с меня хватит.
— Да, — говорю я ему, делая медленные, ровные вдохи. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть в его сторону, когда он появляется из тени спортзала. Единственный свет горит в дальнем конце спортзала, где находятся боксерские груши.
— Ты тренировался последние шесть часов. Я знаю, что ты чемпион и хочешь сохранить свой титул, но ты не можешь так продолжать. Как плечо?
Оттенок боли похож на раздражающее жало, которое не проходит. Я просто терплю ее во время боя и тренировки.
— Все еще беспокоит меня, как раздражающая сука. — Говорю я, вращая левым плечом, чтобы облегчить боль. — Я думал, сеансы массажа помогут, но пока это только расслабляет меня. Боль все еще есть.
Он извивает бровь.
— Расслабление, да? Для тебя или для нее.
— Да ладно, Нейт. Ты же знаешь, я не спал с Джанин с тех пор, как она начала. Единственный промах был, когда она подошла ко мне, поцеловала меня, и я очень быстро ее отшил. Она мне вообще не интересна. То, что у нас было в прошлом, я считаю коротким школьным романом, и я его прекратил.
Строгим голосом Нейт говорит:
— То, что ты позволил ей переехать в квартиру после того, как ушла Бри, тоже не улучшило ситуацию. Я также думаю, что она неправильно поняла, когда ты разорвал отношения с Бри, и она ушла.
Вытирая пот с лица и расстегивая липучки на перчатках, с разносящимся эхом по спортзалу, я снимаю их, явно раздраженный тем, что он упомянул то, о чем я давно пожалел. Не о квартире. Ну, может быть, позволить ей переехать в квартиру после того, как я забрал вещи Бри, надеясь, сохранить ее ванильный запах, было огромной ошибкой, но я не мог выгнать ее, когда мне нужна была массажистка.
Я сожалею о ненавистных словах, которые сорвались с моих губ перед всеми в адрес единственной женщины, которая не заслуживала ни дюйма моего отвратительного отношения. Мои цели и моя гордость встали на пути, и было слишком поздно. Она ушла. Все, что я ей дал, осталось там, в квартире. Она взяла только те вещи, с которыми приехала сюда, когда переехала из Южной Дакоты. По сути, это была ее одежда.
— Я же говорил тебе, что не хочу говорить о Бриане. Я знаю, что облажался, и я это признаю.
— А ты признаешь? Потому что Жизель не хочет быть рядом с тобой, если только это не необходимо, с тех пор, как это случилось, прошло уже три года, Джейден. Три года она не видела Бри физически. Они общаются только по телефону, и разговоры длятся десять минут, если ей повезет.
Мои брови поднимаются, удивление запечатлевается на моем лице.
— Я не знал, Нейт. Мне жаль. С ней все в порядке?
Он следует за мной в раздевалку, и включается свет:
— Дело в том… Мы действительно не знаем. Она говорит Жизель, что с ней все в порядке. Работает и держится особняком. Когда Жизель приглашает ее к себе, она быстро отказывается. Винит во всем работу.
— Где она работает? — Спрашиваю я, входя в закрытый душ.
Он выдыхает, и я слышу это через дверь, прежде чем включить душ, так что вода становится обжигающе горячей.
— Понятия не имею, брат. Она не говорит. Она не говорит о себе. Жизель думает, что она избегает ее, но она не хочет, чтобы мы вмешивались. Жизель также просила меня передать тебе, что хочет, чтобы ты оставил ее в покое.
— Без обид, твоей Жизель. — Хватаю полотенце, чтобы вытереться, прежде чем открыть дверь. — Я оставил ее в прошлом. Как бы мне ни было неприятно это признавать, я ей не подхожу, и никогда не подходил. Я ее не заслуживаю.
— Тогда, я думаю, тебе не нужно беспокоиться о ней. Сосредоточься на своей следующей карте боя и продолжай трахать своих крольчих, прыгающих вокруг ринга. Это все, что тебе нужно, и это делает тебя счастливым. — Он собирается уходить, пока я одеваюсь.
Следуя за ним к входу в спортзал, я спрашиваю:
— Что это должно значить?
Он выходит на улицу, поставив сигнализацию и заперев дверь.
— Это значит, что ты доволен тем, как обстоят дела, и что тебе не стоит об этом беспокоиться. Я обещаю больше не поднимать ее тему.
Он не дает мне говорить о Бри. Он думает, что я счастлив, когда мне отсасывают или я трахаю какую-то случайную бабу? Думает, что я не скучаю по ней. Я никому в этом не признаюсь, но я дико скучаю по ней. Она была идеальна. Она никогда не задавала вопросов и никогда не осуждала меня. Она уважала мои границы. Когда она задала мне вопросы в тот последний день, я не привык к этому. Все, что я делал, было по моим правилам, в мое время и так, как я хотел. Но у нее было полное право. Если бы я увидел, как какой-то парень из прошлого, с которым она была в интрижке, трётся об неё, он бы не дышал. Она никогда не ошибалась. Я был неправ, и меня убивает то, что я причинил ей боль. Я подвёл нас. Единственное, что я мог сделать, это убедиться, что она в безопасности. Чувство вины терзает меня изнутри. Я не знаю, в безопасности ли она, потому что не знаю, где она.
Открывая дверцу своего супер-кара «Zenvo», я кричу:
— Эй, Нейт? — Он останавливается перед своей машиной и оборачивается.
— Она в безопасности? — Спрашиваю я его.
Он указательным пальцем чешет лоб.
— Думаю, да. Должна быть. — Я киваю, сажусь в машину и еду домой.
3
БРИАНА
Глубоко вздохнув, я просыпаюсь, вскакивая с угла пола в своей затемненной спальне, вся в поту от очередного кошмара. Это был первый раз, когда они вошли в мою комнату, чтобы жестоко изнасиловать меня. Это было после того, как я влюбилась в Джима, и он распустил обо мне слухи, что я шлюха, как моя мать.
Такие новости в маленьком городке распространяются быстро. Наркоторговцы моей матери и ее друзья-наркоманы пронюхали об этом. Думаю, они решили, что это правда, и им стоит попытать счастья, когда моя мать отключится после последней дозы. Как бы я ни умоляла. Как бы я ни боролась с ними, отодвигая маленький комод, чтобы заблокировать дверь. Это было бесполезно. Когда наркоман находится под кайфом, он словно обладает сверхчеловеческой силой.
Когда все закончилось, на следующее утро я пошла в анонимную
