В коридоре было слишком темно, чтобы она разглядела своего спасителя. Несмотря на то что Оливия все еще была потрясена, она сложила губы в благодарную улыбку:
– Спасибо, что помогли мне.
– Вам здесь не место. – В речи незнакомца присутствовал легкий акцент. – Тут небезопасно для того, кто выглядит так юно.
Оливия покраснела, потому что ей было нечего возразить ему.
– Иногда мужчины просто не принимают отказ. В следующий раз я положу в сумочку револьвер вместо помады.
Мужчина улыбнулся:
– Пожалуйста, сделай так, чтобы следующего раза не было.
– Да, ты прав. Я отнюдь не чувствую себя как рыба в воде. – Наконец она заметила своего приятеля. Настало время возвращаться домой. – Было приятно познакомиться с тобой, – сказала она своему заступнику. – Жаль, что это случилось при таких сомнительных обстоятельствах.
Поддавшись порыву, девушка встала на цыпочки и, быстро прижавшись губами к его щеке, прошептала:
– Мой герой.
Прежде чем она успела отстраниться, незнакомец положил руку ей на щеку и легко поцеловал ее в губы. Его прикосновение возбудило ее. Они прильнули друг к другу в страстном поцелуе.
Оливия сделала вздох. Прошло без малого семь лет, но ничто не смогло превзойти того поцелуя. Она так и не узнала имени незнакомца. Наверняка именно поэтому она все еще была так заинтригована. Она полулежала, прикрыв глаза. Это воспоминание взбудоражило ее. Но предаваться воспоминаниям – занятие бессмысленное. Мужчина, который предотвратил насилие в тот вечер, наверняка был не лучше остальных гостей. Просто на мгновение он испытал угрызение совести.
В комнате становилось все светлее. Сон не шел, Оливия решила не тратить время попусту и открыла ноутбук. После краткого ознакомления с последними новостями она решила сосредоточиться на прошлом Габриеля. Она ввела слова в строку поиска и нашла несколько статей, где бегло упоминалось о романе наследного принца с Мариссой Сомме – моделью американо-французского происхождения. Их отношения длились несколько лет. В основном в прессе муссировались слухи о том, что Габриель всерьез подумывал о том, чтобы отказаться от трона в пользу своих младших братьев, но роман подошел к концу. Встревоженная, Оливия принялась искать их совместные фотографии. То, что она увидела, нисколько не успокоило ее – газеты не врали, они действительно любили друг друга. Девушка смотрела на широкую ухмылку Габриеля и ослепительную улыбку Мариссы и была уверена в том, что, если бы Марисса обладала большим статусом и состоянием, они бы наверняка поженились. Было очевидно, что Габриель сделал выбор в пользу государства. Он предпочел трон счастью своего сердца. Мариссы больше не было.
Услышав какой-то едва различимый шум, Оливия поднялась с кушетки. Девочки проснулись. Малышки натянули одеяло на голову, свернулись калачиком.
Она немного завидовала им, потому что была единственным ребенком в семье. Ей всегда хотелось сестру, с которой она могла бы играть и делиться секретами. Если бы ее мама осталась жива, она бы обязательно родила еще одного ребенка, и Оливия не выросла бы такой отстраненной от других детей. С самых ранних лет ее окружали одни лишь взрослые – няни, различные и многочисленные педагоги. У нее никогда не было друга-сверстника, с которым Оливия могла бы играть. Но на самом деле у нее не было времени на игры.
По всей видимости, двойняшки рождались в семье Алессандро довольно часто. Неужели, когда придет время, и у нее самой может родиться сразу несколько детей?
Оливия потихоньку стягивала одеяло с девочек. Близняшки лежали нос к носу, обнявшись. Первое, что они испытали, когда перестали чувствовать одеяло, – страх. Она увидела, как судорожно сжались их объятия. Уже очень скоро они узнали ее и заулыбались.
– Кто-кто спал в моей постели? Они все еще здесь?
Оливия зарычала и принялась щекотать их за пятки. Смеясь и визжа, девочки катались по широкой постели. Она опустилась на постель рядом с ними. Принц наверняка вернется, и довольно скоро, так что нужно было подготовить девочек к встрече. Наверняка Габриель уже успел рассказать о них королю и королеве, и им не терпится встретиться со своими внучками. Для детей этот день будет полон радостных потрясений.
– Сегодня вы встретитесь со многими людьми, – сказала она им. – Это может вас напугать, но тут совершенно нечего бояться.
– Праздник?
– Что-то вроде этого. – Если это хоть сколько-нибудь успокоит девочек, она была готова на эту маленькую ложь.
– День рождения?
– Нет.
