блестят. «Я вот со своим уже десять лет живу. И что? Мы чужие люди. Я ему не нужна. Любви нет, заботы нет. Бессмысленное существование под одной крышей… Как-то пришла поздно, думаю, с ума сходит, волнуется. А он крепко спит… «Чего тебе не хватает? – спрашивает. – Квартира есть, машина есть». Как ему объяснить, чего мне не хватает? У мужчины душа должна болеть за женщину. Хотя бы изредка он должен выползать из домашнего комфорта ради нее! Драться, страдать, добиваться!
Пластиковый стаканчик лопается в ее пальцах.
Ольге хочется ее успокоить, но она не может найти нужных слов. В своем несчастье человек всегда одинок.
* * *
Она сидит за прилавком, пьет кофе. Девчонки зовут:
– Оля, к тебе пришли!
Она встает и видит высокого худого парня со спортивной сумкой на плече. Он смотрит на девушку, мнется, переступает с ноги на ногу. Она сразу догадалась – из Чечни.
– Ну?! Что?! – кричит она. – Воды в рот набрали?!
– Успокойтесь, пожалуйста! Успокойтесь! – ожил он, улыбнулся и подошел к Ольге. – Я от Сергея. У него все в порядке. Мне отпуск по семейным дали…
– Что ж вы такой робкий! – сокрушенно качает головой Ольга и чувствует, как запоздалые слезы грузят глаза. – Вы мне так сердце посадите!
– Простите, я просто на вас засмотрелся, – пробормотал он, стягивая с лысой головы шапку.
Всё, работа в магазине застопорилась. Все девчонки замерли, прислушиваясь к разговору.
– Я сразу догадалась, что вы оттуда, – сказала она, рассматривая лицо парня. Он был на Серегу немного похож. – Там герой, а здесь теряетесь!
– Там проще, – отвечает парень и ставит на прилавок свою сумку. – Все конкретно и понятно. Враг-друг. Любить-ненавидеть. Жить-умирать… А здесь все с серединки на половинку.
– Ну, рассказывайте! – нетерпеливо поторапливает она. – Как он там?
– Да нормально! – отвечает парень и качает головой. – Ходим на боевые, сопровождаем колонны, отдыхаем.
– Ну да, – говорит Ольга, не в силах оторвать взгляда от его лица. – Отдыхаете. Могу представить… Он очень похудел?
– Да нет, не очень, – уклончиво отвечает парень. – Как все.
– А он не мерзнет? У него теплые вещи есть?
– Конечно, есть! – отвечает парень и машет рукой, мол, было о чем беспокоиться. – Буржуйку раскочегарим – как в бане жарко. А когда на маршруте ночевать приходится, то валимся все вместе в одну кучу. А если наши псы к нам приткнутся, то вообще благодать! Знаете, как с овчарками в обнимку тепло?
– С овчарками в обнимку? – повторяет она, кусая губы, и уже не может сдержаться. Все, тушь потекла! Вместо лица теперь маска клоуна.
Парень открывает сумку и достает оттуда розу, сделанную из меди.
– Это вам к Новому году. Из артиллерийского снаряда, между прочим. Серега все свободное время с этой штукой возился. Сначала ножовкой пилил, потом под паяльной лампой лепестки закручивал…
Она берет розу. Тяжелая! Шипы острые, как настоящие.
– А вот это – вашей дочке! – он протягивает забавного тряпичного волчонка в черной кожаной жилетке с кнопками и с армейскими пуговицами вместо глаз. – Серега его приручил. Больше не кусается.
– Вы давно его видели?
– Да вот только позавчера!
– Дайте вашу руку!
Он протягивает ей ладонь. Ольга жмет ее. Его рука грубая, теплая.
Он торопится уходить. У него скоро электричка на Ногинск, а там, на платформе, его ждет не дождется мама.
Ольга прижимает к лицу волчонка. Он пахнет костром и хвоей.
– Ну, что? – бормочет она. – Навоевался, малыш?
* * *
Она ходит словно по тонкому льду. Боится дышать. Боится громко говорить. Боится черных котов, перебегающих ей дорогу, боится выходить из дома, не глянув на себя в зеркало. Нервы натянуты до предела. Весь ее мир висит на волоске… В Чечне идут кровопролитные бои. Каждый день по телевизору говорят об убитых и раненых.
Она не помнила, сколько раз обошла вокруг церкви, пока, наконец, решилась зайти внутрь. Накинула платок на голову, опустила глаза. Стыдно. Первый раз в жизни пришла просить то, что не в силах дать ни один живущий на земле.
Купила свечку, встала за спинами молящихся. Стоит, прислушиваюсь к пению хора, к потрескиванию свечей. Смотрит на иконы. Какая из них оберегает воинов на поле боя? Подошла к Георгию Победоносцу. Зажгла, поставила свечку. Смотрит на икону и мысленно говорит: «Господи, если ты есть, спаси его! Сохрани нашу любовь. Ты нам ее дал, и мы будем верны ей до конца наших дней. Сохрани Сережу, убереги от пули, от мины, от снаряда…»
Повернулась, пошла к выходу. В дверях пропустила женщину с мальчиком. Малыш посмотрел на Ольгу голубыми глазами, необыкновенно проницательными и взрослыми, и Ольга поняла: это был взгляд ангела, значит, Сережа выживет, он вернется.
Глава третья
Она любила вечера. Рабочий день позади. Перед глазами все еще мелькают лица покупателей, дисплей кассового аппарата, гантели, штанги, мячи и перчатки… Но уже можно расслабиться, неторопливо надеть пальто, кинуть взгляд на свое отражение в огромном витринном стекле, попрощаться со старшим менеджером, директором и выйти на улицу. Там уже темно. Уютно светятся окна домов, за шторами, словно за театральными кулисами, идет незаметное действо, называемое жизнью. Раньше Ольга мчалась домой очертя голову, глядя под ноги, чтобы не видеть этого черного неба, этого блестящего аспидного асфальта и горящих глаз автомобилей. Теперь шла до метро не торопясь, рассматривая вывески магазинов, рекламы и людей. Наступило время, когда каждую минуту можно смаковать. Наступило время остановиться и жить, потому что Ольга любила и была любима.
Черный и мокрый, как касатка, автомобиль прижался к бордюру и остановился рядом со мной. Распахнулась дверь:
– Оля!
Она даже вздрогнула от неожиданности. Глеб собственной персоной! Давно Ольга его не видела.
Он вышел из машины, подошел к ней, бережно пожал руку. Как всегда безупречно одет, безупречно пострижен, как всегда источает запах дорогого одеколона. Как всегда на его губах легкая усмешка.
– Я тебе кричу, кричу, – говорит он тихо и медленно, словно лениво, –
