня попробую, но… сама увидишь. Бесполезно!
На словах «ради Саймона» сердце у меня оборвалось: «Какая же я дура! Поверила Томасу! А зря. Она его любит, тут и гадать нечего».
Только что мне делать со своими чувствами? Поэтому я просто твердила про себя: «Я его видела — и через минуту снова увижу. Этого довольно. Почти».
Нейл постучал в дверь спальни и весело воскликнул:
— Где мой большой друг Кассандра?
Роуз еще не закончила прихорашиваться, пришлось выйти одной.
Боже, я и забыла, какой он милый! Мы перешли в гостиную.
— Ого! Повзрослела Кассандра! — улыбнулся Саймон.
— Даже очень, — согласилась миссис Коттон. — На следующей неделе, дорогая, нужно непременно пройтись по магазинам.
Думаю, в новом платье я и правда выглядела весьма элегантно.
Все окружили меня заботой и лаской (наверное, тревожились, что из-за свадебной суеты с Роуз мне достается мало внимания). В гостиную вошла сестра и взяла меня под руку.
— Она должна остаться! Надолго-надолго, правда? Придется отцу самому о себе позаботиться.
Слава богу, Топаз ушла с Обри Фокс-Коттоном, а то бы Роуз не поздоровилось.
После ужина (из четырех блюд, включая изумительный суп-холодец) решили пойти потанцевать. Миссис Коттон присоединиться к нам отказалась — сказала, что проведет вечер дома, перечитывая Пруста.
— Начала его еще вчера, — пояснила она Саймону. — Не терпится снова взяться за книгу. Я теперь делаю пометки: хочу выделить любимые абзацы, по твоему примеру.
И они заговорили о Прусте. Ужасно хотелось послушать, но Роуз утащила меня в спальню, чтобы приготовиться к выходу.
— Саймон с матерью постоянно обсуждают книги! — раздраженно сказала она. — Причем таких авторов, у которых я не читала и строчки.
В гостиницу, где проходили танцы, мы отправились пешком. И очень хорошо. Прогуляться по Парк-Лейн — одно удовольствие! Ярко сияющие уличные фонари, сумеречно-синее небо…
Только с атласными туфельками Роуз у меня вышел казус: дома казалось, они сидят как влитые, а на улице почти сразу начали соскальзывать с пяток. Приходилось напрягать ступни, чтобы не потерять обувь. Танцевать оказалось еще тяжелее, чем идти, — после первого же тура стало ясно: дело безнадежное.
— Буду любоваться на танцы со стороны, — со вздохом сказала я Нейлу.
— Ни в коем случае! — возразил он и повел меня в пустынный коридор за танцевальным залом. Судя по уютным нишам в стенах, обтянутых розовой парчой, это место предназначалось для отдыха, однако Нейл заверил, что люди сюда практически никогда не заходят.
— Скидывайте чертовы туфли, — скомандовал он, — а я сниму свои, чтобы невзначай не отдавить вам ногу.
Танцевать на толстом ковре было довольно странно, но мне понравилось. Когда музыка смолкла, мы уселись в одну из ниш.
— Как хорошо, что вы приехали в Лондон, — сказал Нейл. — Иначе мы бы не увиделись. Ровно через неделю я возвращаюсь домой.
Новость меня огорошила.
— Куда? В Калифорнию?! И не останетесь на свадьбу? Я думала, вы будете шафером.
— Придется Саймону поискать на эту роль другого. Мне сегодня пришла телеграмма — предлагают долю в ранчо. Грех упускать такой шанс! Ехать нужно срочно.
Из зала вышли Роуз и Саймон — явно искали нас.
— Только не заговаривайте об этом, хорошо? — торопливо пробормотал Нейл. — Сначала скажу матери, потом уже остальным. Боюсь, она не обрадуется…
Роуз с Саймоном остались с нами в коридоре. Спустя некоторое время вновь заиграла музыка; сестра обернулась к Нейлу и, вложив в голос все свое очарование, спросила:
— Потанцуете со мной?
И тут я убедилась в ее правоте: налаживать отношения с Нейлом бесполезно. Сперва он как будто намеревался отказаться от приглашения, но, в конце концов, довольно вежливо, хоть и без тени улыбки, проронил:
— Разумеется, если желаете…
Они ушли в танцевальный зал, оставив нас с Саймоном наедине.
