— Не беспокойтесь, — словно прочитав ее мысли, отозвался полуэльф, — мы не будем спускаться глубоко. Пройдем по верхнему Подземью. Там безопасней, хотя и есть свои особенности. Эту дорогу я хорошо знаю… Сейчас я отпущу вас, и вы очень тихо постоите здесь, пока я не вернусь, хорошо?
Ксаршей хотелось прошептать: “Нет, не уходи” — и сжать его ладонь покрепче, но она заставила себя выпустить ее. Тишина вокруг придавила эльфийку, словно гранитной плитой, и некоторое время девушка боялась даже дышать полной грудью, чтобы не издать лишнего шума, а когда теплые пальцы вновь коснулись руки, непроизвольно отшатнулась.
— Это я, — шепнул Уголек, и в его голосе послышалась улыбка. — Вы скоро привыкнете.
Они двинулись дальше по тропе, и со временем эльфийка удостоверилась в правдивости его слов. Глаз поднаторел, и Келафейн перестал быть невидимкой, хотя все еще напоминал стелющуюся по земле тень. Время от времени он уходил вперед по коридору, чтобы разведать путь, и совсем скоро Ксаршей окрепла настолько, что уже не нуждалась в поводыре.
Петляя, проход спускался все ниже и ниже, запахи и звуки поверхности остались далеко позади. Ксаршей вертела головой, пытаясь найти привычные глазу ориентиры, но заметила только, что тропа постепенно становится шире, а потолок — выше. Временами бросалась в глаза неестественная гладкость стен в некоторых проходах.
Впереди показался тусклый призрачный свет, и эльфийка непроизвольно напряглась, но Уголек шел вперед, не выказывая никаких признаков беспокойства. Ксаршей увидела участок стены, покрытый светящимся мхом. “Чудеса”, - подумала она. Холодное мерцание сразу выхватило из темноты силуэт Уголька, блеснули металлические клепки на его черной кожаной куртке и полированное дерево лука.
— Отдохнем немного, — сказал парень, устраиваясь под этим живым фонарем.
Друидка охотно согласилась и, подстелив плащ, села на колени рядом с проводником. Искоса наблюдая, как тот разворачивает тряпицу с какой-то едой, она с улыбкой отметила, что Келафейн туго стянул волосы на затылке, как часто делала Нари, когда стряпала, отчего с этого ракурса был очень похож на нее. Как легко можно было обмануться и принять его за дроу, несмотря на вороные волосы, если не знать, куда смотреть. На щеках и подбородке проглядывалась легкая небритость, эльфам совсем не свойственная.
Он притянул ее пригоршню каких-то мясистых бархатных листочков и, увидев вопрос в глаза, пояснил:
— Грибы. Эти можно есть сырыми. Когда доберёмся до ручья, я соберу других.
Ксаршей хорошенько осмотрела и обнюхала их прежде, чем съесть. Кто знает, может придется самой искать такие… Келафейн никак не отреагировал на ее манипуляции, просто прислонился к стене и приступил к задумчивой трапезе.
Передохнув, они двинулись дальше, вдоль петляющего коридора, и Ксаршей оставалось только диву даваться, как парень умудряется ориентироваться среди этих совершенно одинаковых камней.
Впереди послышались какие-то скребущиеся звуки. Полуэльф замер, словно перестав дышать. Ксаршей тоже мгновенно застыла притаившимся в кустах зайцем, наблюдая за тем, как парень тихо выглядывает за поворот.
— Не повезло. Падальщик, — шепнул он, вернувшись. — Незамеченными не проскочим, придется убить.
Сердце эльфийки упало куда-то в пятки в осознании, что сейчас придется драться с какой-то непонятной подземной тварью. Глупо было бы надеяться пройти весь путь без столкновений, но все еже… С трудом совладав с дрожью, Ксаршей пролепетала:
— У тебя есть план? Я могу обернуться и знаю кое-что из магии…
Ей самой эти слова показались какими-то неубедительными. Оставалось уповать на сноровку парня. Тот, словно повинуясь ее невысказанной потребности, ободряюще улыбнулся:
— Есть, — он бегло осмотрел свой большущий лук. — Я нападу первым. Выстрелю один, если повезёт — два раза, — парень вытянул из колчана сразу три стрелы и ловко зажал между пальцами. — Почти наверняка он не поймет сразу, кто и откуда на него нападает, но если увидит вас… То побежит в вашу сторону. Это нежелательно. Он крайне ядовит и может парализовать, — плавно качнувшись в сторону Ксаршей, полуэльф посмотрел ей в глаза. — Есть чем бить издалека?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Могу… создать под ним костер, — шепнула эльфийка, удивляясь, как же глупо прозвучало ее предложение. — И вот… — она смущенно указала на короткий луки и колчан, полный стрел. Какими же они показались маленькими по сравнению с оружием Келафейна.
