Удивленно заморгала:
— Разве не ты сообщила ректору, где я живу?
— Да ты сбежала быстрее лани, ни ответа, ни привета. Ректор по каким-то своим каналам разыскал, только спросил, правда ли ты темная ведьма.
Кровь снова прилила к лицу тети. Она успокоилась и вернулась к прежней тактике: укорам и взыванию к совести.
— Он оскорбил маму.
— Что? — не поняла Патриция.
Несколько раз вздохнула и выдохнула. Хотелось забрать слова обратно, притвориться, будто я ничего не говорила. Почему прошлое так болезненно, почему я не могу откровенно обсудить его даже с тетей, самым близким мне человеком? Наверное, дело во мне. Но надо решиться, попытаться объяснить, иначе в глазах Патриции я навечно останусь вздорной девчонкой. Сейчас мне уже двадцать девять, сумею.
— Ты полагаешь, будто я отказалась преподавать из-за капризов. Юношеский бунт и всякое такое. Так вот, у меня была веская причина накричать на ректора и громко хлопнуть дверью академии. И если бы лорд Нерий не умер, никакие письма не заставили бы меня приехать.
Набрав в грудь больше воздуха, открыла одну из тайн, которые хранила в своем сердце:
— Лорд Нерий назвал мою мать шлюхой. Сейчас попытаюсь точно воспроизвести его слова. Перспектива провести всю жизнь в стенах академии не вызывала у меня большого энтузиазма, я намекнула, что с дипломом мне все дороги открыты, выберу сама. А он усмехнулся и обронил: мол, за полученное образование должна благодарить тетку. Сказал, именно ты скрыла мое происхождение, и с нормальными детьми училась дочка шлюхи. Такая, как я, грязнокровка, незаконнорожденная дочь самоубийцы, должна радоваться любой работе. Теперь понимаешь, почему я запустила в него графином и в тот же день уехала в никуда?
Тетя молчала, не в силах переварить мои слова. Губы ее подрагивали, то и дело смыкаясь в тонкую линию.
— Завтра же пойду и плюну на его могилу, — наконец мрачно пообещала она и, раскрыв объятия, растерянно спросила: — Девочка, почему ты тогда не сказала?
— Я боялась, ты думаешь так же, посоветуешь забыть о гордости. Узнай клиенты о моем происхождении, действительно бы стали обходить дальней дорогой.
Для всех я сирота, отец и мать погибли от несчастного случая.
— Деточка! Я? Да никогда!
Патриция пустила скупую слезу, растопившую мое сердце. Порывисто бросилась ей на шею и зашептала:
— Мне так плохо было, так горько! И я на тебя злилась, за то, что про маму я узнала от чужих людей. Не от ректора — до него нашлись доброхоты.
— Я не хотела причинять лишнюю боль, — погладив по щеке, сквозь слезы улыбнулась тетя. — Хватит того, что ты никогда не видела Лисбет. Уверена, она тебя любила, и ты когда-нибудь поймешь…
— Давно поняла и никогда не винила. Это все дракон. Ненавижу!
С чувством стукнула кулаком по столу. Жалобно зазвенели чашки. Чай расплескался, оставив коричневые пятна на кремовой скатерти.
— Ничего, отстираю, — успокоила Патриция и посоветовала: — Не держи в сердце ненависть, она разъедает.
Больше мы к этой теме не возвращались, мирно допили чай. О пугающих происшествиях в академии тоже не говорили — не хватало на ночь глядя беду накликать!
Как и обещала, с самого утра я направилась к ректору. Ара хотела увязаться со мной в качестве моральной поддержки, но я категорически запретила. Хвостатое напоминание о недавнем происшествии не прибавит мне очков в глазах Тигрия.
Поразмыслив, таки смирилась с должностью преподавателя. То ли слова тетки повлияли, то ли думы о собственных долгах.
Поднимаясь по знакомой лестнице, старательно отгоняла прошлое, однако упрямое сердце учащало ритм с каждой ступенью. Ком подступил к горлу, стало трудно дышать, когда на ватных ногах я шагнула на площадку. Впереди коридор с огромными арочными витражными окнами, приемная и заветная дверь. В ушах стояло эхо собственных страхов. Покрасневший от возмущения лорд Нерий вбивал словами гвозди прямо в сердце: «Сомневаюсь, будто незаконнорожденная дочь шлюхи сумеет построить карьеру. Вам следовало подумать об этом, барышня, а не задирать нос». Резко затормозив, сжала ладонями виски и сделала глубокий выдох. Это не сейчас, это не со мной. Вот так, не позволяй фантомам прошлого управлять настоящим.
