Он всмотрелся в снежную пелену… и охнул!
Возле ворот ангара – спиной к нему – стояло какое-то существо. И не разберешь вот так сразу, что это или кто это: то ли человек в белом маскхалате, то ли… полярный медведь!
Пинчук шумно проглотил подступивший к горлу комок.
Белые медведи, надо сказать, в «мертвом городе» – частые визитеры. Их следы то и дело встречаются на занесенных снегом улицах поселка. Бывало и так, что какой-нибудь любопытный «умка» отирался непосредственно возле ангара. И тогда приходилось отгонять незваного гостя либо выстрелами из карабина, либо палить – для острастки – из ракетницы…
Николай коротко матюгнулся. О-от же растяпа! Не взял с собой ружье. И ведь не салага, не турист. Полярник с немалым стажем, итти твою!..
Есть простое и апробированное многими человеческими жизнями правило полярника: собрался выйти за порог – возьми ружье. Особенно если рядом нет собаки – той же лайки, способной загодя предупредить о приближении зверя.
Пинчук от огорчения и досады на самого себя даже сплюнул. Вот незадача… И что теперь ему делать? Это только так кажется, что дистанция в тридцать метров до ангара – пустяк. Поди-ка пойми, что на уме у забредшего сюда ошкуя. Может, именно голод его сюда привел. Да если даже и простое любопытство. Все равно на виду у местного хозяина, который отирается как раз у ворот ангара, совершать подобные маневры крайне опасно для жизни…
Николай, ругая себя последними словами, прислонил «лыжи» к стенке. Затем вновь направился в помещение мастерской. В каком-то из ящиков он видел ракетницу и коробку с патронами…
Через пару минут он вернулся в «генераторную». Остановился у окна.
Переломил ракетницу, загнал в ствол сигнального «Корнет-ПРС» патрон с красной маркировкой. Еще два патрона – на всякий случай – сунул в карман тулупа. Хотя, если пальнешь «умке» под ноги, этого бывает достаточно, чтобы тот развернулся и дал деру. Главное, не подходить слишком уж близко. И еще важно оставить зверю путь для отступления. Не следует загонять медведя в угол – иначе может и наброситься…
Закончив эти приготовления и не прекращая себя ругать за невнимательность, Николай вновь прикипел к окну. Просто хотел убедиться, что «умка» по-прежнему отирается непосредственно у брамы.
Увиденное им в оконном проеме и поразило, и озадачило одновременно. То существо, которое он принял в снежном заряде за ошкуя, оказалось хомо сапиенсом. Причем человеком, облаченным в белый маскхалат…
В руках у этого субъекта оружие – винтовка, обмотанная бинтами или полоской белой материи… Более того, в нескольких метрах от этого странного типа, который как будто кого-то здесь подстерегает – судя по позе и по тому, как он держит оружие, стоит снегоход. Причем скутер этот имеет серебристый – почти сливающийся с местностью окрас. Похоже, это «Поларис»… У них ни в этом поселке, ни даже в Баренцбурге такой машины точно нет. Ребята вернулись?.. Да нет, не может быть. «Ученые» обходятся вообще без снегохода. Они передвигаются на широких коротких лыжах с металлической окантовкой. А сани с небольшой поклажей таскают за собой…
«Что это еще за дела? – Пинчук был не только удивлен, но и встревожен. – Похоже, какие-то гости пожаловали в поселок…»
Он разрядил ракетницу и положил ее на низкий приступок у окна. «Скорее всего, – размышлял он про себя, – это как-то связано с «учеными». Может быть, норги услышали радиообмен. Или же сами нашли кого-то из этих двух. И приехали в поселок, чтобы известить Russisk об этом…»
Ну что ж. Пусть Голышев сам с ними объясняется. Он старший, у него большой опыт общения с норгами. Он знает их язык, да и по-английски «спикает». И что важнее всего в данной ситуации, Игорь Валентинович наверняка имеет на сей счет инструкции от вышестоящих инстанций…
Не задержись Николай у окна еще на пару-тройку секунд, его судьба могла быть иной.
Он сунул под мышку пару полозьев и уже собирался идти к выходу, как вдруг, бросив еще один взгляд через оконный проем в сторону ангара, увидел нечто такое, что заставило его задержаться еще на некоторое время.
Как по заказу, видимость заметно улучшилась. Такое здесь, на берегу фьорда, случается частенько. Особенно – по утрам.
