Рейтинговые книги
Читем онлайн Прав ли Бушков, или Тающий ледяной трон. Художественно-историческое исследование - Сергей Юрчик

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 28

Обманчивая простота самого радикального способа влечёт за собой множество сложностей, в том числе и незаметных на первый взгляд.

Во-первых, радикализм во внешней политике неизбежно приводит к радикализации политики внутренней. В нашем случае это варварская коллективизация и форсированная до предела индустриализация, высочайшая степень милитаризации экономики, широкое использование принудительного рабского труда, подавление в невиданных масштабах инакомыслия, ликвидация остатков демократии и политических свобод.

Во-вторых, наступление, как известно, самый сложный и самый рискованный вид боевых действий. Личный состав и командование Красной армии лишь к концу Второй мировой войны овладели азами искусства наступления как вида боевых действий. Достаточно вспомнить, сколько наступательных операций в ходе войны завершились крахом, окружением и массовой сдачей в плен, или топтанием на месте, бесконечными штурмами с огромными людскими и материальными потерями. Могут возразить, что товарищ Сталин ясновидцем не был и в будущее заглядывать не умел, но хотя бы из печального опыта войны с финнами можно было сделать кое-какие выводы (скажем, о преимуществах оборонительной стратегии). Наконец, даже весной 41-го ещё не поздно было задать себе простейший вопрос: а что, если… что, если загнанный в угол противник опередит нас? Ведь очень трудно скрыть от него свои грандиозные наступательные приготовления, а значит, он знает, что терять ему нечего… Зацитированные до невозможности слова Черчилля, что Сталин уничтожал одного своего врага другим своим врагом, следовало бы дополнить тем, что Сталин создавал себе врагов сам. С завидным терпением он выращивал Франкенштейна, который в конце концов бросился на своего создателя. Одним словом, если посмотреть с этой точки зрения на планирование величайшей в истории наступательной операции по захвату Европы летом 1941 года (разумеется, Бушковы-Мухины будут утверждать, что невиданная концентрация войск, вооружений, боеприпасов и военного снаряжения вдоль западных границ не есть подготовка к наступлению, и даже какие-нибудь фактики приведут противоречащие, но об этом после), то можно невооружённым взглядом разглядеть величайший авантюризм сталинских деяний, ставящий на кон результаты усилий всего народа на протяжении двух десятилетий. Что и подтвердилось 22 июня и в ближайшие за этой датой дни. Ну, никак нельзя назвать подобную политику гениальной. Тем более нельзя назвать её национально ориентированной, ведущей (пусть через жертвы) к процветанию и благоденствию России. И в первую очередь потому, что в случае маловероятного успеха высока вероятность смещения политического центра в Западную Европу с оставлением России (по выражению Виктора Суворова) на почётной роли отсталой колыбели мировой революции. Здесь коммунисты смыкаются с западниками. Российские социал-демократы и выросшие из них большевики были последователями западнической политической традиции, с её подсознательным стремлением в Европу, прочь из варварской России, с желанием вершить глобальную политику на Елисейских полях.

Была ли альтернатива столь радикальным средствам? Да, более того, отдельные её составляющие были реализованы в двадцатых и тридцатых годах, или радикальная политика содержала в себе фрагменты более умеренной – как кому больше нравиться. Сейчас мы изложим в общем основные положения альтернативной политики, чтобы в дальнейшем рассмотреть каждое из них более подробно.

Итак, в области военной – отказ от наступательной стратегии, принятие на вооружение концепции активной обороны, поддержанной локальными наступательными операциями и действиями стратегических военно-воздушных сил.

Во внешней политике – отказ от замыслов масштабных аннексий и создания напрямую финансируемых марионеточных режимов в других странах, ставка на раскол так называемого «капиталистического лагеря». Последнее было, в общем, блестяще проделано товарищем Сталиным в реальности, но осталось достижением, плодами которого он так и не смог воспользоваться.

В экономике – индустриализация без тотальной милитаризации промышленности, механизация сельского хозяйства без коллективизации, создание предложенной ещё товарищем Троцким «трудовой армии» (по сути, строительных войск позднего СССР) вместо ГУЛАГа.