– Мама сказала…
Напоминание об умершей матери тотчас же вызвало слезы на их глазах. Оливия увидела, что Карина была готова горько разрыдаться, и взялась всячески отвлекать детей.
– Вам уже два года? – Она показала два пальца и была награждена кивками.
– Нам столько. – Беттани подняла дрожащий палец.
– Ну нет, ты слишком большая для годика. Уверена, что твой день рождения уже совсем скоро.
– Я получу пони. – Беттани решительно кивнула.
Оливия имела самые серьезные сомнения по этому поводу.
– Но ты еще слишком маленькая для пони.
– Щеночек. – Это были первые слова, которые Оливия услышала от второй девочки – Карины.
Уже лучше, но Беттани продолжала настаивать:
– Пони. Мама обещала.
Оливия понимала, что вот-вот начнет плясать под их дудку.
– Нет. – Карина покачала головой. – Щеночек.
– Сначала нужно переодеться и позавтракать. Затем мы устроим вас в комнате.
– Нет!
Глаза Карины расширились от ужаса. Оливия поняла, что совершила ошибку.
– Все хорошо. Злой женщины там уже нет. Теперь за вами будут присматривать хорошие люди.
– Останемся здесь. – Манерами Беттани была похожа на настоящую капризную принцессу.
– Боюсь, это невозможно.
– Почему нет?
– Это – моя кровать, а вы занимаете слишком много места.
– Мы спали с мамой.
Любой разговор неотвратимо возвращался к Мариссе. Оливия задержала дыхание, ожидая, что они вот-вот расплачутся, но тут девочки обнаружили, что матрас под ними восхитительно пружинит, и стали, смеясь, подпрыгивать.
Оливия в замешательстве наблюдала за ними. Она была почти в отчаянии. Теперь она станет не только женой и королевой. Она будет мамой для этих близняшек. Конечно же она справится с этим. Возможно, отчаяние вызвано лишь бессонной ночью? Или тем, что мужчина, за которого она собирается замуж, все еще мог испытывать чувства к своей бывшей любовнице?
Когда девочки с увлечением исследовали ее комнату, в дверь постучали. Оливия была уверена в том, что это Либби, и не задумываясь распахнула дверь. Она испытала удивление, когда увидела на пороге Габриеля. В темном костюме, белой рубашке и галстуке цвета вина он выглядел элегантно и привлекательно.
– Надеюсь, сейчас не слишком рано?
Его глаза невольно задержались на ее точеной фигуре. За ним в комнату вошли несколько горничных, которые везли тележки с блюдами, накрытыми колпаками. Оливия учуяла привлекательные ароматы. Она пригладила волосы, понимая, что после такой бессонной ночи, вероятно, выглядит не лучшим образом. Ей даже не удалось почистить зубы.
– Нет, конечно нет. Понимаю, как тебе хочется увидеться с девочками.
– Это так.
Его глаза блестели. Сердце Оливии болезненно сжалось, когда она догадалась, что он думал об их матери. Она твердо решила не анализировать свои чувства. Девушка повернулась к близняшкам:
– Беттани, Карина, познакомьтесь…
Оливия была в замешательстве. Кем для них был принц? Но Габриель закончил фразу за нее:
– Я – ваш отец.
Габриель почувствовал удивление Оливии. Он очень много думал над будущим своих дочерей и пришел к выводу, что, несмотря ни на что, он обязан признать свое отцовство.
– Это Беттани. – Оливия положила ладонь на голову девочки справа. – А это Карина.
Смущенный, Габриель переводил взгляд с одной сестры на другую. Ему до сих пор казалось, что у него двоится в глазах.
– Но как ты их различаешь?
– Беттани – разговорчивая.
Но сейчас обе девочки потрясенно молчали, прижимались к Оливии.
Мужчина подумал, что их чувство страха рассеется, когда он перестанет смотреть на них с высоты своего роста. Он опустился на колени.
– Очень рад с вами познакомиться.
Та, которую Оливия представила как Беттани, посмотрела на него с подозрением, а затем недовольно опустила голову:
– Мы хотим есть.
– И чего бы тебе хотелось на завтрак? – спросил он. – У нас есть яйца, блинчики, тосты.
– Мороженое.
– На завтрак мороженое не едят, – мягко возразил Габриель.
Оливия даже не пыталась скрывать свое восхищение. Она была готова разразиться радостным смехом.
– С шоколадом.
Требования Беттани несколько смутили Габриеля.
– Может быть, после обеда. – В политической карьере ему уже не раз приходилось иметь дело с трудными переговорщиками, но его собственные дочери не шли ни в какое сравнение с ними. – И только после того, как вы съедите все остальное.
