Как мне кажется, там вполне хватит денег, чтобы оплатить реально нанесённый ущерб и порадовать себя трофеями.
Раз у них такие законы, то я не имел ничего против оплаты на самом деле причинённого вреда. В конце концов, горожане, чьи дома случайно попали под удар, ни в чём не виноваты. Не говоря уже о тех, чьи родственники пострадали в ходе уличных боёв. Почему бы не оплатить их материальные потери и горе деньгами Потоцких? Это будет справедливо. Пусть и не вернёт к жизни погибших. Но ввязываться в авантюру, на которой хочет нагреть руки местный монарх, мне категорически не хотелось.
Сам Ян Третий подался вперёд, впившись в меня взглядом.
— Мирные переговоры с родом Потоцких могут затянуться надолго. А ущерб, вы обязаны компенсировать до того момента, как покинете МОЙ город.
Я с интересом хмыкнул, а один из советников отвлёкся от дарфона и с удивлением поднял глаза, видимо прокручивая в памяти последние слова короля, которые слышал, но не пытался осмыслить, увлечённый перепиской.
— Если господа Потоцкие не согласятся с моими требованиями, я просто возобновлю войну. И примусь вырезать их род. Ветвь за ветвью. Пока последний из выживших не подпишет любой вариант договора, который я положу перед ним на стол.
Слегка склонив голову набок, следом добавил вопрос.
— И разве в Польском Королевстве любые оспоренные в суде выплаты не замораживаются до вынесения решения?
На щеках монарха проступили красные пятна и он звучно скрипнул зубами.
— Этот вопрос будет рассматривать Коронный суд Варшавы, граф. МОЙ суд, если вы ещё не поняли.
Смертный правитель, который открыто заявляет, что суд будет ориентироваться на его мнение, а не на дух закона? В Риме такого не ждало бы ничего кроме презрения и жалкой смерти. Либо изгнания за пределы республики. Жаль, я не могу покарать его прямо сейчас.
Советник, который начал прислушиваться к беседе, наклонился к уху короля, принявшись что-то торопливо шептать, но тот лишь в гневе оттолкнул его, буркнув, чтобы тот не мешался.
— Вы полностью заплатите по выставленным счетам, граф. До сего момента я запрещаю вам покидать столицу Королевства Польского. И своей волей придаю этим словам силу Королевского эдикта, о содержании которого пан Воловский будет извещён немедленно.
Стоящий рядом Оболенский, сжал пальцы в кулаки, буравя монарха гневным взглядом. Похоже, складывающаяся ситуация была князю совсем не по душе. Но и предпринять что-то он не мог — патриций не являлся одной из сторон конфликта.
— Как вам будет угодно.
Тот шумно вздохнул и чуть повысил громкость голоса.
— Извольте обращаться ко мне в соответствии с титулом, граф.
Был громадный соблазн спровоцировать его на агрессию, а потом освободить польский престол. Но я прекрасно помнил о наличии рядом с дворцом хоругви гусар лейб-гвардии, во главе с Воловским. Что-то подсказывало — неожиданная смерть охраняемого ими монарха этим смертным не слишком понравится. Скорее всего, и вовсе введёт в состояние плохо контролируемой ярости. А смысла в том, чтобы развязывать на территории Варшавы кровопролитную битву, которая скорее всего станет причиной для войны с Российской империей, где сейчас и полноценного правителя-то не было, я не видел.
Потому спокойно улыбнулся и добавив в голос нотки ехидства, сделал свой ход.
— Как скажете, Ваше Величество. Но и вы тогда, извольте соблюдать этикет. Всё же, перед вами граф и член дипломатической миссии Российской империи, наделённый властью Рюриковичами.
Яростно пялящийся на меня монарх, прекратил толкать советника и всё же выслушал ту мысль, что смертный пробовал до него донести. Я же отдал команду Сандалу, который напряжённо следил за ходом беседы.
Дракон немедленно приступил, а Ян Третий махнул рукой, успокаивая пару боевых псов, что принялись недовольно рычать, ощущая гнев хозяина. До этого они лежали далеко позади трона, будучи едва видимы для глаз. Сейчас же эти создания, превращённые химерологами в мощное оружие, чуть оживились — один даже поднялся на лапы, принюхиваясь к запаху новой угрозы.
— Я абсолютно с этим согласен, Ваше Сиятельство. Но хочу напомнить, что взаимная вежливость должна быть во всём. Хотелось бы получить свои деньги до вечера. А если же вы решите обратиться в Коронный суд, то хочу отметить тот факт, что он безусловно запретит вам покидать Варшаву вплоть до окончания разбирательства.
