Возникают вопросы. Почему аналогичные смешения с финнами не привели к появлению нового этноса в междуречье Оки и Волги? Там жили русские, там они продолжают жить и поныне. Единственный след присутствия финнов в этих местах – знаменитое московское «аканье». Но это диалектизм. И поволжское «оканье», и чистое, но слишком быстрое сибирское «бормотание», и придыхательное «г» в Луганске, Донецке, Запорожье, Днепропетровске, Одессе – всё это варианты великорусских говоров. Такие же диалектизмы есть, например, у немцев, «назначенных» единым народом.
Не произошло и замещения русских татарами и туркменами в Киеве, хотя эти племена жили в его окрестностях. Почему?
Всё достаточно просто. С туркменами и каракалпаками русичи принципиально не перемешивались в силу разности стереотипов поведения; в советское время русские тоже не смешивались с туркменами и каракалпаками, живущими в Прикаспии и Приаралье. Редкое финское население Залесской Украины наши предки просто ассимилировали, а в Балтии ситуация сложилась иная. Литовцев оказалось больше, чем русских. Русичи заселили относительно плотно только восток Полоцкой земли – сам Полоцк, Витебск, Усвят. В Гродненской волости литовцы находились в подавляющем большинстве, в Минской и расположенной к востоку от нее Друцкой – преобладали. К тому же результаты этнических контактов всегда различны. Например, во времена европейской колониальной экспансии XVIII века англосаксы убивали индейцев, порабощали индусов и торговали неграми. А испанцы вступали в связь с индианками, которые рожали метисов, и опять же торговали неграми. Это не мешало как испанцам, так и англичанам считать себя частью Европы и действительно быть ею. К индейцам относились по-разному, но между собой оставались своими и понимали друг друга. У русичей результаты этнических контактов с балтами и степняками оказались также различны.
В начальный период освоения балтийских земель русичи первенствовали, они были на подъеме. Но уже в XII веке наступил раскол этнического поля, городские общины отчаянно враждовали между собой. Минск воевал с Полоцком, Друцк обособился, Гродненская волость ушла из рук. Одна часть балтов сражалась за интересы Полоцка, другая – за интересы Минска, третья вообще тяготела к смолянам.
Однажды литвины поняли, что они сильнее и многочисленнее русичей. Любопытно, что русичи и сами не возражали. Нет ни войн, ни восстаний против литвы. Начальство сменилось, а симбиоз остался.
Но еще до татар появился новый игрок: немцы. Эти оказались упорным и страшным противником. Ни русичи, ни балты не были готовы к борьбе. Прежде чем они опомнились, немцы захватили добрый кусок Прибалтики и нацелились на Полоцк. Вот как это произошло.
6. Феодальный мир
Романо-германское общество было феодальным. Оно напоминало классическую пирамиду. Наверху стоял император Священной Римской империи (этот титул монополизировали немцы). Ниже находились короли, коим подчинялось сословие «благородных» – церковные прелаты и светские феодалы. Отношения между ними выстроены строго иерархически. Первым титулом после королевского был герцогский. В каждом уважаемом королевстве – Германском, Итальянском, Французском – имелось несколько герцогов. На ступеньку ниже находились графы и маркграфы/маркизы (эти последние правили пограничными владениями – марками/маркизатами). Во Франции существовали еще виконты – сыновья контов (графов), что превратилось в отдельный титул. Еще ниже – бароны. И в самом низу феодальной пирамиды – благородные всадники. Во Франции их называли шевалье (кавалерист), в Германии – риттер (конник). Это – простые рыцари, основа дворянского сословия. По большей части они происходили из министериалов, привилегированных графских рабов, которые служили чиновниками, ближней прислугой и охраной. В последнем случае термин совпадает с русским «боевой холоп». Вот из таких «боевых холопов» и получались куртуазные дворяне.
Из «неблагородных» европейцев в сносном положении находились простые горожане, не имевшие титулов. Они лично были свободны, хотя и зависели от феодалов как община. Разумеется, горожане стремились к полной свободе и часто обращались к королям за защитой против феодалов.
