С другой стороны, все, кого я знала, описывали Ягу как жуткую старушенцию. Кто ее знает.
Но вот этими ручищами меня парить точно не надо. Спасибо, что-то не хочется.
Да и нет тут как будто баньки-то поблизости. В той избе поди одна комнатенка тесная, где и двоим не повернуться.
– Баньку, так и быть, не надо, – вздохнула я. – А в дом пустила бы ты нас, хозяюшка? Чай, устали с дороги. Да и дело к тебе есть.
Чем буду задабривать старуху, я заранее не продумывала. Мало ли что ей понадобиться может. Да и то сказать, мне-то есть что предложить, царевна я али где?
– Ну пожалуйте… гости незваные, – не особенно гостеприимно буркнула ведьма – и от порога к земле спустилась деревянная лесенка. И как старуха сама по ней туда-сюда лазает? Или ради хозяйки избушке и до земли присесть незазорно?
Стоило мне приблизиться к лесенке, как меня бесцеремонно вдруг подхватили под мышки и аккуратно отставили в сторонку.
– Ты погодь, Елена Кощеевна… вот я первый зайду, погляжу, а как увижу, что убивать нас не станут, так и вас, девоньки, позову.
Я только усмехнулась, а Варвара рядом ревниво фыркнула.
Ганька неожиданно ловко вскарабкался в избушку, а спустя пару мгновений махнул рукой из дверного проема. Следом уж и я поднялась, Игрунку на поляне оставив. Ничего, ей ноги спутывать не надо – никуда не уйдет. Следом, над моей головой, влетел ворон, а уж последней поднялась и Варвара.
И впрямь, комнатенка – что клетушка, да еще печь половину ее занимает. Оконце одно, крохотное, мутное. Притолоки низкие, Ганьке вон чуть не пополам сгибаться приходится. У стены грубо сколоченный стол, узкая скамья да пара колченогих стульев. По полкам горшки да ухваты развешаны, с потолка веники травок свисают.
Я присмотрелась – и впрямь веники. Во всяком случае, пыльные такие, будто ими тут мели.
Хотя, по избе судя, не мели в ней давно. Толстым слоем пыли было покрыто вообще все кругом, а паутиной все углы затянуты.
Ганька вдвоем с хозяйкой, почитай, всю комнатенку собой и заполнили – даром что локти в оконце не торчали. Нам с Варварой по углам пришлось ютиться. Ворон и вовсе под потолок вспорхнул – тут же стряхнув оттуда тучу пыли и паутины.
А еще за Ганькиной спиной я дверцу приметила. Странно, и куда бы она вести-то могла, если с обратной стороны избушки стена глухая была?
– Сами видите, негде мне тут гостей привечать, – сварливо сообщила хозяйка все тем же дребезжащим фальцетом.
В этот момент пол под ногами дрогнул, что-то вокруг утробно заклекотало – и всю избу тряхнуло.
Дверца за Ганькиной спиной беззвучно чуть приоткрылась, и хозяйка поспешно, оттолкнув гостя, кинулась ее закрывать. Впрочем, я-то кое-что успела увидеть…
Оглянувшись, я примостилась на один из шатких стульев. Авось не развалится.
– Выкладывайте ужо, с чем пожаловали! Нет у меня времени на вас! – продолжала старуха, плюхаясь на второй стул. Стул опасно заскрежетал.
– Яга, а Яга, – я, наклонив голову, разглядывала неопрятные космы и торчащий из них кончик носа. – Ты побриться забыла.
– Да? – хозяйка недоуменно поскребла щеку – и впрямь покрытую легкой щетиной. – Бывает… память у бабушки девичья!
Я покачала головой.
– Ты куда Ягу дел, супостат?
“Супостат”, вздохнув, стянул с головы парик вместе с платком и утер пот. Упарился поди в этаком-то наряде!
– Чего супостат-то сразу? – вопрос он задал уже своим голосом – тем самым, густым и низким. – Нету Яги. Считай, я за нее.
– То есть как – нету? – я сглотнула в ужасе. – Померла?!
Быть того не может! Не должно. Испокон века лесная ведьма здесь жила, пути-дорожки стерегла. Не могла она помереть, преемницы не оставив!
– Да какое – померла, – с досадой прицыкнул парень. – Что ей сделается!
А ведь и впрямь – парень! Молодой. Не такой здоровенный, как Ганька, но статью молодецкой тоже небо не обидело. Даже, пожалуй, и красивый – хоть нос-то и длинноват чуток, а волосы чернявые, как у меня.