Всё перечисленное, несомненно, снизило бы людские и материальные потери, улучшило бы положение простых граждан и ослабило напряжённость в обществе. Не поразили бы его такие болезни, как вечное недоедание и дефицит всего и вся. Не развилась бы всеобщая мания доносительства. Сделалась бы ненужной массовая охота на ведьм. Не произошло бы гипертрофированного разрастания наших «внутренних органов». Имея гораздо более здоровое общество, страна, малой кровью и в короткий срок выигравшая мировую войну, получила бы импульс для бурного роста и экономического развития. Можно было гораздо раньше приступить к реализации ядерного проекта и реализовать его, не разоряя страну в очередной раз. Создав ядерный реактор, можно было не губить Волгу гидроэнергетикой, затопляя ценнейшие пойменные земли. До сих пор самая холодная на земном шаре страна, первой освоившая мирный атом, вырабатывает на атомных станциях всего 20 процентов электроэнергии. Для сравнения: США – 60%, Франция – 80%, Япония – 90% (и будь там хоть трижды сейсмоопасная зона, никакие Фукусимы не заставят японцев отказаться от ядерной энергетики!). Вот последствия величайшей сталинской мудрости. Вот что мы потеряли… И не только это! Мы могли бы голыми руками взять Константинополь с Босфором и Дарданеллами, может быть единственное на всей Земле место, которое стоило бы нам аннексировать. Уже в сороковые годы завязать выгоднейшие экономические отношения с Индией, Египтом и прочими колониями и полуколониями Британской и Французской империй, разгромленных руками Гитлера. Мы могли бы диктовать свою волю Европе и Азии. Снова вернуть США статус заштатного островного государства, которым они были до Первой мировой войны. По большому счёту, мы потеряли реальную возможность стать богатой, всеми уважаемой державой, мировым экономическим лидером, а не мировым посмешищем и пугалом, Верхней Вольтой с ракетами.

Глава 2. Коллективизация, индустриализация. Как это было и как могло быть

Пойдём по порядку, в первую очередь хронологическому. Разумеется, НЭП – не более чем передышка. Разумеется, страну надо было реформировать. Разумеется, реформирование аграрной страны, каковой на конец двадцатых годов являлась бывшая Российская империя, нужно было начинать с сельского хозяйства. В России все послепетровские реформы начинались именно с этого. И если выделить главные черты российской власти, то я назвал бы жестокость, иждивенчество и трусость. Власть была всегда в первую очередь озабочена не тем, как решить аграрную проблему, а тем, как собрать в полном объёме подушную подать. В эпоху крепостного права власть превратила помещика в своего агента по сбору налогов, и в награду за это, по сути дела, отдала ему крестьян в собственность. Реформа 1861 г. тоже была проведена за счёт крестьянства. Трусливая власть постаралась в первую очередь не ущемить интересы паразитов-помещиков. «Властители дум», интеллигенты, отличались тем же иждивенчеством и лицемерием вдобавок. Вот взять Льва Толстого. Постоянно сокрушался о судьбах народных, но доходами с имения пользоваться не отказывался. Подделывался под мужика, демонстративно пахал пашенку, одевался в портки, рубаху и зипун, но пахло от него всегда французскими духами. Одним словом, не зря революционеры всех мастей винили в несчастьях народа правящие классы.

А что же крестьяне? А крестьянин тоже не был невинной стригомой овечкой. Суровый реалист и хитрец, прикидывающийся простаком, когда ему выгодно, по выражению Горького. Вечно подчинённый, всеми давимый и обираемый тип с загнанной в подсознание агрессивностью. Кто же, как не крестьянин, при каждом удобном случае жёг помещичьи хоромы и вообще крушил с упоением собственную страну? Кто вымещал обиду, копившуюся веками? Кто расстреливал офицеров и бросал фронт в Первую мировую?

Обоюдная вина власти и народа, затянувшееся противостояние власти и народа – вот что определяло прошлое, настоящее и будущее.

Ещё вчера крестьянин остервенело воевал со всеми сменявшими друг друга властями за бредовую идею мужицкой автономии:

«– Вся земля мужикам.

– Каждому по сто десятин.

– Чтобы никаких помещиков и духу не было.

– И чтобы на каждые эти сто десятин верная гербовая бумага с печатью – во владение вечное, наследственное, от деда к отцу, от отца к сыну, к внуку и так далее.

– Чтобы никакая шпана из Города не приезжала требовать хлеб. Хлеб мужицкий, никому его не дадим, что сами не съедим, закопаем в землю.

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 28
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Прав ли Бушков, или Тающий ледяной трон. Художественно-историческое исследование - Сергей Юрчик бесплатно.
Похожие на Прав ли Бушков, или Тающий ледяной трон. Художественно-историческое исследование - Сергей Юрчик книги

Оставить комментарий