По-настоящему бесправными людьми были крестьяне. «Благородные» не платили налогов. Считалось, что их предназначение – военная служба на благо страны. То есть они должны были тренироваться до упаду и платить налог кровью. Церковники тоже никому ничего не платили. Они молились и писали книжки. А кормить и содержать их обязаны подневольные крестьяне, по сути – рабы. Рыцарю требовались оружие, амуниция, добрый конь для войны и турнира, деньги на подарки для дам, да мало ли что еще. Церковникам – усиленное питание, роскошная храмовая утварь, дорогие материалы для книг. Всё это доставляли крестьяне, а если средств не хватало, рыцарь мог выйти на большую дорогу и заняться грабежом, что случалось нередко. Иногда компанию им составляли прелаты, которые вооружались и занимались войной, тесно граничившей с грабежом.
Несмотря на кажущуюся упорядоченность, в этом обществе царила анархия. Феодалы обладали высокой степенью свободы и ценили ее безумно. Аристократия была солью земли. Даже королю служить она обязывалась только сорок дней в году, а остальное время могла творить что угодно. К тому же складывались запутанные отношения вассалитета. Например, случалось, что пограничные графы и герцоги подчинялись одновременно французскому королю и германскому императору в какой-то части владений. Из-за этих неясностей французам удалось значительно расширить границы на востоке, шаг за шагом присоединив почти целиком средневековое королевство Бургундия и добрую часть герцогства Верхняя Лотарингия.
Главным богатством того времени являлась земля с крепостными. Но земли не хватало. Дело в том, что Европа оказалась в наиблагоприятнейшем положении с точки зрения природных условий. Благодаря мягкому климату росла урожайность, а с ней – население. Резких перепадов температур, от минус сорока до плюс тридцати, не случалось. Да и вообще в Северном полушарии было тогда гораздо теплее. Даже Гренландия, как мы говорили, оказалась пригодна для жизни, а в Северной Америке, если верить сагам, рос виноград. Что уж говорить о землях на Рейне, Роне, Луаре. В те времена они были раем земным. Но в этом раю оказалось тесно из-за перенаселения. Чем больше еды, тем выше рождаемость. Чем больше людей, тем меньше места. Тогда Европа начала первую колониальную экспансию: Крестовые походы. Французы отправились на мусульманский Восток и оккупировали прибрежные районы Сирии и Палестины от Антиохии и Латакии до Аскалона. Они создали Заморское королевство (Утремер), которое продержалось пару столетий и питалось постоянным притоком мигрантов, которые в большом количестве умирали от непривычного климата, но место которых тотчас заступали новые пилигримы. На какое-то время это позволило решить проблему перенаселения Европы: нашелся способ избавиться от «лишних» людей.
Вершиной успехов крестоносного движения стал захват Константинополя французами и итальянцами в 1204 году. Разгромив Византийскую империю, крестоносцы обнаружили, что в ней живет лично свободное население, и тотчас исправили эту оплошность. Византийские земли вместе с людьми были поделены между баронами. Правда, после этого начались такие восстания на окраинах, после которых о завоевании Ромейской державы не могло идти речи. Началась византийская реконкиста, и почти все крестоносные государства на Балканах рухнули. На Ближнем Востоке итог оказался тот же, хотя война продолжалась дольше. Мусульмане вы́резали католиков Утремера к концу XIII века. Спаслись жалкие остатки колонистов. Феодальные порядки, навязанные чужеземцами, казались местному населению отвратительными.
В ту же эпоху Крестовых походов немцы осваивали восток Европы, подчиняя и истребляя полабских славян. Германские рыцари действовали иначе, чем их собратья-французы на Ближнем Востоке. Механизм этой борьбы и ее результаты мы показали в книге «Руги и русы». Полабских славян поначалу пытались крестить, но те поднимали восстания и сражались так яростно, что пришлось искать иной вариант для подчинения Полабья. И он нашелся. Немцы сумели интегрировать славянских вождей в собственную элиту, предоставив им феодальные титулы и наследственную власть. Вожди превратились в герцогов, но рядовым славянам их власть была противна. Тогда новоиспеченные герцоги стали приглашать немецких баронов для своей защиты, а население отдавать в крепостную неволю. Непокорных убивали, освободившиеся земли наполняли немецкими колонистами. Подобным же образом немцы заселяли и славянские города. Так на месте Дроздян, Липска, Бранибора, Камня, Щецина, Гданьска, Колобрега появились Дрезден, Лейпциг, Бранденбург, Каммин, Штеттин, Данциг, Кольберг.
