Она позвала цирюльника, велела ему обрить Куттувилякку наголо и поставила ей на голову светильник.
— Тебя зовут Куттувилякку — светильник на подставке. С нынешнего дня ты будешь ходить со светильником на голове и освещать андапурам.
Куттувилякку приняла наказание спокойно, не жалуясь на свою судьбу. Она не снимала светильник даже во время еды или сна.
Прошел год.
Слух о том, что муж Куттувилякку погиб, оказался ложным. Хотя корабль его и потонул, сам он сумел добраться вплавь до берега, доблестно убил в поединке царя заморской страны и стал править вместо него.
Долгое время его снедало желание видеть жену, которую он оставил еще совсем девочкой, и в конце концов во главе большого войска он отправился в Санбухапурам.
По пути он заехал на несколько дней в Ранипурам, к старшей сестре своей тещи. Махараджа пригласил его в свой дворец, а его свиту велел разместить в городских домах. Затем он сообщил своей жене о прибытии ее родственника. Махарани радостно приветствовала его и устроила в его честь пышное пиршество. По окончании пиршества царица подозвала к себе Куттувилякку:
— Эй ты, ходячий светильник! Всю ночь стой в спальне моего родственника.
Повинуясь ее приказанию, девушка поплелась в нарядно украшенную спальню к царевичу и встала в самом углу. Со слезами на глазах смотрела она на молодого человека, который сидел на ложе. Ее сердце надрывалось при мысли, что ее муж, вероятно, такой же красавец, как и этот царевич, возвратившийся из дальней заморской страны.
И царевич с изумлением ее разглядывал.
«Она совсем не похожа на простую служанку, — думал он. — Почему она так тяжко вздыхает? Почему смотрит на меня с такой печалью? Меня влечет к ней какое-то необъяснимое чувство. Что связывает меня с ней? Кто она?»
Он ласково спросил девушку:
— Кто ты такая? Кто твой отец? Уроженка ли ты этих краев или нездешняя? За какую вину тебя заставили носить светильник на голове? Расскажи мне подробно обо всем.
Куттувилякку ничего не ответила, только залилась густой краской стыда. Царевич снял с ее головы светильник, усадил ее рядом с собой и повторил просьбу.
Куттувилякку продолжала молчать.
— Пока ты не расскажешь мне историю своей жизни, я не смогу заснуть, не отступался царевич. — По твоим скорбным глазам я вижу, что в твоей жизни есть какая-то тайна.
— О царевич, — превозмогая смущение, заговорила наконец девушка, пристало ли вам беседовать с простой служанкой, да еще с такой, которая вынуждена носить на голове светильник? Но раз уж вы так настаиваете, я расскажу вам историю своей жизни. Я просто не хотела вас огорчать.
И Куттувилякку поведала обо всем, что с ней случилось с того дня, как уехал ее муж. Закончила она такими словами:
— Знайте же, о прекрасный царевич: Куттувилякку — это я! И это я стала ходячим светильником!
Царевич был полон сострадания.
— Знай же, что это я твой муж! — воскликнул он. — Тебе было всего пять лет, когда я надел на тебя свадебную гирлянду. После свадьбы я переплыл на корабле через море и разгромил войско тамошнего царя. Подумать только, я как раз еду за тобой и вдруг нахожу тебя в доме сестры своей тещи! Как жестоко обошлась с тобой судьба! Но не будем сокрушаться о былом, поразмыслим лучше о будущем… Бедная, бедная моя! Сколько горя ты вынесла в свои юные годы. Но теперь, моя любовь, ничто не помешает нашему счастью!
Он взял Куттувилякку за руки, и по всему ее телу разлилась неизъяснимая сладость. Но когда в следующий миг он попробовал привлечь ее к себе, она вырвалась.
— Любовь моя! Почему ты отвергаешь мои объятья? — ласково спросил царевич. — Не можешь простить мне, что я оставил тебя надолго? Или что обрек тебя на такие муки, едва не довел до самосожжения?
— Нет, свами, — ответила Куттувилякку, — я должна быть уверена, что вы и вправду мой муж. Что, если сегодня ночью вы лишите меня чести, а завтра обзовете бесчестной потаскухой? Как я тогда оправдаюсь перед мужем? Подождите же до утра!
