Набросив капюшон и отвернувшись от ветра, Маша достала из кармана телефон, собираясь вновь позвонить Саше. И тут Саша позвонил сам.
— Привет, Саша, ты где? — удивлённо заговорила Маша.
— Маша, прости, пожалуйста, не смог раньше предупредить, — голос Саши звучал как-то приглушённо, так, будто Саша специально пытался говорить тише.
— У тебя случилось что-то? — Маша не на шутку испугалась.
— Да, случилось. То есть, случилось, но не у меня. Дело в том, что Настя утром вернулась из командировки, а днём я приехал к ней, чтобы отдать Лесли.
«В принципе, можно и не продолжать, этого вполне достаточно!»
Если можно было бы мысленно гомерически хохотать, то именно это происходило с Машей.
— Смотрю — а у Насти щёки горят, ну видно, что жар. И голоса почти нет, — Саша не услышал ни мысли Маши, ни её мысленный гомерический хохот, потому озабоченно продолжал, словно приглашая Машу посочувствовать Насте и разделить его переживания. — Температуру измерили — тридцать восемь и пять, и горло красное, воспалённое.
— А как ты узнал, что горло воспалённое? — ну не хотелось Маше сопереживать и быть великодушной, хоть это и было совсем не похоже на неё.
— Посмотрел, конечно, — как нечто само собой разумеющееся выдал Саша. — Вот такие дела. Я в аптеку сразу побежал, у Насти дома никаких лекарств нет, она очень несобранная, и безалаберно относится к своему здоровью. Пошёл, а телефон забыл, потому и не ответил на твой звонок.
— Так разволновался, что телефон забыл? — Маша провела указательным пальцем по перилам, смахивая уже образовавшийся, но пока ещё тонкий и лёгкий слой снега.
— Маша, ты обижаешься? — грустно спросил Саша.
— Нет.
— Правда не обижаешься? — немного воспрял Саша. — Обещаю, мы с тобой обязательно сходим в театр. А тут ситуация такая, понимаешь… Не могу же я бросить Настю в беде, ведь у неё никого здесь нет, кроме меня.
Маша подумала о том, что Саша абсолютно прав. И это счастье, что у Насти есть такой человек, как он. Немного странный, со своими тараканами, но заботливый и любящий. Осталось только дождаться, когда же сама Настя это поймёт и оценит.
Однако Саше о своих мыслях Маша говорить не собиралась. С Сашей необходимо было порвать раз и навсегда, без шансов, без последующих поползновений с его стороны.
— Саша, прошу, не заставляй меня радоваться чужой болезни, ведь этого ни в коем случае нельзя делать. А ты меня вынуждаешь.
— В смысле? — непонимающе пробормотал Саша.
— Я рада, что наш поход в театр сорвался, Саша, честное слово. Я как раз сегодня хотела сказать тебе, что друзьями мы не останемся, а совместный поход в театр сегодня первый и последний. Сейчас мы попрощается с тобой, Саша, и я внесу твой номер в чёрный список. Пожалуйста, не пытайся больше напомнить о себе. И о том, где я работаю, забудь.
— Маша, но так нельзя…
— Можно. Можно, Саша. Вам с Настей я желаю всего самого наилучшего, но ко мне даже не пытайся приблизиться. С некоторых пор я категорически не выношу нерешительных мужчин.
Саша пытался ещё что-то сказать, но Маша нажала отбой и тут же заблокировала номер Саши.
— Вот так, — сказала она, положила телефон в карман, повернулась к лестнице и оказалась лицом к лицу с Артёмом.
— Так и знал, что спектакль вовсе не сегодня, а вчера был, — обманчиво спокойно заговорил Артём, пристально глядя на Машу.
Маша почувствовала, как лицу становится жарко. Она ведь допускала мысль о чём-то подобном, но всё же Артёму удалось её подловить.
— Машина твоя где? За углом спрятал? — спросила Маша, оглядевшись.
— Да, — кивнул Артём.
— Знаешь, Артём, мне бы раньше и в голову не пришло, что ты можешь следить за мной, но с тех пор, как мы расстались, ты начал открываться с новых сторон. Хотя нет, не так. Сначала ты начал открываться с новых сторон, а потом мы расстались.
— Раньше бы не пришло в голову, а сейчас пришло?