Пинчук застыл у окна. Он увидел, как через открывшуюся настежь «калитку» из ангара вывели… Голышева! Игорь Валентинович был без головного убора – ему не дали даже надеть шапку. Сразу двое субъектов в грязно-белом, скорее даже сероватом камуфляже вытащили сотрудника треста «Арктикуголь» и местного «зимовщика» из ангара на площадку… Оттуда же вышел еще один – четвертый. Он что-то спросил у Голышева. Игорь Валентинович, которого двое громил в белом крепко держали под руки, как показалось, что-то ему ответил. Потом он вдруг рванулся… как будто попытался освободиться. Но не тут-то было: те двое, что стоят по бокам, крепко прихватили Голышева! «На какую тему они здесь появились? – пронеслось в мозгу у Пинчука. – О чем расспрашивают Голышева? А что если… что если они спрашивают… обо мне?! Мол, где твой второй товарищ, Голышев?..»
Между лопатками пробежал холодок. Пинчук не знал, что ему делать и как быть. Если он вмешается, то будет ли от этого толк? К тому же, кроме сигнального пистолета, у него при себе нет никакого оружия.
События у ангара тем временем приняли еще более неожиданный и драматичный оборот. Тот субъект, что стоял на «стреме» у брамы, пока его товарищи наведались в ангар и непосредственно в штабной вагончик, вдруг зашел к Голышеву из-за спины. Кто-то из четверых, по-видимому, старший, сделал жест рукой. Самый высокорослый из этой компании примерился… А затем ударил Голышева прикладом винтовки в затылочную часть.
Пинчук, он теперь стоял боком, чтобы его не разглядели через стекло, отшатнулся! Во рту появился неприятный металлический привкус. Во что это они с Голышевым вляпались? Что это за люди и почему они так себя ведут?..
По лицу – из-под песцовой шапки – ручьями покатил пот. Стало вдруг жарко. Невыносимо жарко и душно, как в натопленной сауне… Пинчук прислушивался к звукам: не хлопнет ли входная дверь, от которой его отделяет небольшой предбанник, и еще одна дверь? А что если они надумают осмотреть и соседнее с ангаром строение? Успеет ли он юркнуть по лестнице в цокольный этаж? И где ему спрятаться? Так, чтобы не заметили, не нашли, если вдруг надумают искать?! Здесь, в генераторной, особо нигде и не спрячешься… В мастерской укрыться? И запереть изнутри дверь? Или в каморке, где хранится кое-какой ЗИП? Если кто-то из них догадается обыскать и это, ближнее к ангару строение, то у Пинчука могут возникнуть крупные неприятности…
Он все же набрался смелости и выглянул в окно. Ненадолго так высунулся, почти мельком глянул, что творится снаружи у ангара – было до жути страшно!
То, что он успел увидеть, то, что он смог разглядеть, прежде чем отшатнулся и попятился в сторону лестницы, по которой можно спуститься в цокольный этаж строения, напугало его еще больше, еще сильней! Пинчук видел, как двое в камуфляже, взяв за ноги, втаскивали через открытые ворота тело старшего смены обратно в ангар. Руки Голышева безвольно мели пол. Еще один из этой компании бросил у входа пустую – опорожненную им только что – пластиковую канистру из-под бензина. Опустился на корточки. Зачерпнул снег пригоршней, принялся оттирать снегом голые, без перчаток, руки. Ружье, замотанное бинтами, переброшено на спину. Поднялся на ноги… Вытер руки о ткань камуфляжа, надел перчатки. Жестом подозвал вышедшего из ангара мужика в камуфляже (у них даже рукавицы, маски и очки под цвет местности).
Они коротко перебросились словами. После чего, держа оружие на сгибе локтя, направились прямиком к ближайшему к ангару строению.
ГЛАВА 4
7 марта
В течение девяти суток, начиная с 26 февраля, аэропорт поселка Лонгйир[8] был закрыт для приема воздушных судов в связи с погодными условиям. Череда циклонов, нарождавшихся где-то на просторах Северной Атлантики, под конец зимы обрушила на северное побережье Норвегии, на Кольский полуостров и расположенные севернее острова архипелага шквалистые, порой ураганные ветра, сопровождаемые небывалыми даже для этих суровых краев снежными метелями.
Ввиду непогоды были отменены либо задержаны несколько рейсов компании SAS Norge из Осло и Тромсё на архипелаг. Второго марта над Западным Шпицбергеном, невидимый в серой мути, в зарядах снега и тумана, где-то высоко над сплошным покровом облачности, долго кружил самолет метеоразведки Kongelige Norske Luftforsvaret. Но ни в этот день, ни в последующие несколько суток небольшой аэропорт столицы Свальбарда[9] так и не принял ни одного воздушного судна с материка.
Погода стала меняться в лучшую сторону лишь с уходом самого мощного циклона, быстро перемещающегося через Северную Атлантику и исхлестанное ветрами и снежными бурями местное море, носящее, как и архипелаг, имя голландца Виллема Баренца, знаменитого морехода и полярника XVI века.
