Справедливости ради следует сказать, что новые правители унаследовали от старых массу проблем, которые и принялись решать в меру своего разумения. Например, из войны следовало в срочном порядке выходить, и выйти с достоинством уже не получалось, поскольку армия разваливалась на глазах. Сколько бы ни критиковали пресловутый Брестский мир, а был он необходим России, потому что неизбежен. Одним из самых унизительных его условий была огромная контрибуция золотом. До конца мировой войны большевики успели перегнать в Германию два эшелона с этим драгоценным металлом. После капитуляции Германии золото попало в руки французов, а позднее (в 1924 г.) они по-братски поделились им с англичанами. И до сих пор об этом золоте в приличном обществе вспоминать не принято.
А ещё за рубежом осталось огромное недвижимое имущество бывшей Российской империи и её подданных. У русской аристократии, финансовых и промышленных тузов, придворных, представителей царствующей династии считалось хорошим тоном отдыхать во французской Ницце, на Лазурном берегу. Там приобретались дома, виллы, а то и целые дворцы. Кроме того, еще Екатерина Великая построила там наши военно-морские казармы. Русская казна вложила также немалые денежки в прокладку железной дороги до Ниццы, что подтверждалось увесистым пакетом акций. После падения Российской империи французы правдами и неправдами (в основном – неправдами) прибрали к рукам почти все эти богатства. Но это ещё не главное. Гораздо больше русской недвижимости находилось в так называемых «Святых землях», на территориях нынешних Израиля, Египта, Сирии, Ливана, Иордании, где в те времена заправляли англичане. Они тоже погрели свои шаловливые ручки около нашего имущества, в одночасье ставшего бесхозным.
Но всех переплюнули по своему свинству наши братья-славяне, чехи и словаки, не желавшие в годы Первой мировой войны сражаться на стороне своего государя, императора Австро-Венгрии Франца-Иосифа. Десятки тысяч их положили оружие и сдались русской армии. Из них на территории России был сформирован чехословацкий добровольческий корпус, который после заключения Брестского мира оказался в подвешенном состоянии, и был объявлен частью вооружённых сил Антанты, признавшей будущее независимое чехословацкое государство. Советское правительство обязалась перед бывшими союзниками по Антанте доставить чешских легионеров во Владивосток, откуда французские и английские корабли должны были перебросить их на европейский театр военных действий. Но из-за революционного бардака на российских путях сообщения десятки эшелонов с легионерами растянулись по Великому сибирскому пути от Урала до Владивостока. Антибольшевистские силы использовали ситуацию, усиленно муссируя слухи, что «комиссары» по секретному договору с австрийцами собираются разоружить корпус и выдать легионеров Австро-Венгрии, где им, как дезертирам и предателям, нечего ждать кроме петли. Конечно, ни один разумный человек не верил этому бреду, так как советская власть в Сибири, а тем более на Дальнем востоке весной 1918 г. не обладала силами, способными разоружить весьма многочисленные по тем временам регулярные воинские формирования, сплочённые своей чужеродностью ко всему окружающему и, к тому же, успевшие понюхать пороху в июньском наступлении 1917 г. Но генералы Гайда и Сыровы «купились» на эти слухи и подняли мятеж под лозунгом восстановления попранной большевиками российской демократии. Разумеется, амбиции новоявленных чешских бонапартов дополнились стремлением руководства Антанты не столько свергнуть большевиков, сколько разжечь в России полномасштабную гражданскую войну, что, как мы увидим в дальнейшем, принесло Европе и Америке дополнительные выгоды. В результате восстания чехи вмиг оказались хозяевами всей огромной Сибири. О том, что они там творили, хорошо свидетельствует тогдашняя поговорка: «Я чешский комендант! Могу расстрелять, а могу и… повесить». Бессудные казни всех заподозренных в большевизме, грабежи, изнасилования, сожжение деревень – вот далеко не полный перечень чехословацких злодеяний на сибирской земле. В довершение всего в руках чехов оказалась половина тогдашнего российского золотого запаса, эвакуированного большевиками вглубь страны. Полтора года спустя, вдоволь натешившись и покидая Сибирь, чехи увезли с собой золота на 7 миллиардов долларов по нынешнему курсу. Это золото впоследствии стало основой экономической мощи их молодой республики.
Большая часть захваченного чехословаками золота досталась «омскому диктатору», «верховному правителю России» адмиралу Колчаку. Поскольку наиболее промышленно развитые центральные области России вместе с главными арсеналами и военными заводами оказались в руках большевиков, их противникам приходилось закупать всё необходимое для ведения боевых действий у американцев, англичан, французов и даже японцев. Расплачивались, естественно, золотом и сырьём. Это оказалось очень кстати для наших бывших союзников, поскольку всех этих винтовок, пулемётов, патронов, снарядов, обмундирования цвета хаки, ремней с портупеями, армейских ботинок на толстой подошве и прочего после окончания мировой войны было просто девать некуда.
