К полкам крепилась лесенка на колесиках (особый заказ!), которая плавно перемещалась от нижних полок к верхним. После того как повесили жалюзи, я какое-то время так развлекался – прыгал на лесенку с разбега, чтобы прокатиться.
Я снял со стола стеклянное пресс-папье в форме глобуса и поставил на одну из полок. Снизу у него был магнит, который приводил в действие механизм потайной двери. После небольшого ожидания раздались тяжелые металлические щелчки, и дверь открылась.
Вот оно, мое тайное логово, логово злодея – прямо в кабинете. Изумительно! Мне нравилось называть это место «комнатой трофеев». Совсем небольшая по площади – к сожалению, пришлось ограничиться этим, ведь устроить такое у братца под носом можно было только тайно. А он бы заметил, если бы от кабинета отхватили слишком большое пространство. Этот уголок Брюс никогда не найдет.
Часть тайной комнатки занимали вещи, которые я… э-э… позаимствовал у собственного брата, зануды с ОКР. ОКР – обессивно-компульсивное расстройство. Может, никакого расстройства у Брюса и не было, но как тогда назвать его идиотское стремление ни на шаг не отступать от планов и графиков, все контролировать и во всем соблюдать идеальный порядок?
Комнатка имела вид художественной галереи: мраморные постаменты, стеклянные витрины, а в самом центре мой любимый экспонат – безукоризненно желтый банан. Я даже нанимал химика, чтобы он изготовил специальный прозрачный лак для консервации. На кожуре банана надпись: «Брюс». Крупными буквами, черным маркером.
Я любовно провел рукой по витрине и улыбнулся.
Да, времени и денег у меня было хоть отбавляй. И нет, меня это не огорчало.
Да, проблемы тоже имелись, например, иногда я кое-что… присваивал. Некоторые называют это воровством. И нет, я не собирался с этим бороться.
Если бы я, как идиот, обратился к врачу, поставили бы диагноз «клептомания». Мне нравилось брать вещи; все началось еще в юности. Мы с Брюсом росли в бедности, то есть тогда этому было хоть какое-то оправдание. Однако в конце концов я понял, что беру вещи просто потому, что они мне нравятся, а не потому, что нужны деньги.
Мои странные маленькие сокровища приходилось прятать. Здесь, в потайной комнате, хранились самые классные трофеи. Банан Брюса (жемчужина коллекции!) и еще много всего. Полотенце – он завел себе специальное полотенце, чтобы вытираться после игры в сквош и потом свеженькому ехать в машине. Просто взбесился, когда не смог его найти! Его темные очки и – в рамочке – по одному носку от разных пар, я спер их у него из комода. Специально убедился, что от разных пар! Потом меня даже совесть мучила; Брюс чуть ли не оргазм испытывает, если его день проходит точно по графику, а разные носки – это же у бедняги могло просто башку заклинить.
Да хрен с ним. Ему это только на пользу. Я родился на минуту и семь секунд раньше и считал себя старшим братом, а это определенная ответственность. То есть мне полагалось за ним присматривать. Обычно старшие братья считают это тягостной обязанностью, но если обязанность в кайф, кто же будет сетовать, что перетрудился?
Еще была куча степлеров – я брал их в офисе, в основном у тех, кто меня раздражал. У грубых официанток таскал шариковые ручки, а у одного придурка спер значок «Сдаю в переработку» – он носил его на рюкзаке. Чувак, тебе что, нечем больше гордиться?! Было искушение безо всякой переработки просто выбросить значок в мусор – так, для смеха, но привычка победила.
Не все попадало в коллекцию. Иногда я хватал что-то просто так, потом выбрасывал. Не возвращал: не хотел признаваться либо «намеренно проникать в чужие владения без ведома хозяина».
А вот свежее пополнение – ваза с цветами на мраморном постаменте у задней стены. Ее я прихватил сегодня утром в булочной. Ничего не мог с собой поделать – как кот, прищурился от удовольствия, глядя на этот экспонат. Все остальное я брал, потому что владелец хоть немного да разозлил меня. Восстанавливая равновесие во Вселенной, я всего лишь воздаю по заслугам. Или мне просто нравится злить неприятных людей.
Вазу я взял не поэтому.
Вишенка ничем меня не обидела. Наоборот, она мне понравилась! Ее окружала какая-то странная атмосфера – почему-то я вспомнил библиотеку. Скованность, неудовлетворенность, бестолковость и… чистота; мне захотелось подышать этой атмосферой, насладиться ею – в переносном, а может быть, и в прямом смысле.
Я чувствовал, что сама она – сексуальна, и это не скучный внешний глянец. На меня обычно клюют именно заурядные красотки, это как «Старбакс» привлекает девушек определенного типа. Такие куколки Барби, что качают в спортзалах свои задницы и никогда не снимают темные очки, пока не намажутся кремом от солнца чуть ли не с 200-кратной защитой. Интересуются исключительно тем, что касается их лично. Так следят за собой и холят свое тело, будто это и есть их работа. Издалека посмотреть приятно, но – было дело, я встречался с такими девицами – все они одинаковые! Скучные. Предсказуемые. Пустые.
А эта девушка-пекарь… Чем-то она меня зацепила. У нее все на лице отражалось. Ей понравилась моя внешность, но она сразу поняла, что я засранец. А засранцу, скорее всего, не так-то просто завоевать ее расположение. Интересная задачка получалась. Ну, я и решился.
Оставил визитку – и тут же понял, что совершил отчаянный поступок. Обычно я дожидаюсь, когда женщина сама начинает напрашиваться на встречу, а с этой девушкой я все же решил сделать первый шаг. Понял: она не будет искать меня, если я не подам ей знака. Наверное, это мне в ней и понравилось. Я даже не стал играть в свою обычную игру – строгая секретарша и все такое, – я ответил на ее звонок!
Придет ли она сегодня на вечеринку? Если нет – я знаю, где ее найти. Хотелось увидеть ее еще раз; а может быть, я рассчитывал на что-то большее. Цветочки цветочками, а ягодку сорвать? Снять вишенку с торта. Или где там она у нее… Не будем уточнять. Вы же не настаиваете?
Глава 3
Хейли
Если вы в чем-нибудь сомневаетесь, то пару раз обязательно спросите себя: «Я правильно поступаю?»; так вот, сидя в такси по пути на вечеринку, я спросила себя пару тысяч раз. Две тысячи раз – согласна, это уже маразм, однако два раза точно было маловато.
Я хотела туда пойти! Очень хотела, чего уж там. Конечно, и упрямства, и гордости мне хватало, и,
