— Я просто сыра хочу, — хмыкнула Марина. — С кофе.
— Я тебе и не говорю ничего, — откинулся на спинку диванчика пиромант. — Понимаю, диета…
— Подлец! — фыркнула возмущенная до глубины души девушка и повернулась ко мне: — Евгений, ты тоже считаешь, что мне нужно сесть на диету?
Я глянул на хитро прищурившуюся рыжую бестию и покачал головой:
— Знаешь, питание — вещь настолько интимная, что чужие советы в этом вопросе абсолютно излишни.
— Выкрутился, что ли? — улыбнулась Марина и задумчиво прищурилась, но тут вернулась с подносом официантка, и на какое-то время стало просто не до разговоров.
А потом я с чашкой кофе отвалился от стола и спросил уплетавшего тосты с джемом Напалма:
— Ну как?
— Пальчики оближешь! — блаженно улыбнулся тот. — Очень вкусно!
— Ну, значит, тебе и платить.
— Почему это? — вскинулся пиромант. — Тебе не понравилось, что ли?
— Понравилось.
— А почему платить мне?
— Мальчики, не спорьте, я заплачу, — предложила Марина.
— Другое дело, — успокоился Напалм.
— А с тебя обед, — продолжила рыжая, и пиромант поперхнулся.
— С Евгения ужин? — прокашлявшись, уточнил он.
— Договорились, — согласился я на такие условия и спросил: — Вы куда сейчас?
— Нам с человеком одним повидаться надо, — вздохнула посмурневшая девушка.
— А мне в представительстве Торгового совета отметиться желательно и на склад до двенадцати успеть.
— Где встретимся? — уточнил Напалм и вытер губы салфеткой.
— Может, в «Полярной звезде»? — предложил я.
— Только давайте эту «Звезду» найдем сначала. — Марина махнула рукой и попросила: — Счет, пожалуйста!
Я не стал дожидаться, пока она рассчитается, сунул папку с рекламными материалами под мышку и, на ходу застегивая дубленку, вышел на улицу. Немедленно присоединившийся ко мне Напалм закурил и безмятежно огляделся по сторонам:
— Хорошо здесь! Спокойно…
— Будем надеяться.
Северореченск в сравнении с Фортом и в самом деле казался заштатным провинциальным городишком. Ни машин на улицах, ни панельных пятиэтажек. Тишь да гладь. Единственное — печной дым по улицам стелется, но, как только ветерок подует, воздух сразу очищается.
Ничего, жить можно…
— Стоите, бездельники? — присоединилась к нам Марина и накинула на голову капюшон.
— Стоим. — Напалм выкинул окурок в урну и натянул кожаные перчатки. — Ну что, пошли?
— Пошли, чего время терять…
— А где мост? — спросила девушка. — Нам куда сейчас?
— Туда, — указал я вдоль улицы. — Сказали же — направо.
Мы зашагали по расчищенному от снега тротуару под звон срывавшихся с обледенелых карнизов капель. Солнце поднялось над крышами и нахально светило прямо в глаза, но неожиданно задувший студеный ветер не дал позабыть о том, что полноценное потепление наступит не сегодня и не завтра. И пусть на сковавшем узенькую речушку льду уже темнели промоины, ночная стужа наверняка еще залатает образовавшиеся прорехи.
— Красота! — оперлась Марина о чугунное ограждение, любуясь открывавшимся с моста видом.
Сразу за рекой начиналась историческая часть города, и засыпанные снегом двухэтажки уступили место островерхим крышам прекрасно сохранившихся каменных особняков. Немного дальше в дымной пелене маячили какие-то административные здания, но привычных хрущевок не было видно и там.
Я встал рядом с рыжей и кивнул:
— Да уж, в Форте такого не увидишь.
— Пойдемте, — поторопил нас Напалм.
— Не мешай получать нам эстетическое наслаждение, — отмахнулась от пироманта Марина.
— Наслаждение? — переспросил парень и ухмыльнулся: — «На мосту стояли трое: он, она и у него!»
— Пошляк! — поморщилась рыжая и вздохнула: — Ладно, идемте.
Найти нужную площадь и в самом деле труда не составило. Сошли с моста, повернули за угол и оказались на месте. Двухэтажное здание автовокзала теперь, разумеется, занимали какие-то частные конторы, но по старой памяти в соседнем переулке дожидались клиентов сразу полдюжины саней. Бородатые извозчики подкидывали в небольшой костерок обрывки картонных коробок и разломанные фанерные ящики, курили и травили друг другу анекдоты. Неподалеку от них расхаживал унылый сотрудник местной милиции, а перед крыльцом «Полярной звезды» толпились несколько господ, успевших, несмотря на столь раннее время, уже изрядно наклюкаться. Эти явно из приезжих.
