конкретно действие у артефактов. Особенно он заинтересовался кубками.
Об одном я ему не сказал: что видел будущих наследников, его внуков.
Решил, что пока для таких бесед ещё рановато.
— Мы должны найти Ольгу, — сразу же сказал он. — Где она, что с ней... я места себе не нахожу.
— Ну да. Лет пять примерно не находишь? — съязвил я. — Сразу же, как бросил её?
— Ненавидишь меня за это? А сам ты чем всё это время занимался? Не тем же самым?
Мы снова уставились друг на друга в каком-то странном противостоянии.
— Её должен был охранять мой учитель, — ответил я уже без напора. — Сразу после разговора с ребятами отправлюсь искать. Возьму с собой Демона.
— Я пойду с тобой. — Было в глазах отца что-то такое, отчего я не смог ему отказать.
Он был готов отправиться искать маму и без меня, пешком или на варане — это было видно.
В этот момент в кабинет постучали. Пришли ребята: все, кого я позвал на сбор и кому безоговорочно доверял. Мичи, Котов, Бородинская, Акулина и Мидори.
При виде Акулины я, как и в случае с Мидори, поначалу испытал странное чувство: когда смотришь на девушку и знаешь о ней больше, чем она сама. Воображение при этом самовольно выдало картинки того самого будущего.
Чёртов свиток выбил меня из колеи!
Когда, мрачные и уставшие, ребята уселись вокруг отцовского стола, я сразу приступил к рассказу. Вывалил почти всю информацию, что узнал. И про богов Шуан и Дженг, и про род Колидов, и про род Чи, и про секрет варваров, и про артефакты.
Напоследок сказал и насчёт Мидори.
Что именно она — последняя наследница южного рода Чи с умением наращивать резерв, и что именно она имеет право воскресить дочь бога мудрости Дженга, Камэко Чи.
— Вот почему тогда у Йоны сломался прибор при измерении твоего резерва.
В кабинете повисла тишина.
Все ошарашенно переглядывались, одна только Мидори ни на кого не смотрела. Она находилась в таком шоке, что уставилась в пол и не моргала, будто отлетела в нирвану.
— Вот ведь мать вашу... — наконец подал хоть какую-то реакцию Мичи. — Мне понадобится неделя, чтобы это переварить.
— Варвары владеют магией, и они сильнее, чем обычные маги со Знамением, — прошептала Бородинская. — А мы с ними обращались, как с рабами... и получается, что император обо всём знал, верно?
— Нам нужен план, — сказала Акулина. Она одна из первых пришла в себя.
С ней тут же согласился Котов.
— Для этого я вас и собрал, — ответил я. — Будем действовать тем составом, какой есть, пока Платон, Лёва, Назар и остальные ребята выздоравливают.
Мы чётко и быстро распределили, кто и что будет делать: кто отправится за кубками, кто будет искать знаки силы Ратибора Колида и Камэко Чи, кто займётся варварами, а кто начнёт готовить новых бойцов ко Дню Сидха, который наступает через два месяца.
Я ни слова не сказал о том, что видел наследников Колидов. Пока это было только моё личное дело, и дело тех девушек, которых это касалось.
— Кирилл, мне бы насчёт другого переговорить, — вдруг невпопад сказал Мичи, и по его лицу я сразу понял, о чём он.
Его в первую очередь волновала судьба семьи, что осталась в Западном Нартоне.
— Готовьте Демона и пару варанов, через час отправимся искать остальных, — ответил я Мичи.
— Я тоже с вами! — внезапно вскочила Мидори. — Там мои родители. И учитель.
Взглядом я дал всем понять, что хочу остаться с Мидори наедине, и когда все вышли, сразу же успокоил её.
— Мы найдём твоих родителей. Ты нужна здесь. Надо смотреть за ранеными, иначе они не выживут. Используй резерв, восстанови в себе силу рода Чи.
— Но Кирилл... пожалуйста... — Девушка взяла меня за руку, и в этот момент я понял, что именно она станет первой, кому я расскажу о том, что видел в свитке.
* * *
Вместе с Бахадуром я провёл Мидори в библиотеку.
Она, как заворожённая, оглядывала высоченные колонны, сотни стеллажей, ярусы и тысячи полок с книгами. Мы прошли в тот самый зал с алтарём, шестью богами и хрустальными ларцами.
Мидори особенно заинтересовалась статуей бога мудрости Дженгом, потому что он и был её божественным предком.
Бахадур с поклоном вручил свиток мне, и я сразу же подбросил его над алтарём.
Рисунок раскрылся, пергаментное полотно зависло в воздухе и озарилось светом. Девушка, приоткрыв рот, уставилась на два родовых древа Колидов и Чи. Она несколько минут рассматривала их, её взгляд опускался всё ниже и ниже, пока не дошёл до самой себя.
Ну а когда свиток изменился, показывая будущее, Мидори замерла, прикрыв ладонью рот.
Я косился на неё и следил за реакцией.
Девушка склонилась ниже к раскрытому свитку и прошептала:
— Её будут звать Нуо. — Она пронзительно посмотрела на меня. — Новую наследницу рода Чи будут звать Нуо.
Я сразу вспомнил любимую пьесу Мидори — о четырёх лотосах. Там девушку тоже звали Нуо, что по-янамарски значило «свет и огонь».
Она будто не увидела, что кроме неё, свиток показывает ещё и Джанко с Акулиной.
— И что ты думаешь насчёт этого всего? — осторожно уточнил я.
Щёки Мидори чуть покраснели.
— Я... я не знаю... это лишь возможное будущее. Только ты можешь дать всем трём наследникам свободу от Знамения, бесконечный резерв и свою уникальную способность применять психодух. Этого не передаст им больше никто, и...
Она вдруг мертвецки побледнела.
— Но почему тут Джанко? Она ведь погибла.
Я покачал головой.
— Она жива. Нам пришлось подстроить её смерть, чтобы уберечь от покушений из-за свадьбы.
На лице девушки отразились тысячи эмоций.
— Мог бы сказать хотя бы мне... я ведь так по ней плакала...
— Прости, это было опасно.
Мидори долго не могла прийти в себя, но потом, когда всё же успокоилась, снова взглянула на свиток.
— Значит, трое. Джанко, Акулина и я?
— Если честно, сам немного в шоке.
— И Джанко будет в шоке. Она не захочет делить тебя ни с кем. Особенно со мной.
Стоило ей это сказать, как свиток опять поменялся.
Изображение третьей ветки с ребёнком Мидори начало стремительно затухать. Девушка отвернулась и зажмурилась, ну а я не придумал ничего лучше, как
