Они оказались дорогими, но я все-таки купила широкий черный кожаный ремень, а Маша очередную футболку.
Так что мы были довольны и счастливы, толпы туристов показывали путь, мы плыли в людском потоке мимо храмов и площадей, прошли через десяток мостов и малюсеньких мостиков и за пять часов, проведенных на острове, мы обошли его весь и под вечер оказались опять на вокзале.
Уставшие, но довольные отправились домой…
* * *
О нет… Опять, как в школе, подъем в 7 утра. Стук в дверь и голос Лоренцо:
– Девочки, вставайте!
Я, как обычно, встала первая и поплелась в душ.
Теплые струи воды зашуршали по телу, прогоняя сон.
– Если что, звони, – Лоренцо высадил меня возле шоу-рума и уехал снимать Машу.
Небо над горизонтом начало светлеть.
Я стояла посреди поля у дороги, рядом с забором, за которым, как замок Дракулы, темнел шоу-рум. Ворота были закрыты.
Я понажимала все кнопочки на двери. Никакой реакции.
Машина Лоренцо черной точкой мелькнула вдали и исчезла.
– Эй! Open the door! – крикнула неуверенно я в сторону дома.
Постучала ногой по воротам.
Может, Лоренцо что-то перепутал и сегодня выходной?
Звонить Лоренцо и просить, чтобы меня впустили, мне было стыдно. Что ж, я сама дверь открыть не в состоянии? Бред.
Я внимательно осмотрела кованый полутораметровый забор. В принципе перелезть через него, наверное, несложно.
И только я собралась это сделать, как что-то пиликнуло и большие ворота для машин начали открываться.
Я прошмыгнула в образовавшуюся щель и только потом оглянулась.
Следом за мной въехал новенький Smart и, проехав мимо меня, припарковался рядом с домом, где стояло уже несколько машин.
«Не выходной все-таки», – подумала я и решила подождать моего спасителя или спасительницу.
Из машины вышла невысокая блондинка в спортивном плюшевом костюме и, улыбаясь, подошла ко мне:
– Привет, я Элена, а ты новенькая модель? Мне вчера сказали, что у нас прибавление, классно!
Она протянула мне руку.
– Лена, – я покосилась на забор, через который только что собиралась перелезть, слава богу, что не успела…
– Элена, а как калитка открывается?
– Калитка? – Элена засмеялась. – Пойдем покажу. Вот, смотри, дергаешь за эту штучку вниз и тянешь на себя.
Все оказалось действительно просто. Когда знаешь…
В шоу-руме жизнь бурлила. Пришла новая коллекция, и вместо того чтобы ее мерить, мы полдня помогали ее развешивать.
Все работники были настолько приветливые и милые, что мы быстро подружились, и хоть я не понимала итальянского, язык жестов помогал как никогда.
Потом мы все вместе сели обедать за огромный овальный стол, оказалось, что комнат не четыре, а пять, и пятая как раз рядом с кухней.
Франческа села рядом со мной и постоянно пыталась положить мне побольше какой-нибудь еды.
Все было вкусно: и томатный суп, и сыр, и спагетти с волшебным сливочным соусом и беконом, и салат из консервированного тунца с романно и радиччо. Ужасно горькая трава, но выплевывать ее я постеснялась. Даже хлеб, явно свежевыпеченный в домашней печи, – все было бесподобно.
Все болтали на итальянском, смеялись и действительно были похожи на большую счастливую семью.
И тут мама Нори вспомнила про меня:
– Лена… – дальше шел набор итальянских слов, из которых я уловила только «Москва» и «морозо».
– Еще как морозо, – я решила, что понимаю, о чем она говорит, – минус двадцать…
За столом замолкли на секунду, а потом кто-то громко заржал, а остальные тихо захихикали.
Франческа подвинулась поближе и зашептала мне на ухо:
– Морозо по-итальянски бойфренд, а ты им – минус двадцать…
После неловкой паузы все опять перестали обращать на меня внимание, а я опять сидела и делала вид, что понимаю, над чем они смеются, и тоже улыбалась.
После обеда к нам приехала еще одна модель.
Лет ей было далеко за 35… Выше меня на голову и крупнее в два раза, с очень смуглой кожей, вполне возможно, что кто-то из ее предков был африканцем.
Лючия не говорила по-английски вообще.
В итоге в перерывах между работой я с Эленой учила итальянский по моему малюсенькому разговорнику, а Лючия в основном болтала по телефону.
Глядя на них двоих, я бы никогда не подумала, что они могут быть моделями, но Элена регулярно ездила в Милан на недели моды и даже работала там. Причем, как она рассказала, работала она без агентств – напрямую с модельерами. Посылала им свои фото и потом приезжала, снимала квартиру и пару месяцев проводила в столице.