Витражи. Я редко поднималась сюда, только когда требовалось что-то забрать или передать от тетушки, но всегда любовалась ими. Удивительно чистые краски! Помнится, я любила забираться на широкий подоконник (не с ногами, с ногами отчитали бы) и водить пальцем по фигуркам кавалеров и прекрасных дам, представлять себя на их месте. Академия старинная, изображениям не одна сотня лет. Вот и теперь яркие пятна вытащили из черной пучины, заставили улыбнуться.
Каждому воздается по делам его. Лорд Нерий мертв. Не удивлюсь, если убит собственной желчью.
— Здравствуйте! Я…
Переступив порог приемной, осеклась и недоуменно огляделась. Куда же делась секретарь? Самопищущее перо прыгает по бумаге, а ее нет. Ладно, обойдусь без доклада.
Дверь ректорского кабинета оказалась приоткрыта. Выходит, там кто-то есть. Ладно, осторожно загляну. Если отчитывают нерадивого студента, зайду. Если кто — то из преподавателей, смиренно подожду на стуле в приемной. Там новую карту Озольда из драгоценных камней повесили, хочу рассмотреть.
— Нет, я не боюсь! Зря стараетесь! — донесся до меня резкий голос ректора.
Пальцы замерли на дверной ручке. Похоже, я не вовремя. Однако врожденное ведьминское любопытство побудило взглянуть одним глазком. Хм, никого. А где же Тигрий и его таинственный собеседник?
В воздухе пахло жженой бумагой. Взгляд самой собой обратился к камину, где догорал конверт. Ничего необычного, Тигрий избавился от ненужной корреспонденции, только вот каминная решетка погнулась и покраснела. Выходит, дракон спалил бумагу врожденным огнем. Такое возможно только в порыве эмоций.
— Г оспожа Мей?
Словно застигнутая на месте преступления школьница, вздрогнула и, обернувшись, и уткнулась взглядом в подбородок ректора — сказывалась разница в росте. Спасибо, не в губы, а то вышло бы и вовсе по-дурацки.
— В кабинете две двери, — пояснил Тигрий. — Я полагал, вы в курсе.
— Я хорошо училась. — Я намекала на то, что к ректору студентов вызывали только для взыскания. — И давно вы так стоите?
Как — так?
Ректор сделал шаг вперед, и я вежливо посторонилась. М-да, знакомство не заладилось и со второй попытки. Видно, это судьба.
— Я выходил по делу, вернулся через приемную, только и всего. — Тигрий прошел к столу и собрал лежавшие на нем бумаги в аккуратную стопку. Не тронул только газету, помедлив с поднятой рукой, оставил на месте. — К слову, не видели моего секретаря?
Подозрительно покосилась на собеседника. Он всячески изображал нормального, хотя вряд ли страдал амнезией. Выходит, месть впереди.
— К сожалению, я ее не застала. — Войдя следом за Тигрием, закрыла за собой дверь. — Я к вам по делу, милорд.
— Вот как? — поднял брови ректор. Зрачок его на мгновение сузился, заискрился пламенем.
— Позвольте полюбопытствовать, какому. К сожалению, у меня мало времени…
— Я извинюсь.
Сказала — словно в воду прыгнула.
В кабинете ненадолго воцарилось молчание. Тигрий пристально рассматривал меня, а я — его.
— Патриция постаралась? — высказал предположение мужчина.
— Сама надумала. Видите ли, — пальцы предательски теребили кант жакета, — у меня с драконами связаны не слишком приятные воспоминания.
— И вы перенесли их на меня? — Не забыл. — Вдобавок натравили свою зверюгу.
— Ничего бы вам не сделалось! — взорвалась я, позабыв о роли доброй вежливой девочки.
— На драконах все сразу заживает.
Тигрий усмехнулся, нехорошо так, и направился ко мне. На мгновение стало страшно, но только на мгновение. Я встретила его во всеоружии, дерзко глядя в глаза.
— Поединок?
Бросать вызов дракону — глупо, но я темная ведьма, вдобавок с небольшим секретом, о котором не подозревала даже тетка. Пусть ректор заранее считает себя победителем.
