– И многие… нарвались уже с твоей помощью? – спросил проницательный Ит.
– Порядочно, – отозвался Кир.
– Тебя из-за этого переводят? – полюбопытствовал Скрипач.
– Нет, – мотнул головой Кир. – Так, мы пьем, или рыбу заворачиваем?
…В последний день Ит решился, и попробовал задать Киру пару-тройку вопросов, на которые ему было просто интересно получить ответы. Например, откуда взялась эта методика, и можно ли ее использовать… ммм… с помощью той же «палитры», к примеру?
– С «палитрой» не выйдет, – с сожалением отозвался Кир. – Пробовали, не прокатило. То есть сам себе ты этим способом тесты не обеспечишь. А все остальное… понимаешь, вот смотри сам. Как оно бывает в природе, соображаешь?
Ит прищурился.
– В смысле? – переспросил он.
– Объясняю. Все эти замороки «про любовь» – это разумные придумали, – улыбка Кира стала вдруг жесткой, а голос циничным. – «Замки» всякие, другие гермовские штучки… Нет этого всего в природе, у тех же животных. Все быстро, все на ходу. Жизнь такая, что церемонии, сам понимаешь, разводить некогда. Добыл пожрать, покрыл особь следующего пола, поспал часок – и снова беги, жратву добывай. Иначе что? Иначе сдохнешь. Или, что еще вероятнее, тебя прикончат. В природе у гермо нет времени полчаса в «замке» зависать, а потом еще час мозги в кучу собирать. А у мужика тем более нет времени с ним возиться – потому что ему, чтобы род сохранить, за ночь двоих-троих покрыть надо. И что получается? Вот это самое и получается. Да и у гермо особо церемониться с бабой времени нет. Тоже – покрыл быстро и рванул по делам. – Кир засмеялся. – Так что вся эта методика, она проще некуда. Феромоновый ряд присутствует? Присутствует, потому что двое, которые для этого нужны, – есть. Кнопочка? Тоже есть, причем не придуманная, а настоящая, на которую нажать можно, чтобы тело сработало. Ну и вот. Воздух понюхал – нажал на кнопочку – тело сработало – полминуты, и ты в порядке. И я тоже в порядке, потому что мне на самом деле достаточно почувствовать то, что чувствуешь ты, чтобы мой организм тоже сработал, как требует момент. Это – снова феромоны, но уже не мои, а твои. Сам видишь, в койку для этого прыгать не обязательно.
– Вижу, – кивнул Ит. – Знаешь, я как-то не думал об этом… вот так. Ведь мы эти точки тоже используем в работе. Но не для того.
– Для чего? – поинтересовался Кир.
– Блокировка, частичное выключение объекта, ограничение подвижности, – перечислил Ит. – Работает это только с рауф.
– Правильно, – покивал Кир. – Только на самом деле эти точки нужны для того, чтобы мужик мог спокойно обездвижить любого гермо, раскрыть его, как надо, и быстро сделать свое дело, причем без риска, что этот гермо дернется и оторвет ему случайно нужную часть организма. Сечешь?
– Секу. – Ит покачал головой. – Теперь-то уже конечно секу. Век живи, век учись…
– Верно мыслишь, псих. Так вот. А чтобы гермо раскрылся, есть еще одна кнопочка – ты на нее жмешь, и получается что?
– Выброс эндорфинов, разумеется. И сданные тесты.
– Верно! – Кир назидательно поднял палец и с превосходством посмотрел на Ита. – Ну, что со мной происходит, надеюсь, понятно.
– Ты ловишь этот выброс и, видимо, тут же выдаешь ответный.
– Так и есть, – подытожил Кир. – И не хрен было устраивать трагедии на пустом месте и сидеть задницей в луже.
– И ты снова прав. Ты раньше тесты так же проходил?
– Я их вообще проходил последний раз семь лет назад, – неохотно ответил Кир. – Да, так же. Потом… потом у меня был отвод. Но в этом году он закончился.
Ит видел – говорить Кир категорически не хочет. Поэтому настаивать на продолжении разговора он не стал. Дальше просто сидели, трепались ни о чем, поджидая зависшего в ванной Скрипача (что он там делает? ты не поверишь, но он моется), а потом, уже вечером, втроем направились в Центр.
И сдали все положенные тесты.
С первого раза.
* * *
Им пора было за снаряжением, домой, а Киру еще сутки предстояло провести в своем домике, но теперь уже одному – он ждал, когда вернется с тренировки часть его группы.
Дошли вместе до стоянки флаеров, подозвали платформы.
– Счастливо! – Рыжий улыбнулся, махнул рукой. – Может, еще пересечемся.
– Это как получится, – пожал плечами Кир. Ухмыльнулся, по своему обыкновению. – Куда пошлют.
– Удачи! – Ит улыбнулся. – Мы сегодня выходим.