Сначала мы поговорили о Роуз; Саймон беспокоился, что бесконечное хождение по магазинам ее утомляет.
— Лучше бы мы сразу поженились и уехали из Лондона, — вздохнул он. — Но они с мамой, во что бы то ни стало, хотят дождаться, когда подготовят приданое.
Роуз действительно казалась менее оживленной, чем обычно, но по-настоящему усталым выглядел Саймон: притихший, побледневший. Мое чувство к нему вспыхнуло с новой силой. С какой радостью я окружила бы Саймона заботой и лаской!
После долгой беседы о Роуз он спросил меня об отце; мы начали строить догадки, не пишет ли он что-нибудь втайне от нас.
— Несколько недель назад, во время ночевки в квартире, он вел себя очень странно, — задумчиво произнес Коттон. — Мама сказала, он забрал из кухни поваренные книги.
Время шло, а мы не обсудили ничего важного — ничего, что можно сберечь на будущее как драгоценное воспоминание. На меня накатило отчаяние. Саймон был мил, добр, как обычно, обаятелен, но едва ли замечал во мне личность.
Чем бы забавным его развлечь?.. Фантазия, как назло, отказала. Я решила поговорить об «умном».
— Саймон, как вы считаете, мне следует прочитать Пруста?
Вероятно, вопрос оказался скорее забавным, чем умным, потому что Коттон неожиданно захохотал.
— Ну, я бы не сказал, что это священная обязанность… Можете попробовать. Я пришлю вам «По направлению к Свану».
Тогда я заговорила о его чудесном подарке, отправленном мне к дню рождения, а Саймон в ответ тепло отозвался о моем письме с благодарностями.
— Надеюсь, вы берете из Скоутни пластинки?
Мне вспомнился павильон, озаренный луной и мерцанием свеч… И вдруг оркестр, наигрывавший попурри, перешел к исполнению «Возлюбленной». Что за роковое, жестокое совпадение!
Щекам стало жарко от прилившей крови. Да лучше сквозь землю провалиться! Сорвавшись с места, я бросилась к зеркалу в конце коридора.
— Что случилось?! — крикнул вслед Коттон.
— Ресница в глаз попала, — отозвалась я.
— Нужна помощь?
— Спасибо, сама справлюсь.
С платком я возилась до тех пор, пока с лица не сошла краснота. Думаю, Саймон ничего не заметил.
Когда я вернулась в нишу, он окинул меня взглядом с головы до ног.
— До чего же меняет вас платье, прямо удивительно! Даже не знаю, хорошо ли это, что вы повзрослели. Ладно, привыкну. — Он улыбнулся. — Но в образе девочки вы были само совершенство.
Итак, ему нравилась забавная девчушка, пляшущая с цветами вокруг костра в день летнего солнцестояния; ее он и поцеловал. Впрочем, мотив его поступка, наверное, никогда не узнать.
С этого момента беседа пошла у меня легко, Саймон даже немного посмеялся моим шуткам. Я снова ему нравилась! Однако то была уже не я, а подражание себе прежней. Сплошная «сознательная наивность». Никогда, никогда раньше я с ним так не держалась! А может, держалась. Но выходило это само по себе, естественно. Легкомысленно щебеча с Саймоном под «Возлюбленную», я впервые слушала себя, будто со стороны, и понимала: прежняя естественность для меня отныне неестественна. Я повзрослела. И не только из-за преобразившего мою внешность черного платья.
Музыка закончилась; Роуз подошла к нам, а Нейл ушел за напитками.
— Последняя мелодия — просто чудо! — воскликнула она. — Интересно, как называется?
— К сожалению, не обратил внимания, — ответил Саймон.
Я пожала плечами.
— И я.
Роуз уселась в нише напротив, вытянув ноги вдоль дивана.
— Устала? — Подошел к ней Саймон.
— Безумно, — отозвалась она, не сдвинувшись ни на йоту, чтобы дать ему сесть рядом.
Он опустился на пол.
— Хочешь, поедем домой, как только допьем коктейли?
— Да, пожалуй, — согласилась сестра.
Нейл собирался остаться со мной в гостинице, но я возразила, что протанцевать весь вечер босиком в коридоре невозможно.
