— Отлично! — с энтузиазмом сказала Нэнси. — Лора многое пережила в последнее время, и она нуждается в друзьях.
Они разошлись по своим машинам. Нэнси все продолжала раздумывать над загадкой Эборнов-Пендлтон. По словам Донеллов, супруги были очень приятными людьми, чего самой Нэнси определённо не показалось.
«Скорей бы побывать у них и посмотреть, как они относятся к Лоре», — думала Нэнси.
К тому времени, как она выехала опять на шоссе, непогода прекратилась. Без дальнейших приключений она подогнала машину к крыльцу красно-кирпичного дома семейства Дру. Схватив чемодан, она взбежала по ступенькам, отперла дверь своим ключом и сразу услышала голос:
— Нэнси? Это ты?
— Я, Ханна! Сейчас приду!
Сбросив с себя резиновые сапоги и плащ, она затолкала их в шкаф в прихожей и бросилась в гостиную, чтобы обнять пожилую женщину, которая лежала на диване.
— Ханна, как ты себя чувствуешь? Как нога? Женщина успокоено ответила:
— Раз ты дома, то всё в порядке. Я так беспокоилась — ты на дороге, а тут страшная буря. Мне позвонила Хелен и сказала, что ты выехала.
Нэнси пришлось объяснять про объезд и про дерево, упавшее на дороге у озера Мельроз, которые задержали её в пути.
— Ужас! — ахнула домоправительница, но потом добавила с улыбкой: — Ты у нас как кошка, у которой девять жизней! Избегаешь благополучно все опасности!
Нэнси расхохоталась.
— А где отец? — спросила она уже серьёзным голосом.
— Поехал в столицу штата. Да, чтобы не забыть: тебе нужно позвонить мистеру Дру в восемь часов.
И она протянула, Нэнси бумажку с номером телефона.
— А он не сказал, в чём дело? — поинтересовалась Нэнси.
На лице Ханны появилось встревоженное выражение:
— Мистер Дру просит тебя помочь ему в деле о присвоении денег, которым он занимается.
КРАДУЩИЙСЯ В НОЧИ
Нэнси была возбуждена: дело о присвоении денег! Интересно, что именно намеревается отец поручить ей в этой связи? Юной сыщице хотелось немедленно схватить телефонную трубку, но она знала, что нужно дождаться восьми часов.
— А где сестра миссис Глисон? — спросила она. Ханна объяснила, что та недавно ушла — после того, как удостоверилась, что Нэнси вернётся до ужина.
— Она приготовила для нас курицу, так что нам остаётся только поставить её в духовку. Нэнси, мне не хочется, чтобы ты…
— Чтобы я или кто-нибудь другой ещё посмел переступить порог кухни, где единовластно царствуешь ты? — Решила подразнить Ханну Нэнси. — Не беспокойся, я всё сделаю очень аккуратно.
— Не говори глупости! — проворчала Ханна, но покраснела при этом и спрятала лицо от своей любимицы.
Мурлыкая себе под нос, Нэнси отправилась на кухню — очень современную, отделанную в розовом и белом цветах. Курица стояла на сверкающем чистотой столе. Нэнси включила плиту и поставила курицу в духовку.
Тем временем она разложила на двух деревянных подносах салфетки и приборы, поставила на каждый масло и хлеб, налила молоко в два стакана, наконец, ловко нарезала зелёный салат и помидоры и залила их острой французской приправой. Курица ещё тушилась, поэтому Нэнси возвратилась в гостиную к Ханне. Та читала вечернюю газету.
Домоправительница подняла глаза на Нэнси и благодарно улыбнулась:
— Какая ты прекрасная помощница! Расскажи, как ты провела время?
— Там было просто прекрасно! — И Нэнси описала Ханне озёрный курорт, а также приключение на Двойном озере и историю Лоры Пендлтон и Эборнов…
— Ханна, правда будет хорошо, если Лора вскоре приедет погостить у нас?
— Очень хорошо!
Поспел ужин, который Нэнси подала на подносах. После еды Нэнси сложила грязную посуду в мойку и помогла Ханне добраться до постели на втором этаже. Затем она вышла во двор, загнала машину и вернулась в гостиную, как раз когда часовая стрелка коснулась цифры восемь.
На бумажке, вручённой ей Ханной, значилось: «942 НА 5-4727».
Нэнси набрала междугородний код и после первого же звонка услышала голос телефонистки коммутатора:
— Отель «Уиллиамсон».
— Соедините меня с Карсоном Дру!
— Одну минуточку!
Последовала пауза, затем снова голос телефонистки: — Извините, но Карсон Дру сегодня вечером освободил номер.
— Он не сообщил, куда едет? — спросила изумлённая Нэнси.