И откуда только взялся тут?
– В отпуске она! Бессрочном! – мрачно сообщил парень, распрямив широкие плечи, и откинул покрывало, под которым обнаружилась обычная рубаха-вышиванка и портки с красным кушаком. – Села в ступу и усвистела! А я тут – справляйся, как хочешь!
– Да как же… – я потрясла головой. – А дочки что же – нет у нее?
– Я за нее! – еще мрачнее повторил парень.
Я открыла было рот, чтобы что-то еще сказать – и чихнула. И хозяин дома чихнул. А потом мы еще разок чихнули – уже хором. И даже, по-моему, ворон под потолком наш хор подхватил.
Я оглянулась и недоуменно моргнула. Оказывается, Ганька успел забраться на печь и ноги подобрать – чтоб не мешать. А по избе носилась Варвара с метлой – и где только откопала? – поднимая тучи пыли.
– Позапустил-то все! – бубнила она под нос. – Шагу не ступить! Вот мужики!
Да уж… хозяюшка, что тут сказать!
– Егор я, – парень протянул мне руку через стол, и я ее пожала. Точнее, честно говоря, моя-то ладошка в его лапе утонула.
– Елена, Кощеева дочь. К Яге за путеводным клубочком. А это вот Ганька и Варвара… за мной увязались.
– И Прррохоррр Грррригоррррьевич! – каркнуло из-под потолка, и я кивнула.
– Так как же так вышло-то? – протянула я, разглядывая… выходит, сына Яги. А на кого б еще она могла свою избу да узлы путей-дорожек оставить?
Батюшка-то мой не зря о наследниках печется. Тоже ни на кого другого царство оставить не может. Кровь-то не водица. Вот и Яга не может. Чужого кого и лес бы не принял, да и пути б ему не открылись. Не может в этом месте тайном, заповедном, кто иной заправлять.
– Да вот так и вышло, – парень пожал могучими плечами. – Слыхала, поди, как царь Кощей, батюшка твой, Василису, Иванову жену покрал?
Я с усмешкой кивнула. Уж кому про то слыхать, как не мне!
– Ну вот… а как бы Иван ту жену отыскал, кабы не матушка моя? Заглянул к Яге на огонек да дальше пошел… а после уж, аккурат в срок, у Яги сын родился.
– Дык… – Ганька, вытаращив глаза, аж с печи свесился. – Вроде ж говорят, Яга старухой была страшенной…
– Ага. Историю победители пишут – слыхал? – Егор чуть голову повернул. – А с победой, как ты знаешь, Иван вернулся. Чего он, по-твоему, жене должен был сказать – что его девица красы неписаной тут кормила-поила, в баньке парила?
– Хм… – я чуть приподняла брови. – Ну, вот про баньку-то можно было и умолчать, пожалуй.
– А кто б поверил?
– А что же, твоя матушка – не в обиде на него осталась? – Варвара даже мести перестала. – Отчего отпустила-то?
– А чего ей обижаться-то? Она ж сама его и… наследница ей нужна была, вот она простачка доверчивого и заманила, какой подвернулся. А там и отпустила с миром, еще и дорожку к законной супружнице указала, как просил. Правда, после какими словами только не поминала, когда вместо наследницы я родился. У колдуньи лесной – и мальчик! Отродясь такого не было. Он-то, Иван, не сказался, что царевич, Берендеев сын. Да и кто б про бродягу оборванного такое подумал? А в Берендеевом роду первенцами завсегда мальчишки рождаются, чтобы был у царства наследник. Вот и пересилила его кровь колдовскую. А Василиса, думается, после и сама докумекала, что погулял где ее суженый… когда у нее самой в законном браке с царевым сыном одна за другой семеро царевен родились. И ни одного сына!
– Да-а, – я покачала головой. Вот уж повезло Ивану! А Егор-то у нас, выходит, аж целый царевич… правда, не с той стороны одеяла.
Вот ведь как судьба-то порой шутки шутит. Вот и мой батюшка все о сыне мечтал, а родилась я. А у Яги наоборот все.
– В общем, не повезло тебе, Елена свет Кощеевна, – с деланным сочувствием вздохнул Егор. – Нету тут Яги. Придется тебе дальше в путь-дорогу идти.
– И пойду, – я кивнула. – Вот как путеводный клубочек спрядешь мне, так и пойду.