Царевич был глубоко оскорблен тем, как махарани обошлась с его женой: мало того что превратила в ходячий светильник, посылает еще прислуживать мужчинам. Он решил рано утром оставить дворец, позвал прислужниц, которые дежурили за дверями, и велел им:
— Вымойте эту девушку, нарядите ее в красивые одежды и украшения, посадите в жемчужный паланкин и охраняйте до утра.
Отдав это повеление, он прилег на ложе и сразу же погрузился в глубокий сон.
На другой день, с восходом солнца, махарани постучалась в дверь, чтобы пригласить его к завтраку, но оказалось, что его нет в опочивальне. Слуги доложили ей, что гость чем-то оскорблен и собирается немедленно уехать.
Царица поспешила к махарадже и рассказала ему о том, что услышала от слуг.
— На что вы так обиделись? — спросил царь.
— Я не останусь в вашем дворце ни на один миг, — ответил царевич, кипя возмущением и гневом. — У вас и глоток воды выпить — большой грех. Никто, даже цари, не вправе наказывать ни в чем не повинных людей. А уж наказывать молодых девушек, которых, верно, пощадил бы и самый лютый бес, — совсем непростительная жестокость…
Махараджа никак не мог уразуметь, в чем дело, и стал расспрашивать царевича. Тот наконец объяснил:
— Младшая сестра вашей жены — супруга санбухапурамского царя. Я женился на младшей его дочери, когда она была еще совсем маленькой девочкой, и пустился в дальнее плавание. И вот на обратном пути я заезжаю к вам и вижу у вас свою жену Куттувилякку со светильником на обритой голове! Могу ли я спокойно вынести такое?!
Махараджа и махарани долго умоляли царевича простить им их вину.
— Ладно, — согласился он в конце концов, — мудрым людям не подобает помнить обиды. Но я все равно должен ехать. Всего вам доброго!
И вместе со всем своим войском он отправился дальше. Слуги несли Куттувилякку в жемчужном паланкине.
Узнав от гонцов, что его второй зять не только не погиб, но и отвоевал себе царство, санбухапурамский махараджа несказанно обрадовался и вышел ему навстречу вместе со своими советниками и военачальниками.
Когда все они, после пышной встречи, достигли санбухапурамского дворца, царевич рассказал махарадже и придворным о том, как он завоевал заморское царство и как на обратном пути отыскал свою жену.
Радость царя не знала границ, когда он узнал, что его любимица Куттувилякку жива и здорова, хотя и претерпела много горя.
Махараджа выстроил для своего зятя и дочери отдельный дворец с верхней верандой и красивой опочивальней и благословил их обоих на счастливую семейную жизнь.
Много лет мечтала Куттувилякку о соединении с мужем и в первую брачную ночь проявила такую страсть, что он был изумлен ее несдержанностью, не свойственной обычно молодым девушкам. Но упоение ее свежей красотой и ласками рассеяло возникшие у него было сомнения в ее верности. Несколько дней супруги наслаждались ничем не омрачаемым счастьем.
Но вот однажды они посетили храм, который находился в соседнем городе. Увидев прекрасного царевича, девадаси[29] воспылала к нему сильной любовью. Не менее сильно возненавидела она и его жену, столь же красивую, как и сама даси.
Узнав, что царевич — большой поклонник искусств, танцовщица как-то явилась к нему во дворец в отсутствие его жены. Она с такой необыкновенной пылкостью пела свои песни и танцевала перед царевичем, что ей было уже нетрудно увлечь его на ложе любви.
На другой день Куттувилякку позвала к себе даси.
— Не пытайся поймать моего супруга в свои сети, — сказала она танцовщице. — На что ему какая-то даси?
— Царевна, — ответила ей танцовщица, — напрасно вы так пренебрежительно обо мне говорите. Клянусь при всех, что ваш муж станет моим рабом.
— А я клянусь, — разъярилась Куттувилякку, — что заставлю тебя подписать бумагу, по которой ты станешь моей рабыней.
Однако ее муж был так сильно влюблен в даси, что в тот же день перешел к ней в дом. Он и впрямь стал рабом храмовой танцовщицы.