Советской России капиталистический мир официально объявил бойкот и экономическую блокаду, большевиков в западных газетах именовали не иначе как варварами и извергами рода человеческого, но при всём при том правительства предпочитали «не замечать» контактов некоторых частных компаний с «преступным большевистским режимом». Оружие, боеприпасы и основное военное снаряжение Советская Россия могла производить и сама, но ей нужны были паровозы, станки, запчасти к ним, а также сырьё и продовольствие, поскольку наиболее богатые им окраинные районы отошли к белым. За всё это большевики готовы были расплачиваться золотом из той половины государственного запаса, которая осталась у них. Кроме того, коммунистическая идеология не только не запрещала, а прямо предписывала реквизировать богатства эксплуататоров трудового народа. Так что недостатка в средствах большевики поначалу не испытывали. Утверждают, что во время гражданской войны они потихоньку вывозили ценности и получали необходимое через прибалтийские и скандинавские страны, а их обличители в правительственных кругах Европы и Америки взирали на это сквозь пальцы, поскольку очень уж выгодная коммерция получалась. За нечистоплотность сделки коммунисты вынуждены были доплачивать от 15 до 20%, не считая затрат на поддержание в открытом состоянии нелегального канала. А ещё связывать себя кое-какими кабальными обязательствами на послевоенный период.
Официально поддерживая белых и бойкотируя красных, «заграница» за хорошие денежки помогала и тем, и другим, причём ровно настолько, чтобы гражданская война на территории России подольше не угасала. Ну, сами посудите – чем плохо? Оба противника в азарте бессмысленной драки готовы снять с себя последнее! А после её окончания и от красных, и от белых можно ожидать выгоднейших концессий на всё хоть сколько-нибудь стоящее, что только есть в России. Да о таком «бизнесе» можно только мечтать.
Помните, что было написано на печке у Турбиных ещё в 1918 году? Правильно, были там написаны слова, «полные самого глубокого смысла и значения:
Если тебе скажут, что союзники спешат к нам на выручку – не верь. Союзники – сволочи». (М. Булгаков. Белая гвардия. См. примеч. 15.)
Лучше не скажешь. Все очень хорошо нами воспользовались и за наш счёт поживились. Разумеется, список наших потерь и чужих приобретений можно было бы продолжать и уточнять ещё долго, но довольно бередить старые раны… Всему на свете бывает конец. Чаша весов не без участия просвещённого Запада склонилась на сторону красных. При этом французы, англичане и американцы явно никак не ожидали, что большевики проявят чёрную неблагодарность и сначала откажутся платить царские займы, а потом в одностороннем порядке станут разрывать договоры о концессиях на добычу марганцевой руды Мингечаура, бакинской нефти, донбасского угля… Обидно получилось. Ведь наши доблестные союзники устраивали и поддерживали русскую смуту, собираясь и рыбку съесть, и… Но не всё коту масленица. Кое-что ему же и под хвост.
***
Народы и государства живут не по христовым заповедям. Как-то не прижился в международной политике принцип «если тебя ударили по левой щеке, подставь правую», но зато чрезвычайно популярны такие, как «своя рубашка ближе к телу» и «око за око, зуб за зуб». Надеюсь, после вышеприведенного краткого экскурса в историю международных отношений читатель лучше поймёт стремление товарища Сталина, как бы это выразиться поделикатнее… немножко наказать наших бывших союзников. Даже не столько наказать (в смысле – отомстить им), сколько раз навсегда обезопасить себя от их враждебных происков и грабительских вожделений. Да и колониальные системы их неплохо бы разрушить – чтобы себе расчистить поле для экономической экспансии. Сталин отчётливо понимал бесперспективность мирной конкуренции с европейскими странами. Тут мы проигрывали им по всем пунктам. В нашей стране суровый климат, огромные расстояния и бездорожье, что крайне затрудняет промышленную и сельскохозяйственную деятельность. Мы разорены и до нитки ограблены, они же напитались нашими соками, и, кроме того, всё ещё имеют возможность подпитывать свои экономики за счёт колоний. Стараясь мирно конкурировать, мы либо обрекаем себя на закрытость с постепенным отставанием и деградацией, либо сами потихоньку превращаемся в полуколонию и опять же деградируем. Наш единственный шанс занять достойное место в мировом сообществе связан был с крушением европейской цивилизации и колониальных империй. Встаёт вопрос – какими средствами нужно было добиваться всего этого? И вот тут, как говорится, шутки в сторону. На виду способ самый радикальный: наступательные военные действия в Европе, разгром армий сопредельных государств, стран бывшего Тройственного союза и Антанты, аннексия их территорий либо организация на этих территориях в той или иной степени марионеточных режимов с соответствующей идеологической окраской. Вся история в промежутке между окончанием Гражданской войны в России и началом Великой Отечественной доказывает, что был избран именно самый радикальный способ. (Разумеется, господин Бушков и иже с ним попытаются это оспаривать, но мы их фактами буквально завалим, утопим в фактах, раздавим неопровержимой логикой.)