— Жареный падальщик… Разнообразие в меню, — беззлобно усмехнулся полуэльф, а затем лицо его стало предельно серьезным. — Хорошо. Я стреляю, а вы поджариваете. Потом засядете здесь, за угол, и отстреливайтесь. Как только поймёте, что обнаружены, не мешкая, разрывайте дистанцию, а я отвлеку его на себя.
Сглотнув предательски комок в горле, Ксаршей коротко кивнула. Отступать уже не было смысла, оставалась только довериться Угольку, и будь что будет. Находу прилаживая стрелу к тетиве, она тихо прокралась следом за ним, пока не оказалась возле нужного поворота. Взору открылась небольшая пещера с высоким потолком, большую часть которой занимала тварь, похожая на сороконожку размером с жеребца. Животное сосредоточенно обгладывало валяющуюся на земле тушу, от которой даже до Ксаршей долетали порывы трупного зловония. К этому запаху друидка уже давно привыкла, так что сомлеть она не боялась, а вот что ее напугало, так это огромные жвала, терзающие распадающуюся на части тушу, и крючковатые когти на конце каждой конечности, больше похожие на стальные серпы. Холодок пробежал по спине, и девушка чуть не пропустила жест полуэльфа, указывающий ей благоприятный для засады уступ. Как только она спряталась за него, парень встал в полный рост и натянул тетиву. Скользнув из руки свистящей рыбкой, стрела глубоко вошла прямо между исполинскими сегментами тела. Многоножка дернулась, издав агрессивное шипение, и друидка крикнула:
— О-огонь, гори! — сплетая пальцы в замысловатом жесте.
Кляня себя почем свет стоит за предательски срывающийся голос, Ксаршей всерьез испугалась, что из-за этого магия может не сработать, но под извивающимся от боли телом чудовища бойко вспыхнул костер. Языки пламени лизнули брюхо падальщика и заставили его ошалело метаться. Кажется, он в упор не видел стоящего во весь рост полуэльфа.
— Ке-ам! — громко и четко крикнул Уголек, в воздухе пронеслась стремительная волна магии. Словно споря с ней в скорости, с тетивы полуэльфа сорвались еще две стрелы, метко и кучно ложась между сегментами головы и груди создания. Ксаршей оставалось только поражаться его сноровке.
Падальщик снова дернулся от боли, и самообладание покинуло друидку. Она отступила на несколько шагов от укрытия, чтобы оказаться подальше от беснующегося монстра. Было очевидно, что полуэльф и без посторонней помощи справится с ним.
Вдруг хищник, настороженно шевельнув усиками, во всю сороконожью прыть ломонулся в сторону Ксаршей. Миг, и эльфийку обдало волной трупного смрада прямо с блестящих от крови жвал, яростно распахнувшихся прямо перед ее лицом. От ужаса друидка так и застыла на месте не в силах ни бежать, ни сражаться, только смотреть в отражение собственного перекошенного от страха лица в огромных глазах напротив.
— Бездна!
Сссшух! — свист стали, хруст, лезвие со всего размаху вошло между щитками падальщика, разрубая торчащие оттуда стрелы. Эльфийку окатило чем-то холодным и вязким, и это заставило ее очнуться. Уголек…Чудище, скрипя, дернуло головой в его сторону, и покрытые кровью жвала сомкнулись на запястье сжимающей саблю руки. “Откусит!” — мелькнуло в голове девушки, и она с ужасом закрыло лицо руками. До нее донесся болезненный вскрик парня, мокрый треск отсекаемой плоти и глухой удар о землю. Открыв глаза, друидка увидела дергающегося в последних конвульсиях падальщика, а рядом — его отсеченную голову, все еще шевелящую усами. Келафейн, тяжело дыша, держался за правую руку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Осознав, что все позади, Ксаршей совладала с ужасом.
— Позволь, осмотрю твою рану, — сказала она, подойдя к парню.