– Да я понял… ладно, ребята! Бывайте…
Их флаер взмыл в воздух, и через минуту Кир уже не мог различить крошечную точку в надвигающейся на степь тьме. Он встал на свою платформу, мазнул пальцем по управлению – флаер взмыл в воздух, и понесся обратно, в сторону недалеких гор. Лететь было минут десять. Кир сел, сжался, обхватил себя обеими руками – почти так же сидел у стены Ит, разве что стены сейчас не было.
«Может быть, в этот раз», – думалось ему.
Если будет та отработка, о которой говорилось, – вполне может получиться. И тогда… тогда все кончится.
По крайней мере, для него самого точно кончится.
Невозможно это – вот так.
Без того, кто делает жизнь настоящей – невозможно.
И зачем я так себя повел? Грубость эта… «животные», «покрыл», «бабы», «гермовские штучки»… сто лет не видел нормальных семей, в которых кто-то кого-то любит… да если вдуматься, раньше тоже не видел. Родители… столько лет прошло, и даже лица их уже давно выцвели в памяти, и ничего почти не сохранилось – только какой-то смытый стоп-кадр, как оба отца держат на руках маму, одновременно, а она смеется и пытается взъерошить волосы тому, что стоит справа…
И вот эти двое – сейчас. Кнопочку, говоришь, нажал? А что у тебя в душе сейчас нажато и кто это сделал? Сам?
Да нет, конечно. Невозможно. Выискался тоже. Не умею я так, как они – говорить без слов одними глазами, например. Да ничего я не умею. И не с кем мне это уметь.
Мальчик, пожалуй, умел… да и то, не так как-то он это делал.
Кир нахмурился. Флаер, оказывается, уже давным-давно висел возле домика, но Кир продолжал сидеть в той же позе, обхватив руками колени.
Мальчик вел себя иначе. Мальчик умел очень тонко презирать весь окружающий мир, и было в этом презрении какое-то свое, неповторимое и ни с чем не сравнимое очарование. Но не более того.
– К черту, – беззвучно произнес Кир в пустоту. Слез с флаера, оттолкнул платформу ногой. – Пошло оно все к черту. Хватит.
Главное – получилось сдать тесты.
Последнее препятствие преодолено.
Путь на Терру-ноль был открыт.
Москва
Институт им. А. Конаша
Через сорок лет
Для того чтобы бывать на Терре-ноль почаще, у них на самом деле была еще одна причина, но настолько тайная, что о ней не знала даже Маден. И даже друг с другом они об этой причине не говорили. Хотя бы потому, что причина эта обсуждению не подлежала.
По дороге через город Скрипач купил для приличия огромный букет чайных роз, а Ит разжился вчерашней газетой, чтобы этот букет получше завернуть. Затем заглянули в Елисеевский (чтобы это сделать, добрались катером до Кремлевской пристани, у моста, и прогулялись пешком), купили бутылку дорогого шампанского, две водки, коробку вызывающе роскошных конфет и колбасы, которая к водке еще туда-сюда, но к шампанскому – никак. Пришлось отстоять очередь за сыром, которую стоял в результате Ит, Скрипач же, забрав у него снаряжение, цветы, и то, что уже успели купить, отправился на улицу – дышать воздухом, по его собственным словам.
Когда Ит, держащий в руках пакет из крафт-бумаги, вышел на улицу, он обнаружил Скрипача у стенда с наклеенной свежей «Российской правдой». Газету остановились почитать еще несколько человек, но рыжий, разумеется, протиснулся ближе всех.
– Сыр купил? – поинтересовался он, не оборачиваясь.
– «Рокфор», – доложил Ит. – Пойдем, жарко.
– Ага, сейчас, – рассеянно отозвался Скрипач, продолжая просматривать газету. Он смотрел первую страницу – политическая обстановка, достижения и прочее, а те, кто читал газету вместе с ним, перешли на другую сторону стенда – читать новости культуры и спорта.
Ит подошел поближе, тоже глянул на газетный лист, на котором в некоторых местах проступали сырые пятна – клейстер еще не успел высохнуть.
«Напряженная международная ситуация на Ближнем Востоке», – прочел он. Так, понятно. Ну, это тут обычное дело. Что еще?
«Польша отказывает Германии в разрешении на размещение «Вихрей» на ее территории, нарушая пакт о добровольном взаимовыгодном сотрудничестве». Невесело. «Вихри» – это, ребята, совсем невесело. Потому что это конвенционное оружие, и, что говорить, России в Польше такие подарки не нужны. А Польша как всегда умудрилась оказаться между двух огней… и упустила тот единственный шанс, который у нее был. Черск она упустила. Фигово. Так что от «Вихрей» полякам не отвертеться. И будет у нас на границе торчать оружие Белого Альянса…
