Габриель откинул голову.
– Ты уверена в этом?
– Абсолютно. Продолжать скрывать их существование – просто неразумно.
– Согласен. Обязательно обсужу это с родителями.
Конечно, волнение Оливии за девочек было искренним, но он догадывался, что под этим было что-то большее.
– Тот репортаж о наших с Мариссой отношениях…
– Вместе вы выглядели очень счастливыми, – перебила она его. После этих слов она замолчала, хотя он чувствовал, что она хотела сказать больше.
– У нас были действительно счастливые моменты. – Габриель сделал глубокий вдох. – Но чаще это была настоящая борьба за выживание.
– По всей видимости, вы хорошо скрывали свои неурядицы от бульварной прессы.
Габриель постепенно проникался ее напряжением.
– Да, отношения мы выясняли наедине.
А затем между ними всегда происходил секс на грани фантастики.
По всей видимости, эти мысли отразились на его лице, потому что ее брови вопросительно поползли вверх.
– Страсть вызывает привыкание. – Она бросила на него взгляд через плечо.
Откуда она могла знать об этом?
Габриель знал, что у Оливии не было ни одного продолжительного серьезного романа. Вся ее жизнь была как на ладони. За ней не было ни одного громкого скандала.
– Насколько достоверна эта информация? – Габриель не узнавал самого себя – неужели он ее в чем-то подозревал? Тем не менее он не мог остановиться. Он должен был знать все. – Ты…
Когда он понял, о чем собирался спросить, то осекся.
– Был ли у меня любовник?
Дьявольская женщина! Оливия смеялась. Нет, не вслух, конечно же нет. Но он знал, чувствовал, что сейчас она смеялась над ним.
Габриель нетерпеливо развернул ее к себе за плечи:
– Так он был?
– Нет, – наконец ответила она. – Ты будешь моим первым мужчиной.
Когда она посмотрела ему в глаза, они были совершенно темными. Габриель почти потерял человеческий облик, когда убедился в том, что эта девушка была нетронута. Сдавшись в плен своим чувствам, Габриель прижал Оливию к себе и поцеловал. Тяжело дыша, он прислонился своим лбом к ее лицу.
– Я только твой.
– Конечно.
То, как легко она согласилась, подсказало ему, что рядом с ней он слишком легко теряет контроль. Но его желание остаться с ней наедине лишь возросло. Габриель был обеспокоен тем, что скандал из-за его дочерей заставит ее отца передумать. Габриелю нужно было повысить свои ставки в глазах Оливии.
Все будет идти по плану, только если она все еще будет готова выйти за него замуж. Ему лишь нужно было убедить ее в том, что он будет хорошим мужем. Для этого им просто нужно побыть наедине какое-то время. Он должен быть нежен, внимателен и предупредителен. Первый и последний подарок, которым он одарил Оливию, было помолвочное кольцо. Он должен был сделать больше, восхитить и удивить ее еще в день ее приезда в Шердану, но тогда Габриель был слишком занят. И если быть до конца честным с самим собой, тогда он никак не мог думать об Оливии как о своей невесте.
– Сегодня вечером мы поужинаем вместе в моих апартаментах.
– С нетерпением жду этого.
Выражение лица Оливии оставалось бесстрастным.
Когда они расстались, Габриель послал за Стюартом и попросил его изменить его расписание таким образом, чтобы он смог увидеться с придворным ювелиром. Они встретились спустя полтора часа в его кабинете, где мистер Сорди ожидал принца с двумя чемоданчиками драгоценностей. Несмотря на обилие безупречных камней исключительной чистоты и огранки, Габриель сомневался. Было ли здесь хотя бы одно украшение, достойное принадлежать Оливии? В итоге он выбрал браслет. Ему хотелось думать, что лаконичный платиновый браслет с бриллиантами и изумрудом свободной формы понравится его невесте. После того как все формальности были улажены, Габриель попросил Стюарта проводить ювелира и оставил браслет в своем сейфе. Затем он написал короткую записку, в которой приглашал Оливию на ужин, и ушел на деловую встречу, хотя все его мысли были заняты вечером.
После непродолжительного разговора с отцом, в течение которого Оливия успешно убедила его в том, что уже знала о существовании детей и была рада тому, что теперь они будут жить вместе с отцом, девушка переоделась и в полном одиночестве вышла на террасу. Теперь поцелуй с Габриелем стал лишь туманным воспоминанием. Еще никогда она не целовала кого-либо с таким чувством. Все это было для нее ново и любопытно. Тем не менее на подсознательном уровне Оливия думала о любви. Знать о том, что Габриель когда-то любил мать своих детей, и принимать это было непросто. Ее состояние лишь усугубилось после репортажа, который она увидела по телевидению.
