с таким диким акцентом, что фразу едва можно было разобрать.
— Давай его отмудохаем, — предложила Тая, — Я слыхала, что это способствует быстрому обучению языкам.
— Тебе лишь бы мудохать, — поморщился я, — Это не поможет, в данном конкретном случае. Он и в прошлый раз говорил эту же самую фразу, забыла? Так что вероятно на самом деле ничего больше по-русски не знает. Слышь, чел, do you speak English? Parlez-vous français? Sprechen Sie Deutsch? Хэль татакелем аль-арабиа?
Бугровщик смотрел на меня, как на конченого дебила, потом неопределенно мотнул башкой.
— Прикольно, — констатировал я, — Ну в принципе я свой запас познаний в языках исчерпал. Давай ты, Тая.
— Spreek jij Nederlands, gek? — прощебетала Тая.
Бугровщик на это вообще не отреагировал.
— И это всё? — фыркнул я, — Герцогу следовало лучше заниматься твоим образованием, Тая. Надо шире смотреть на мир, а не только голландский учить, чтобы у торговцев бабло выбивать. Ладно, пойдем другим путем.
— Перевернем ему ебало? — с надеждой поинтересовалась Таисия.
— Нет.
Я достал свой смартфон, включил устройство, но выключил на нём звук, чтобы Аленка не отвлекала меня своими докучливыми звонками. Потом я врубил встроенный переводчик с финского, который, к счастью, прилагался к платной версии магограмма.
— Как тебя зовут, ублюдок? — спросил я у бугровщика.
Переводчик перевел мой вопрос на финский приятным женским голоском.
— Ну, нет, такой голос мне не подходит, — пробурчал я, — Надо че-нить побрутальнее.
Я покопался в настройках переводчика и заставил программу говорить суровым басом.
— Как тебя зовут, ублюдок? — повторил я свой вопрос.
На этот раз перевод программы вышел гораздо жестче, я остался доволен. Фраза прозвучала столь свирепо, что бугровщик даже соизволил ответить:
— Йон-Пойка.
— Че? Это типа имя? — я, не выдержав, хохотнул, — Ну ладно. Уже прогресс. Скажи, Йон-Пойка, ты жить хочешь?
Программа перевела мой вопрос. Бугровщик растерянно глянул на меня, потом заявил:
— En ymmärrä suomea.
— Я не понимаю финский, — не менее растерянно перевела программа.
— Твою мать! — я уже начинал выходить из себя, — Да что ж ты такое, Йон-Пойко?
— Ну, вопрос про имя-то он понял, — доложила Тая, — Ну, мне кажется, что понял. Вот эта хрень, которую он ответил, реально похожа на имя. «Йон» это же вроде «сын» по-фински. Так что он говорит на каком-то финно-угорском языке, вот только на каком…
Я покопался в смартфоне, потом хмыкнул:
— Ага. Только вот в одной Петербургской губернии обитает почти сотня финских народностей…
— Включи автоопределитель языка, там снизу кнопка, в переводчике, — посоветовала Тая.
— Включил, — сообщил я, нажимая нужную кнопку, — Вот только теперь нужно заставить мудака сказать нечто членораздельное, иначе язык не определится. А с этим у нас проблемы, этот парень не из болтливых.
— Ничё, сейчас заболтает, — пообещала мне Тая, а потом пробила носком сапожка бугровщику в раненое бедро.
Мужик пошатнулся, рухнул на колени и исторг из себя ругательство, состоявшее из каких-то совсем уж нечеловеческих звуков.
На экране тут же вылезло красное сообщение:
«Язык не определен. Нет в базе»
Я продемонстрировал Таисии свой смартфон:
— Отличная работа, Тая. Только вот матерщину в переводчики загружают редко, особенно для экзотических языков. Нужно, чтобы он произнес нечто более известное лингвистам, а не просто слал нас с тобой нахуй.
— Известное? — надулась Тая, — Хочешь, чтобы он нам стихи своих национальных поэтов читал, Нагибин? Ну давай, заставь его, если сумеешь. Только вот я вообще сомневаюсь, что среди его народности есть поэты или тем более, что он знает стихи… Хотя… Погоди-ка.
Тая решительно выдернула из сапожка свой длинный кинжал.
— Нет, только не это дерьмо опять… — вздохнул я, — Мертвые вообще не говорят, Тая. Так что резать ему глотку смысла никакого.
— Да погоди, не мельтеши, — отмахнулась девушка.
Бугровщик уже с трудом поднялся на ноги, теперь он во все глаза смотрел на кинжал в руках Таисии. Особого страха в его взгляде не было, скорее готовность помереть. Это плохо. Вообще, человек, который не говорит на известных тебе языках, да еще и вдобавок готов умереть — очень плохой объект для допроса.
Тая тем временем продемонстрировала мужику совершенно недвусмысленный и понятный представителю любой национальности жест — она просто провела кинжалом в направлении собственной шейки. Потом ткнула кинжалом в сторону бугровщика:
— Хана тебе. Сейчас буду убивать, — сообщила мужику Тая.
В серых глазах бугровщика что-то промелькнуло, намерения девушки он явно понял.
Не дав бандиту опомниться, Тая активировала ауру и ударом по плечу снова завалила бугровщика на колени. Потом приставила ему к горлу кинжал.
Бугровщик что-то забормотал, я даже различил отдельные слова, нечто вроде «исаа» и «лейпаам».
— «Исаа» — это ж отец по-фински, — азартно доложила Тая, — Он «Отче Наш» читает, самый популярный в мире текст. Вот сейчас сто процентов должно сработать…
Мой смартфон выразительно звякнул.
— Ну? Что там, Нагибин? Получилось? — Тая убрала нож от горла несчастного бандита и бросилась ко мне.
— Ну как сказать… Но идея была правда хорошая, Тая. Вот только…
Я показал девушке смартфон, на экране которого застыло зеленое сообщение:
«Язык успешно определен: Биармийский
Количество говорящих: приблизительно 80 тыс. человек. Распространен в Онежской губернии. Язык финно-угорский, с большим пластом палеоевропейской и неандертальской лексики.
Язык практически не исследован, единственный доступный текст в базе — молитва Отче Наш»
Глава 122 — Курган Барди
«РЮРИК УЖЕ ЗДЕСЬ.
ОН ВЕРНУЛСЯ.
ВАМ ДАЛИ ВРЕМЯ — ВЫ ЕГО НЕ ИСПОЛЬЗОВАЛИ.
ЭТОТ РЮРИК НЕ ПОДАРИТ ВАМ МАГИЮ. ОН ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЬ ПЕРВОМУ, ОН ЗАБИРАЕТ, А НЕ ДАЁТ.
БЕГИТЕ, ГЛУПЦЫ, БЕГИТЕ»
Граффити на стене Пантеона в Риме, сделано 4 сентября 2022
Судя по всему, самое свежее послание Псевдо-Аркариуса
— Ну, а теперь что делать? — процедила Тая, — Искать биармийца? Используя слова из «Отче Наш», которые знает переводчик, допрос не проведешь. Там этих слов слишком
