Холодно-то как!
– Ой, высыпалось всё, – спохватилась она, ощупывая карманы и провожая взглядом быстро уплывающие орехи. – Поехали скорей домой.
Однако сколько ни дергал Костя педаль, мопед не заводился. В низину из-под ольховых зарослей потихоньку вползали синие сумерки. У Юльки по спине забегали мурашки, зубы начали мелко постукивать. Когда они с братом вышли на открытое всем ветрам поле, мокрые штанины сразу заледенели и стали тонко похрустывать на сгибах. На стремительно темнеющем небе прорезались первые звезды. Костя время от времени останавливался, безуспешно пытаясь оживить мопед. Юльке казалось, что у нее в теле не осталось ни одного теплого уголочка, и от этого ощущалась полная гармония с холодным ноябрьским миром. К дому она подошла абсолютно закоченевшей.
Косте здорово попало от родителей за спуск с горы, а сестра даже ничего не смогла сказать в его защиту – губы совсем не шевелились. Испуганная мама стянула с нее сырую, а точнее, ледяную одежду, натерла эвкалиптовой мазью и укрыла старым верблюжьим пледом. Бабушка заварила сушеной малины, намешала в стакане с медом. Юлька вытянула с полки толстую книгу и начала читать, прихлебывая темный напиток.
Пришла Анька и заглянула на обложку:
– Опять свою Джейн Эйр! Ты ее уже раз десять читала. Поиграй лучше со мной в магазин.
– Ответ отрицательный, – невозмутимо сказала Юлька.
– Я тогда песни петь буду, – заявила Анька.
– Получишь!
– А тебя наругают, если ты меня обидишь…
– Отвяжись лучше!
Анька встала в артистическую позу и, имитируя игру на гитаре, запела дурным голосом: «Синьорита, я влюблен, о-о-о-о-о. Увезу вас в дальний край, о-о-о-о-о-о. Джена Эйра, о-о-о-о-о».
Юлька вскочила с дивана, Анька помчалась на кухню к бабушке.
– Бабушка! Дай ей какое-нибудь занятие, чтобы она меня не доставала! – горячо попросила старшая внучка.
Бабушка положила перед Анькой чистый лист бумаги и насыпала на него пшенной крупы.
– Помоги мне, Анечка.
Анька недовольно начала перебирать пшено. Юлька незаметно для бабушки показала сестре язык и ушла читать.
Джейн Эйр.
* * *
Юлька перевернула последнюю страницу книги далеко заполночь. Весь дом уже спал. Она выключила маленькое бра, уютно завернулась в одеяло и почти мгновенно провалилась в сон.
И вот она уже стоит в своей белой ночнушке, с вышитыми вокруг горловины фиалками, на какой-то тропке среди скал. Огромные звезды светят ей прямо в глаза. Юлька прикрывается рукой от их яркости.
Или это не она, а Джейн Эйр?
Куда ей идти? Где ее дом?
Вдалеке слышится ласковый голос Сергея Сергеича: «Джен! Джен!».
Юлька, спотыкаясь, бежит по каменистой тропе на его зов. Но, оказывается, она здесь не одна! Кто-то преследует ее, тяжело дыша над самым ухом. Юлька бежит слишком медленно, ватные ноги совсем не слушаются. Чьи-то руки властно обхватывают ее сзади: одна рука ложится на грудки, обтянутые тонкой тканью ночнушки, другая – на живот. Юлька замирает от сладкого ужаса. Мужчина прижимает ее к своему телу, жадно целует шею и тянется к губам. Юлька открывает глаза и видит лицо… географа. Отталкивает его, кричит, но не слышит своего голоса, отчаянно вырывается из его рук, скидывает на пол одеяло вместе с Харговендом и, наконец, выныривает из тяжелого сна. Сердце бешено колотится.
Глава 6
Юлька проснулась поздно. Солнце уже насквозь просвечивало лимонно-желтые шторы с яркими полосами маков и васильков. Она сонно улыбнулась и с удовольствием потянулась всем телом. С кухни сладко пахло выпечкой. Как же здорово, что иногда случаются каникулы!