Сандал уже носился по дворцу, вовсю развлекаясь и действуя в духе того времени, когда он ещё был ястребом, а мир вокруг не казался заполненным переплетающимися нитями интриг.
Женское бельё, драгоценности, банкноты, записки, предметы одежды, какая-то мелкая утварь — спутник генерировал колоссальный объём хаоса, перемещая всё, только в ему понятной последовательности. Параллельно ещё и успевал царапать когтями надписи. Раньше это потребовало бы от меня серьёзного напряжения, но сейчас возможности выросли настолько, что я ощущал лишь слабый ток божественной мощи, которой для Сандала было более чем достаточно.
Сам же я кивнул королю.
— Как скажете, Ваше Величество. В каком виде я могу заплатить? Это обязательно должны быть наличные или золото с драгоценностями тоже принимаются?
Глаза монарха чуть заблестели, а выражение лица переменилось. Он разве что руки не потёр от предвкушения. Похоже завышенная сумма требований была лишь способом вынудить меня пойти на сделку и он не предполагал, что я на самом деле стану платить подобную сумму.
— В любом удобном виде, Ваше Сиятельство. Золото и драгоценности будет оценить проще всего, но мы можем принять и предметы искусства, либо артефакты. Родовые ценности. Даже недвижимость, которая находится за пределами Королевства Польского. Хотя, сами понимаете, её точная оценка потребует несколько больше времени.
Подавив усмешку, я отвесил неглубокий поклон.
— Приму к сведению, Ваше Величество.
Я рассчитывал немедленно убраться из зала, но покинуть его у нас удалось лишь через несколько минут — когда Ян Третий прекратил бубнить заученные речи о необходимости мира и согласия, в поисках которых правители всех держав Европы, с его точки зрения, должны выступить единым фронтом.
Самому монарху явно было скучно всё это говорить, но дипломатический этикет обязывал, так что тот монотонно озвучивал подготовленные советниками слова. Единственное ценное, что среди них было — подтверждение готовности к подписанию договора о пограничном сотрудничестве и ненападении с Российской империей. Впрочем, такое король мог провернуть только при полном одобрении Сейма, о чём сам же и упомянул.
Про Мадагаскар этот глуповатый сын тролля тоже вспомнил. Горделиво подбоченившись, заявил, что переговоры об острове можно будет провести только после того, как я оплачу все расходы на восстановление города, не раньше. Мол, тогда он сообщит мне имя европейского правителя, который заинтересован в переговорах, а потом можно будет заняться их организацией. Само собой, с польскими дипломатами в качестве посредников.
Когда мы вышли из зала, к дверям сразу же отправился солидно выглядящий мужчина, на чьём пиджаке висело несколько наград. Подлетевший Сандал показал мне церемонию представления слугой — судя по ней, это был Коронный министр иностранных дел, который как раз хотел обсудить вопрос проведения мирной конференции.
Но стоило ему оказаться внутри, как оба боевых пса вскочили на лапы и едва ли не синхронно заняли позиции по обеим сторонам от трона, тихо порыкивая и с недоумением смотря на смертного. Я ждал, что король начнёт задавать вопросы, но вместо этого монарх прислушался к тональности рычания двух бронированных громадин и нахмурившись, положил руку на холку того, что стоял слева. Судя по тому, как расфокусировался взгляд поляка, возможность прямого невербального контакта, его Дар тоже обеспечивал.
Несколько секунд и на лице Яна появилось выражение полного изумления, которое быстро сменилось безудержным гневом. Уперев взгляд в перепуганного патриция, что замер посреди зала, монарх принялся выплёвывать яростные слова.
— Как ты посмел⁈ Ещё и притащился ко мне на приём! Забыл убрать из кармана, да? Забрал себе в качестве трофея, вшивый ублюдок⁈
Министр растерянно хлопнул глазами.
— Забрал что, Ваше Величество? Простите, я не понимаю. Это какое-то…
Договорить он не успел — оба пса сорвались со своего места, мчась по направлению к цели. В этот раз к королю склонились оба советника, но тот по-моему даже не слушал, что именно они говорят. Такое бывает, когда ты внезапно понимаешь, что в кармане твоего министра лежат тонкие кружевные трусики твоей же фаворитки, которые, судя по запаху, сняли с неё буквально минут пять назад. Учитывая, какими монстрами были его
