— Твой наставник был из котов, да? — заинтересовался мой приставучий собеседник.
Мне стоило держать язык за зубами.
— Если ты вякнешь это кому-нибудь из своей семейки, мало не покажется.
— Я могила, — он постучал себя по груди, меня передернуло.
Почему твой ши-ире синий? Почему твои татуировки мерцают синим? Почему ты всё ещё свободно разгуливаешь по городу, а не сидишь в центре Бюро? Что делает твой камень и почему ты привязался именно ко мне?
Что если он сам засланец от Бюро? Что если они меня выследили?
Чем больше мыслей копилось в голове, тем сильнее начинало биться сердце. Что если Бюро убили Маркуса?
А я только что выдала ему информацию, что кто-то грохнул одного из котов. Ладно, я уже много кому об этом сказала… Будь Маркус жив, уже отчитал бы меня по полной.
Пора исправлять свои ошибки. Я огляделась — мы ушли достаточно далеко от шумных мест, вокруг никого.
— Эй ты, — ласково позвала я. А он будто только этого и ждал, сделал шаг вперед и посмотрел мне в глаза. Вот и правильно.
Я любила это делать и не любила одновременно.
— Забудь меня, — ши-ире в груди приятно нагрелся, бился словно второе сердце. — Вернись обратно домой и забудь меня.
Но он вдруг отшатнулся, испуганно на меня уставился и спросил:
— Что с твоими глазами?
— А что с ними?
— Они светятся красным.
Варианта вдруг оказалось лишь два. Бить или бежать. Я выбрала последнее, сорвалась с места и бросилась прочь.
Мне стоило убить его на месте.
Такого количества ошибок за день я ещё никогда не совершала.
***
Раньше камни были просто камнями. Кристаллы просто кристаллами. И нам было плевать на них. Не считая тех, что вставляли в ювелирные украшения. А теперь всё усложнилось.
Нет, даже не теперь. Всё усложнилось очень давно, когда моя мать научила меня пользоваться тем, что мне никогда не принадлежало.
Когда Маркус нашел меня, я не умела просить, лишь требовать. Приказывать. Повелевать. Заставлять. Он сделал из меня пусть и не идеального члена общества, но хотя бы того, кто в состоянии себя контролировать и не помыкать людьми без прямой надобности. Научил манипулировать, давить. Но не силой, а словом.
И стоило ему умереть, как я сразу плюхнулась задницей в огромную глубокую лужу.
Я пряталась за пухлым кипарисом. На соседнем сидела какая-то непонятная ярко-зеленая птица, впервые такую видела, и тихонько пела, правда, это больше было похоже на сиплый женский визг. Жуть. Наверняка дело искажения.
Татуированного нигде не было видно. А у меня в планах появился ещё один человек, досье которого мне нужно прочитать и выведать, откуда он взялся. И связано ли это с Маркусом и его смертью.
Я чувствовала, что у меня начинается паранойя. Маркус, я и кошачий клан, который совершенно точно не должен узнать, что я умею. Теперь как минимум один человек это знает, и вместо того, чтобы проткнуть ему грудь шпагой, я дала деру.
Отлично, Энид! Ты просто профи!
Я выдохнула, отцепилась от многострадального кипариса и пробралась обратно к машине. Врагов на горизонте обнаружено не было, да и не убить же его на глазах стольких людей. Как?! Почему на него не сработало? Это предстояло выяснить.
Первым делом я отъехала от парка на максимально безопасное расстояние. Про блондина можно забыть, он, скорее всего, растворится в Пирамиде и его никто не найдет. Если это сделал он, конечно. Итак, единственный свидетель оказался в пентхаусе, про который должна была узнать Лора.
Я припарковалась на первом свободном месте, с парковкой в Пирамиде становилось всё хуже. Беженцы ехали вместе со всем, что могли увезти. Основой их передвижения, конечно, были машины, которые заполонили просто всё. Набрала номер Лоры и тот, кто ответил вместо неё мне очень не понравился:
— Энид, ты действуешь у меня за спиной? — этот «кто-то» был Хуг. Я зажмурилась.
— Нет, просто действовать нужно было немедленно.