Нет, он никому ничего не сообщал, ответили ей. Нэнси поблагодарила и повесила трубку со странным чувством растерянности. Как непохоже на отца — изменить планы, не позвонив домой и не предупредив об этом! Уж не случилось ли с ним чего?
Ханна наверняка уже заснула, и Нэнси не желала её будить и тревожить разговорами об отце. Оставив свет в прихожей, она поднялась в свою комнату и стала задумчиво разбирать чемодан. Вешая платья в шкаф, Нэнси размышляла над тем, не пришлось ли отцу срочно выехать в другой город в связи с расследованием дела, которым он занимался.
Нэнси убедила себя в том, что это так и есть, что отец утром непременно даст о себе знать, и успокоилась. Она приняла горячую ванну, улеглась в постель и заснула почти сразу.
Её разбудил звук глухого удара. Она села в постели, нащупала кнопку настольной лампы. Включив свет, Нэнси набросила на себя халат, сунула ноги в шлёпанцы.
«Не Ханна ли это упала с кровати!» — встревоженно подумала она, спеша по коридору к Ханниной двери. Приотворив её, Нэнси увидела, что Ханна спокойно спит. В полном недоумении вернулась она к себе и решила было, что ей приснился шум, но тут раздался другой звук, громче и отчётливей первого.
Это заскрипела оконная рама в библиотеке на первом этаже — кто-то пытался проникнуть в дом!
Звонить в полицию! Нэнси на цыпочках прокралась к телефону в отцовской комнате. Сержант коротко сказал, что сейчас полиция приедет, и Нэнси пообещала открыть входную дверь.
На цыпочках же Нэнси спустилась по лестнице. Внизу она посмотрела на дверь библиотеки, которая соединяла её с гостиной. В библиотеке, служившей кабинетом для Карсона Дру, стояла полная тишина.
Затаив дыхание, Нэнси проскользнула к входной двери и отперла её — и в тот же миг широко распахнулась библиотечная дверь. На пороге стояла тёмная мужская фигура. У Нэнси оборвалось сердце. Она ещё не решила, бежать ли ей во двор или к себе в комнату, как вдруг послышался смех, и зажглась настольная лампа.
— Папа! — Нэнси не могла поверить собственным глазам. — Это ты?
— Ну конечно, это я! — ответил Карсон Дру, рослый и представительный человек, выглядевший в эту минуту несколько сконфуженным. Он положил портфель с бумагами и шагнул к дочери с распростёртыми объятиями. Нэнси прижалась к отцу и нежно поцеловала его.
— Ты самый представительный вор на свете! — объявила она и рассказала отцу, как испугалась, подумав, что в дом ломятся воры. — Боже мой, папа! Я же вызвала полицию, когда услышала, что в библиотеке скрипит окно!
Но полиция уже прибыла, и двое полицейских ворвались в гостиную.
— Где вор?
— Он перед вами, — сознался мистер Дру. — Мои извинения — я забыл ключи от дома. Извините за ложную тревогу!
Полицейские рассмеялись, а один из них сказал:
— Вот бы у нас все кражи со взломом так легко расследовались!
С чем они и отбыли.
Отец объяснил, что никак не мог решиться позвонить и разбудить Ханну и Нэнси: он вспомнил, что окно в библиотеке не запирается — его давно собирались починить, — открыл ставню и залез в дом.
— Извини, что так тебя напугал! Мне понадобилось срочно вернуться домой, и я не успел тебя предупредить!
— Что-нибудь выяснилось по делу о присвоении денег? — поинтересовалась Нэнси.
— Кое-что есть, — кивнул отец. — Но сейчас уже поздно, пора спать. Поговорим о делах утром.
Нэнси, которая с трудом удерживалась от зевоты, охотно согласилась с этим предложением.
Отец с дочерью погасили свет и разошлись по своим комнатам. Больше Нэнси ничто не тревожило ночью, а Утром её разбудила Ханна.
— Просыпайся, соня! — Ханна толкнула Нэнси кончиком костыля. — Просыпайся, посмотри, какое утро чудное!
Нэнси вскочила, протирая глаза.
— Ты почему уже на ногах, Ханна? Домоправительница улыбнулась:
— День полежу — год здорова, вот какая я! Я сегодня утром почувствовала себя гораздо лучше.
— Но доктор Дарби велел…
— Чепуха и пустяки! — высокомерно объявила Ханна. — Он оставил мне костыли в пользование — вот я ими и пользуюсь. Что, Нэнси, приехал отец? Я вижу, что дверь его комнаты закрыта.
— Ты только послушай, как он приехал!
И Нэнси рассказала Ханне о ночном переполохе.
Ханна позабавилась от души, но скоро заторопилась к двери, шелестя накрахмаленной юбкой. У порога она задержалась и сказала:
— Завтракаем в восемь тридцать — оладьи и сосиски. И скажи отцу, что для него я приготовлю побольше свежего апельсинового сока.