— Приходило, — кивнула Маша. — Но всё же ты оказался хитрее, чем я думала.
Артём придвинулся ближе и ловко застегнул до верха молнию Машиного пуховика, а потом начал застёгивать пуговицы на вороте.
— Холодно становится, — пояснил он.
Маша стояла, опустив глаза.
— Ты неправильно выразилась, Маша. Ты сказала: «Как только мы расстались». Но мы не расставались, Маша. Просто однажды… в день, который стал самым тяжёлым и плохим днём в моей жизни, ты от меня ушла. Я ведь до сих пор не осознал это до конца, Маша.
— Что тебе надо, Артём? Чего ты хочешь?
— Пока просто спокойно поговорить. Мы так ни разу и не поговорили нормально с тех пор, как… ты ушла.
— Хорошо, давай поговорим, — Маша кивнула и подняла глаза.
— Поужинаем в хорошем месте и поговорим. Пойдём в машину.
— Я поеду на своей, следом за тобой.
— Хорошо, — Артём не стал спорить, так как боялся спугнуть Машу.
Он чувствовал, что сейчас Маша обманывать не станет и не сбежит, раз уж согласилась поговорить.
Артём проводил Машу до её машины и пошёл к своей. Так они и поехали: Артём впереди, а Маша следом.
Глава 4
Маша смотрела на Артёма и размышляла о том, что ей нравится, как он держится и ведёт себя. Он не смотрит на неё виноватым и умоляющим взглядом, как смотрел в тот злосчастный и ужасный период — первый месяц после их расставания. Не умоляет простить его.
И в то же время, Артём не выглядит высокомерным и не чувствующим себя виноватым ни в чём, обвиняющим, во всём правым.
Сейчас Артём был очень серьёзным, немного растерянным и грустным. Не то что Машу радовала его грусть, нет. Просто сама Маша чувствовала себя абсолютно так же, её настроение было полностью созвучно настроению бывшего.
— Как давно вы расстались с этим… Сашей, соседом твоих родителей? — Артём решил приступить к основной части разговора сразу, без прелюдий, ещё в ожидании заказа.
— По правде говоря, Артём, мы не особо-то и сходились с ним, — Маша решила, что если уж она дала согласие на разговор, будет предельно откровенной.
Она уже достаточно лгала и прикидывалась перед Артёмом, хватит. Сколько можно-то?
— В смысле? — замер Артём. — Вы не встречались? Но я же видел вас вместе тогда, год назад. И потом ты сказала, что собираешься встречать с ним Новый год. Мне кажется, встреча Нового года наедине с мужчиной подразумевает… ну ты понимаешь, надеюсь? Вряд ли подразумевает приятельские отношения.
— Мы несколько раз встречались с Сашей, вместе ходили в кино, в театр, на выставку. На этом всё. До стадии принятия решений наши отношения не дошли, и я даже не успела тогда понять, нравится ли мне Саша, нужно ли мне продолжение, развитие отношений с ним. Тридцатого декабря приехала бывшая жена Саши, с которой он как бы в разводе. Но в самом деле этот развод — чистой воды формальность. Саша начал метаться, и я, разумеется, прекратила общение с ним. Мы не виделись и не общались до прошлой субботы, пока случайно не встретились на улице. Оказалось, что он в очередной раз разошёлся с Настей, потому решил опять попытать счастья со мной. Искал меня, как выяснилось, но не знал ни номера моего телефона, ни нового адреса, ни адреса места работы. Попросил номер телефона; объяснил это тем, что соскучился по беседам со мной. Я тогда твёрдо решила, что не пойду с ним никуда, если пригласит, но согласилась из-за вашего с Денисом явления. А тут опять Настя. Постепенно промежутки «расставаний» Насти и Саши сокращаются. Надеюсь, в следующий раз разлука будет ещё короче, а потом ещё короче, и так далее, пока мозги Насти не встанут на место окончательно, и она не поймёт, что от добра добра не ищут. И тогда их с Сашей совместный жизненный путь превратится из многоугольника в окружность.
— То есть, углы сгладятся настолько, что практически исчезнут, станут незаметными? — улыбнулся Артём.
— Вот именно, — кивнула Маша.
— Желаю Саше, чтобы это произошло как можно скорее, а сам он чтобы научился не лезть в чужие отношения.
— Так он, вроде, и не лез, — пожала плечами Маша.