— Лора узнала, кто арендовал пентхаус, но её там уже нет. Если бы ты сказала об этом мне — мы могли бы её задержать, чтобы допросить. А ещё лучше стоило сказать Каго, который поделился бы этим со мной, — по голосу было понятно, Хуг очень старается сдерживаться и не обложить меня всеми прекрасными ругательствами, которые он знал всегда, и ещё сверху теми, которые привезли гости Пирамиды со всех сторон света.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я тебе не доверяю. Никому из вас не доверяю, — отрезала я. А что толку скрывать?
— Будто ты не темная лошадка. Это могла быть и ты. Это мог быть любой. Где ты сейчас? Думаю, стоит решить кое-какие вопросы между нам лично.
Я постучала кулаком по лбу. С Хугом за спиной работать будет тяжелее. Однако я и так уже натворила дел, вдруг он и правда мне поможет? Ведь мы работали пару раз вместе, он вроде не пытался меня при этом подставить, и Маркус ему доверял.
— Окажешь мне одну услугу? — спросила я, когда мы уселись на веранде одной из кафешек на Главной улице, несмотря на сгущающиеся над головой тучи. Жители Пирамиды всегда до последнего не верят в дождь. Мы с Хугом тоже. Он смерил меня недовольным взглядом и сложил руки на груди. — Это личное, не связано с Маркусом.
— Всё сейчас должно быть связано только с ним. А ты ведешь себя подозрительно, — ответил он.
Я набрала полные легкие воздуха и выдохнула.
— Я знаю, куда поехал блондин с видео. Вы ведь наверняка уже просмотрели записи с камер, а Каго обещал объявить его в розыск. Я видела его уезжающим на такси от «Соратников» к парку «Символы искажений».
Договорить не получилось, потому что Хуг прорычал:
— Там ты никогда не найдешь его след! Этот проклятый парк даже не оцепить. Твой подозреваемый мог уйти оттуда куда угодно! — когда он злился, то начинал мерзко дергать искалеченной щекой и приподнимать верхнюю губу. Словно у него был ши-ире, а в нем какое-то уродливое и нервное создание.
Я развела руками и откинулась на стуле. Как раз принесли заказ. Я заказала горячий черный чай, есть не хотелось. Хоть это место и славилось лимонными пирожными, но сейчас кусок в горло не лез. Хуг заказал огромный сэндвич с тунцом, который стоил целое состояние, потому что рыба росла в цене просто стремительно.
— И счет, — сказала я официантке.
— Раздельный? — осведомилась она буднично, недобро покосившись на шпагу, прислоненную к моему стулу. Да, детка, потрясная у неё гарда, верно?
— Конечно! — проговорили мы хором.
Разговор на какое-то время застопорился. Мне пришлось ждать, пока Хуг совладает со своей едой.
— Тысяча крон за кусок рыбы с хлебом…
— Заткнись, Энид, — отозвался он с набитым ртом. — Маркус заставил меня прочесывать офис в поисках прослушки. Ночью! Я голоден как зверь и сожру тебя, если не дашь мне съесть этот сэндвич.
— Ага, — протянула я, отхлебнула чай и ойкнула, потому как обожгла язык. — Самый горячий чай в городе. Словно лава, а. Итак, Маркус паниковал вчера?
Хуг не ответил, пережевывая тунец, лишь пожал плечами.
— Он выгнал тебя и Лору, чтобы что-то сказать тому парнише-блондинчику? Что он ему сказал? Или дал? И что он видел?
Я закрыла руками лицо и глубоко вдохнула. Я хочу ответ сейчас! Немедленно!
— Мы найдем твоего подозреваемого, — Хуг поковырял пальцем в зубах. — Потом можно свесить его за ногу с «рукопожатия» в башнях, и он всё нам выложит. А не выложит — я его выпотрошу.
Отлично, мне в напарники достался маньяк-убийца. Будто одного за это утро было недостаточно.
— А давай не будем уподобляться тем, кто…
— …кто убил того, кого убивать ни в коем случае нельзя? — Хуг наконец доел и теперь вытирал руки салфеткой.
Над головой у нас громыхнуло.
— Моя машина ближе, — сказал он и встал. А затем, видимо, чтобы я не скрылась в другом направлении, добавил: — Ты так и не спросила, кто это «она».
— Точно, пентхаус, — простонала я и двинулась за ним. Уже точно знала, что скажет он мне, лишь когда мы наконец сядем в его огромный черный внедорожник. По сути, эта машина также принадлежала гаражу Маркуса. И была бронированной, как и многие его машины. В том числе и «Гиента», которую мой наставник заставил Хуга проверить.