Вдруг перед глазами всплыл ночной кошмар, яркость утра сразу поблекла.
Географ прижимал ее к себе.
Что к чему?!?! Как такое вообще могло прийти ей в голову?! Даже во сне. Фу!
Лучше бы Сергей Сергеич…
О боже! Какие дурацкие мысли!
Вставать! Одеваться! Гулять!
На улице раздавались веселые крики ребятишек. Хлопнула входная дверь. Громогласная Анька попросила у бабушки чего-нибудь вкусненького, заглянула в комнату сестры:
– Эй, сонная тетеря, пойдешь с нами в поход? Мы – за речку. Знаешь, какой лед уже крепкий! И Костя с нами, кстати!
– Идите, – Юлька лениво махнула рукой, выпроваживая сестру из комнаты, – Я, может быть, потом приду. А, может быть, и нет.
– Ну и ладно. Лежи, толстей дальше!
Анька успела захлопнуть дверь до того, как в нее прилетела подушка.
Бабушка расстаралась для внуков: напекла картофельных шанежек, с красиво защипанными краями, сделала в печи большую миску топленого молока. Юлька очень любила все это.
Баба Катя села напротив внучки за стол, сняла платок, в котором ходила по кухне все утро, пока готовила. Бабушка когда-то была модницей, даже волоски на ногах выжигала свечкой. На старых фото у нее всегда была идеально уложена прическа, а на платьях, обхватывающих тонкую талию, не было ни единой лишней складки.
– Как здоровье-то твое? – спросила она у Юльки, – Горло не болит после вчерашнего купания?
– Нормально все, – бодро ответила Юлька, – Ерунда только всякая снилась.
– Еще позже спать ложись, так не то приснится, – бабушка укоризненно покачала головой.
– Книжка интересная была.
– Дочитаешь вот по ночам, глаза испортишь. Я так жалею сейчас, что вязала в потемках. Танюшка, мать твоя, уснет, я лампу прикручу и скорей за крючок. Ой, сколько перевязала: и скатерти, и шали, подзоры на простыни, занавески, – всего не перечислить. Много заказывали тогда. Жить-то надо было. Одна дочку подымала…
Юлька слышала все эти рассказы уже тысячу раз, и вообще, перед ее глазами стояли непонятные ночные картинки, поэтому она чмокнула бабушку в щеку в благодарность за вкусную еду и поспешила на улицу.
Юлька вышла на крыльцо. Солнце ослепительно било в глаза. Прямо, как ночные звезды… Она зашла в мастерскую и сняла с гвоздика большой папин бинокль. Сходить-таки за речку? Почему-то совсем не хотелось сегодня бегать с малышней…
Снега еще почти совсем не было. Пожухлая трава, коричневые заросли таволги, сухие корзинки пиканов – все покрылось игольчатым инеем.
Юлька с опаской ступила на лед неширокой речки со странным названием Амзя. Папа говорил, что километров через двадцать ниже по течению, река становится широкой и глубокой из-за множества притоков – маленьких речушек и лесных ручьев. Лед был абсолютно прозрачный. На дне медленно качались водоросли.
После речки тропинка пошла в гору.
Компания выбрала себе место на поляне, окруженной старыми ёлками.
Юлька спряталась за смолистым стволом и, ощущая себя разведчиком, достала бинокль.
На краю поляны горел костер. Ребятишки гоняли мяч. Костя косым ударом запнул его в кусты, оттуда вдруг выскочил большой рыжеватый заяц. Он в два прыжка пересек поляну и нырнул в высокие заросли папоротников.
Второклассник Витька упал на одно колено, прицелился и выстрелил ему вслед, как будто из ружья:
– Ты-дыщь!
– Попал! – крикнул Толик, – пойдемте шкуру обдирать!
Ребятишки понеслись за зайцем.
Вскоре Юльке надоело наблюдать за этими играми, и она отправилась бродить по осеннему лесу. Сколько, оказывается, еще грибов наросло с тех пор, как они тут в последний раз ходили с корзинкой. Жаль, что теперь они уже насквозь промороженные. Юлька набрела