Думал ли он о Мариссе, когда целовал ее? Желал ли того, чтобы жизнь сложилась по-другому и она осталась жива? Хотел ли он жениться на ней?
Оливия не выходила замуж по любви. Она поступала так для того, чтобы ее голос был услышан. Теперь она сможет помогать детям в разных частях света и, возможно, исполнит свою заветную мечту – станет матерью. Ее дети станут следующим поколением королевской семьи Алессандро.
Несмотря на это, ей было действительно трудно смотреть, как Габриель впивался глазами в каждое фото Мариссы. Ей было больно видеть его каменное выражение лица, тогда как его глаза были полны переживаний.
Вздохнув, Оливия опустила глаза на помолвочное кольцо. Солнечный свет упал на ее руку, освещая крупный бриллиант, блеск которого напоминал фейерверк на празднике в честь столетия независимости. Слишком быстро ей удалось забыть об истинной цели своего прибытия в Шердану. Она здесь для того, чтобы стать женой не обычного мужчины, а принца. Но после того как ей удалось вкусить настоящей страсти, она поняла, что хочет большего. Она не была готова стать женой человека, который все еще был одержим своим прошлым. Габриель, безусловно, любил мать своих незаконнорожденных детей.
Возможно, при других обстоятельствах их с Оливией встреча и брак никогда бы не случился, но теперь от него зависело так много. Множество квалифицированных работников смогут рассчитывать на место на новом заводе, который откроет ее отец в Кароне. До свадьбы осталось всего чуть больше месяца, а уже через час у нее должна состояться примерка свадебного платья. Оливия сверилась с изящными наручными часами, принадлежавшими ее матери.
Машина остановилась, и Оливия вместе с Либби прошествовали в небольшой свадебный магазин, который располагался в историческом центре Шерданы. Молодая невеста решила оставить тревожащие ее мысли и смириться с тем, что ее частная жизнь не всегда зависела от нее самой. В конце концов, она была дочерью своего отца. Будучи взращенной на принципах прагматизма, она понимала, что было бы неразумно отдаваться мечтаниям о несбыточной любви и счастье.
Об их прибытии возвестил звонкий перелив колокольчика над дверью. Благодаря большим окнам маленькая, но уютная приемная была ярко освещена. Пол был мраморный, стены окрашены в припыленный лимонный цвет. Небольшой диванчик для ожидающих клиентов обит бархатом цвета шоколада. Дополняли гарнитур низкий журнальный столик и пара кованых стульев. На столике лежал распахнутым альбом с последними работами Ноель Дюбон. Искусные фотографии некоторых из ее особо высокопоставленных клиентов в ее нарядах украшали стены. Там были снимки кинозвезд, манекенщиц, наследниц знаменитых фамилий – все выбирали ее роскошные подвенечные наряды.
Сама Ноель вышла к ним почти сразу. Дизайнер тепло улыбнулась и крепко пожала руку девушке.
– Я также рада снова встретиться с вами. – Оливия тепло улыбнулась Ноель. Отдать предпочтение этому дизайнеру было легко, и на это было несколько причин. Оливия выбрала Ноель даже тогда, когда ее лондонские друзья пытались убедить ее обратиться к более именитому дизайнеру. Ей нравились наряды Ноель, но она отдала предпочтение ей еще и потому, что она была родом из Шерданы.
– Платье уже ждет вас. – Ноель сделала жест, приглашая Оливию войти в примерочную.
К своим богатым или особенно требовательным клиентам дизайнер нередко сама приезжала на примерки. Если бы Оливия захотела, она бы прибыла во дворец. Но девушке нравилась уютная атмосфера магазина. К тому же она не желала, чтобы кто-то пытался навязать ей собственное мнение.
Платье, которое она увидела, было безупречным воплощением эскиза, который они разрабатывали вместе. Оно стояло посреди нескольких других, но заметно выделялось. Оливия была потрясена качеством и скоростью работы.
При помощи своей помощницы Оливия облачилась в свадебный наряд. Смотря на свое отражение в трехстворчатом зеркале в полный рост, она была переполнена эмоциями. Платье действительно было безупречным.
Наряд плотно обнимал ее тело от плеч и до бедер. Ниже начиналась пышная юбка с небольшим шлейфом. Силуэт платья был до крайности простым, но материалы и отделка поражали воображение – драгоценное шитье, шелк. Несмотря на то что изначально эскиз, созданный Ноель, не предполагал рукавов, Оливия попросила, чтобы дизайнер добавила легкие полупрозрачные бретели на плечах.