— А вон и банк, — обрадовалась Марина, заметив вывеску «Комзембанк» на стене одного из выходивших на площадь фасадами особняков.
— Тебе он зачем? — поинтересовался Напалм.
— Ячейку арендую.
— Не советую, — покачал я головой.
— Думаешь, могут в сейфе покопаться?
— Просто считаю, такие вещи, — я выразительно посмотрел на рыжую, — лучше не светить. Тебе их не сегодня завтра забирать придется, и, если об этом местное жулье проведает, будут проблемы.
— Учту.
— Похоже, обед в ресторане много дороже обойдется, — почесал затылок Напалм. — Может, лучше на постоялом дворе встретимся?
— Не обеднеешь. — Я оглядел площадь и спросил: — Вы пешком или на извозчике?
— На извозчике, — решила Марина. — А ты?
— Сейчас узнаю.
Я направился к отрешенно постукивавшему резиновой дубинкой по голенищу сапога стражу порядка, а когда тот оторвал взгляд от подвыпившей компании у ресторана и соизволил обратить на меня внимание, спросил:
— Не подскажете, как до представительства Торгового союза добраться?
— Квартал пройдете, на перекрестке налево, — махнул милиционер дубинкой вдоль уходившей от реки улицы, — минут через пять зеленый особняк увидите.
— Благодарю, — обрадовался я тому, что не надо тащиться на другой конец города, и крикнул Напалму и Марине: — Езжайте, мне пешком проще!
Крикнул — и сообразил, что горячиться не стоило. Еще не хватало с такой кучей денег на кармане приключений на свою пятую точку отыскать.
Ну да ладно, городок спокойный, идти недалеко. Если кто и привяжется, револьвер всегда под рукой. Шпану какую-нибудь шугануть проблемой не станет. А профессионалы и из саней вытряхнут.
Подняв воротник дубленки, я зашагал с площади, с интересом поглядывая по сторонам. Не могу сказать, что Северореченск какими-то особыми архитектурными красотами поражал, но дома были на редкость ухоженными, тротуары расчищенными, а выброшенный местными жителями мусор не усеивал снег. Машин на улицах не было, вместо них звенели бубенцами сани. Несколько раз меня обгоняли извозчики, чаще навстречу попадались груженные какими-то коробами и ящиками розвальни.
И — ни одного бездельника. Даже если кто-то и курит, то он заодно еще и за магазинчиком присматривает. Лавок на первых этажах жилых домов и офисных особняков предостаточно, и, в отличие от Форта, это не подозрительные закутки или элитные бутики, а сверкавшие свежевымытыми витринами булочные, аптеки или столовые. Здесь ремонт обуви, там — пошив одежды. А на углу и вовсе телефонная будка стоит.
И вот это уже поразило меня до глубины души. Мало того что стекла не выбиты, так еще и трубка не отчекрыжена, а на специальной полочке тоненькая книжечка телефонного справочника лежит.
Блин, да я такое только в кино видел!
Нет, понимаю, это центр города, и за порядком тут присматривают и днем и ночью, но в Форте подобное невозможно даже теоретически. Мигом все раскурочат, пожгут и загадят.
И тут я понял, что удивляло меня все это время. Спокойствие.
Северореченск был буквально наполнен спокойствием.
Тут было комфортно, тут не надо было ежечасно и ежеминутно ждать удара в спину. Здесь не выживали, здесь жили.
И неожиданно мне захотелось остаться и стать для этого места своим.
Да, я тоже хотел здесь жить. Тепло ли здесь? Именно — тепло!
Из Северореченска Форт начал казаться провалившейся в ледяную бездну клоакой, и при одной мысли о возможном туда возвращении меня пробила нервная дрожь.
Не хочу! И не вернусь.
Заставив себя успокоиться, я сунул руки в карманы и зашагал к окруженному чугунным забором зеленому особняку, идеально подходившему под описание местного представительства Торгового союза.
Комфорт — это хорошо, но и о делах забывать не стоит. И самое главное, нельзя расслабляться. Ни в коем случае нельзя расслабляться. Если в Форте жизнь в принципе размякать не дает, то здесь придется самому себя в тонусе держать. А то не успел приехать и уже растаял.
Хрена! Люди везде одинаковые. Смогут обмануть — обманут, решат сожрать — непременно сожрать попробуют. Каким бы спокойным городок ни казался со стороны, бизнес есть бизнес. Не будешь начеку — прогоришь. А этого допускать никак нельзя. Второго шанса никто не подарит…
Я кивнул, соглашаясь со своими невеселыми раздумьями битого жизнью циника, и невольно улыбнулся. Как бы то ни было — здесь хорошо. А вот про Форт такого сказать не могу. Ну да, к худу или добру, мне туда вернуться в ближайшее время точно не светит.