У нее были прямые черты лица, она больше походила на немку, оказалось, что по отцовской линии так и было.
Лючия, как я уже сказала, не говорила по-английски, единственным случаем близости за два месяца нашей совместной работы был момент, когда мы остались вдвоем… Она вытащила из сумки какой-то документ и пару фоток…
На маленьком фото на документе она была лет на двадцать моложе и выглядела потрясающе красивой. На остальных фотках был малыш, очень милый карапуз.
– Май беби.
Лючия поцеловала фото.
– Очень красивый, – я одобрительно закивала…
Лючия убрала фото, и у нее снова зазвонил телефон…
Дни полетели за днями. Всю неделю я работала на шоу-руме, Маша просиживала в студии у Лоренцо на очередной съемке каталога одежды, а если съемок не было, то мы работали на шоу-руме вместе.
Меня снимали всего пару раз, для каталога купальников и рекламы косметики.
В выходные дни мы ездили по окрестным станциям и городкам в поисках магазинов.
Через пару недель мы решили поехать в Милан. Четыре часа на электричке, в общем-то, недалеко.
Пока мы проснулись, собрались и поехали, наступил вечер, и так как это было воскресенье, магазины закрылись через два часа после нашего приезда.
Мы практически ничего не успели купить… Пара туфель и брюки за 200 евро не считаются…
Я так и не поняла, на какой улице мы были и вообще что это Милан.
Бесконечная беготня из метро в метро и попытки Маши сориентироваться в пространстве.
Я вздохнула с облегчением, сев в электричку.
А ночная прохлада Преганциоля показалась мне такой родной и близкой, что я чуть не расплакалась от счастья снова быть дома.
* * *
Через месяц нашего прибытия позвонили знакомые ребята из Москвы, оказалось, что они путешествуют по Италии, взяли машину напрокат и хотят заехать к нам, чтобы мы показали им Венецию, и даже забронировали отель недалеко от нашего дома.
Лоренцо очень обрадовался этому известию и попросил нас тоже переночевать в отеле, так как хотел взять дочку, которая жила с женой, на выходные, а так как мы жили в ее комнате, то этот вариант с отелем всех очень устроил. Мы, конечно, согласились. Друзья тем более.
Утром в субботу я и Маша, взяв самые необходимые вещи, как то: зубные щетки и футболки (в чем спать), мы, расцеловав Лоренцо на прощание, клятвенно его заверили, что все будет хорошо. Он нас не увидит два дня, а уж тем более его дочка!
Он почему-то считал: если она узнает, что у него живут модели, в ее комнате, это ее сильно травмирует.
Мы, как обычно, поехали шляться по Венеции. За месяц нам надоели протоптанные туристами большие дороги, и мы срезали путь, гуляя по закоулкам, бродили по узеньким улочкам между домами. Там, кстати, тоже было много интересного. Малюсенькие кафе с самыми вкусными булочками и кофе, сувенирные лавки в квартирах на первых этажах домов, где, казалось, все действительно сделано вручную.
Ребята должны были приехать не раньше семи, так что целый день у нас был свободен.
Мы ели мороженое в бумажных стаканчиках, фоткались, и время пролетело незаметно.
К восьми мы вернулись в Преганциоль.
Ребята были недоступны, и у нас наконец-то появился повод посидеть в баре Good evening.
Над стеклянной дверью тренькнул колокольчик.
– Куда сядем? – Маша оглядела небольшое помещение и плюхнулась на диванчик слева от входа.
В баре помимо большой барной стойки стояло несколько пристенных диванов, по периметру к ним были приставлены небольшие столики и деревянные стулья с мягкими домашними «поджопниками», за барной стойкой, в углублении комнаты – куча старых игровых автоматов. Там были и морской бой, и старый музыкальный аппарат, и какие-то однорукие бандиты. Из всего этого работала, похоже, только музыкальная штуковина…
В баре, кроме нас, практически никого не было. Только красавчик бармен с прической, как у Элвиса Пресли, невысокая страшненькая итальянская девочка рядом с ним и худощавый мужчина с гипсом на шее.
Мужчина был абсолютно непривлекательный, в очках и с лысиной. Он сидел за барной стойкой, и они втроем мило общались.
Девочка принесла меню.
Маша еще раз набрала номер ребят.
– Все еще недоступны, – констатировала она. Я вообще пиво не пью и не люблю, а тут вдруг захотелось.
Мы заказали какие-то сэндвичи и по пол-литра пива.
Прошло два часа…
Бармен подошел к нашему столику, мило улыбнулся. Он все время улыбался такой приятной детской обезоруживающей улыбкой… Милый, милый бармен…
